Американский наворот - Сергей Вихорев

будет? Через тысячу лет здесь снова поскачут на лошадях новые завоеватели и история начнется заново? Новое развитие? Нет, так уже не получится — нефть мы потратили, а реакторов у людей-дикарей будущего не будет…

Хорошо было бы не размышлять, а поговорить на эту тему с приятелями да с бутылочкой-другой на столе… Впрочем, Драгович от простуды и недомогания и так был словно пьяный без всякого «булькающего».

Пару часов назад он услыхал новость о том, что здание парламента полностью блокировано внутренними войсками, а высотка, в которой располагались несколько министерств теперь не подлежит восстановлению — в здании был проведен штурм. Был ли это фейк, сказать было сложно. Фотографии дымящегося остова небоскреба уже были в доступе, но это были лишь фотографии, даже не видео. В последние дни поток дезинформации, исходивший из столицы приобрел какие-то невероятные масштабы и фантасмагорический характер. Мировые массмедиа также подхватывали это дерьмо, хотя было очевидно, что если бы медиасети захотели произвести добросовестную верификацию и фильтрацию сообщений, то с этой задачей они справились бы.

Вот что было достоверно известно, так это то, как себя успели проявить расквартированные в соседней Новосибирской области ОМСДОНовцы и прочая нечисть. Если поведение отправлявшихся на большой фронт мобилизантов еще имело какое-то объяснение, понимание причин, и даже допущение своего собственного такого же поведения на их месте, то эти, которым не угрожали ужасы большого фронта, выглядели самыми обыкновенными бандитами и вызывали омерзение. Примечательно, что этим они вполне себе подыгрывали мотивации готовящихся к обороне.

Восточнее SSSF Еще один такой же по численности да и морали контингент ОМСДОН был стащен в Красноярский Край. Тем предстояло атаковать правобережных. Отличительной деталью складывавшейся ситуации было то, что противостояние обоих берегов, СФС и КАНАР, на время поутихло. Конечно, маловероятно было, что правобережные и левобережные окажутся в одном окопе, но обычных провокаций с правого берега сейчас точно не должно было быть, как не было с конца лета.

В городке, представлявшем собой два ряда вагончиков-бытовок и несколько палаточных кварталов было оживленно. Здесь всегда было оживленно, и днем и ночью. Кого-то увозили, кого-то привозили. На плацах то и дело очередной офицерюга тарахтел все эти речи, которые должны были по возможности мотивировать не всегда горевших желанием работать вновь прибывших. Или хотя бы припугнуть наказаниями за уклонение и саботаж. Все как обычно.

Многие из гражданских, привлеченных к работам, зачастую не видели в намерениях центральной власти особой угрозы.

«Да, ОМСДОН мерзавцы, но они как придут, так и уйдут, — рассуждали такие. — А если не усердствовать, то уйдут намного быстрее… И противостоянию КАНАР и правого берега придет конец. Даром что ли Харлингтон приезжал?»

— За это мы сражались в пятнадцатом году? — то и дело хрипели и рычали опровергавшие такие тезисы политруки. — Знайте, сегодня мы выстоим, завтра мы уже побеждаем, а после ведущая сила в нашей Россия это мы и никто другой! — такую речь, всегда повторяемую точь-в-точь, Драгович за последнюю неделю слышал уже не один раз.

Когда до первых бытовок городка оставалось метров пятьдесят, Драгович начал разбирать звуки, доносившиеся с одного из утоптанных грунтовых плацев, на котором были выстроены несколько десятков рабочих в одинаковых спецовках.

— Запомните это сейчас, а потом разговор будет другой, — донеслось рычание с плаца. — Теперь вы приравниваетесь к военнослужащим. Вы не на субботничек с водочкой сюда приехали. Взрослые мужики, блин… Кровь в жопе заиграла? Все трое получат по звезде, это в чисто ознакомительных целях. Если что-то подобное повторится…

Голос утонул в грохоте двигателя ползшего неподалеку самосвала. Драгович решил дальше не вслушиваться и прибавил шаг, направляясь к своему вагончику.

В освещенном и в сравнении со слякотной улицей довольно уютном помещении сидел Белобрысый и, поглядывая в оконце, докуривал очередную сигарету.

Помимо Белобрысого в комнатушке находился Мелкий, как его постоянно называли. Появившийся на фортификациях пару дней назад, молодой да ранний ополченец успел отметиться непомерными понтами и постоянными россказнями о своих тактических способностях.

Причем это был тот случай, когда человек сам верит в то, что плетет. Впрочем, так как он этим здорово развлекал, ему это было простительно. Было Мелкому чуть за двадцать, и по своему виду он смахивал скорее на студентишку, чем на человека, которому подходит оружие в руках.

— Видал саботажников? — обратился к Драговичу Мелкий. — Разборку здесь устроили. Я вижу, хлещутся, уже вот-вот лопатами друг друга бить будут. Пацаны смотрят, наверно рассчитывали что те сами успокоятся. А остальные гражданские вообще стоят, как в штаны насрали. Как обычно — «наша хата с краю». Я подхожу, в воздух шмаляю, и все сразу резко успокаиваются.

— Герой, ёба, — вроде как недовольно, но и не без усмешки в голосе процедил Детина, сидевший за столом напротив Белобрысого, — Больше не делай так, все понял?

— Как скажете, но я считаю, что только так и нужно, — невозмутимо продолжил Мелкий, — Вторжение может с часу на час двинуть, а они тут…

— Чего каркаешь! — ожил Белобрысый и постучал по столу.

— Я не каркаю. Просто в боевой обстановке надо прорабатывать любые варианты, — с глубокомысленной интонацией изрек Мелкий и достал телефон.

— Я этот выстрел слышал. А чего они там дрались-то? — спросил Драгович.

— Да двое работали, копали, и вдруг повстречали одного, который когда-то у них большой шишкой был, ну и давай его истреблять, — ответил Белобрысый. — Ничего особенного в общем. Сейчас все трое по ребрам получат и дальше работать пойдут.

— И кого истребляли, тот тоже получит?

— Конечно. Видать, он там, в те времена мудаком был, — ухмыльнулся Белобрысый. — Что теперь, разбираться в этом? Всем раздать да и все.

— Рейтинг Оппенгеймера за неделю упал на три процента, — снова проявил себя Мелкий, что-то смотревший в телефоне. — Это значит, до выборов еще минус шесть процентов, даже чуть больше.

— Да ты задрал! — ответил Белобрысый. — Он все вычисляет, кто победит, — Белобрысый глянул на Драговича и кивнул в сторону Мелкого.

— Пошли уже, — произнес Детина.

— Куда вы собрались? — спросил Драгович.

— Ты тоже с нами пойдешь, — с хитрецой в голосе ответил Белобрысый.

— Чего это?

— А вот, — ответил Мелкий, и полез куда-то в кучу неряшливо сваленных вещей, лежавшую рядом с ним.

— Тыы-дыщ! — мелкий изобразил звук не то выстрела, не то разрыва, и со стуком поставил на ящик бутыль в три четверти литра водки.

— Твою мать, убери, а то будет всем нам «тыы-дыщ», — заворчал Белобрысый.

— Да кто сейчас увидит, разве что зайдет кто резко.

— Вот ты сам на свой вопрос и ответил, — сказал Здоровяк.

— Если уж так, то скажем что нашли, — невозмутимо ответил нашедшийся Мелкий. —