Ревизор: возвращение в СССР 19 - Серж Винтеркей

свои запасы алкоголя, но мужики показали мне под столом на кухне целую батарею бутылок. С собой привезли, видимо, никто с пустыми руками не ехал. Чувствую, гулять мы будем долго.

Начали подходить соседи и выяснять, что у нас тут за безобразие происходит и как долго оно будет продолжаться. Решил взять пример с Данченко и приглашать всех желающих на праздник по случаю рождения моих близнецов. Это оказалось очень правильным решением. Соседи моментально светлели лицом, прекращали негодовать, и приходили со своим угощением, у кого что дома в этот момент оказалось. Ни в жизнь бы не подумал, что столько людей могут вполне комфортно для себя в двухкомнатной квартире уместиться — по крайней мере, недовольных теснотой лиц я не видел.

Короче, праздник мои гости устроили себе сами. Но было очень весело. Наша символическая трёхлитровая банка-копилка «на нужды ребёнка» очень быстро наполнилась. Кто-то поставил её прямо в коридоре.

Не заметил, когда появился отец. Увидел его, когда он уже с Загитом обнимался. Подошёл к нему, батя слёзы вытирает. Стареет. Сентиментальный стал. Обнялись с ним молча, а Загит нас сверху ещё обнял. Потом деды вместе пристроились на подоконнике на кухне.

Сначала просил гостей не курить в квартире, потом рукой махнул. Придется потом много проветривать. Но сейчас время такое, курение многие и за вредную привычку вовсе не считают.

В какой-то момент гости чуть не переругались, выбирая имена моим сыновьям. Хорошо, зашли на шум вечеринки Данченки и что-то такое забойное спели на радостях, что все сразу вспомнили, что у нас праздник.

Надолго, правда, они не остались. Уходя, Яков подошёл и сказал, прощаясь, что подарок за ним.

Студенты наши засобирались, ещё десяти не было, чтобы наверняка в общагу успеть.

Гриша с Родькой уходя, показали мне коробку в спальне — сказали, что это от них подарок.

Брагины перед уходом показали мне на подоконнике в большой комнате кучу детских погремушек импортных. Из круиза привезли.

— Спасибо, ребят, от всей души, — реально был тронут я.

Марат весь вечер крутился возле Аиши, но уже гораздо осмотрительнее, не так самоуверенно, как в прошлый раз. Но Загит просёк и начал расспрашивать меня про неё. Пришлось сказать, всё, что знаю, пусть тоже подключается к решению этой проблемы.

Постепенно все разошлись — разъехались, всё-таки, будний день, всем завтра на работу.

Эль Хажжи, выбрав момент, подошли и извинялись долго, что без подарка.

— Отец передаст на днях вторую люльку, я встречу её в аэропорту и привезу тебе сразу обе, — с виноватым видом объяснял Фирдаус.

— Чтоб я без тебя делал, дружище! — обнял я его.

Люльки — это очень хорошо. Люльки — это здорово! Спокойно будут дети спать в люльках на одной нижней полке, Галия на второй. А мы с Егорычем на верхних. Если что, помогу старому забраться и спуститься.

Уходя, Сатчан отвёл меня в сторону и сказал, что у Миши проблемы в институте.

— Да, я в курсе, — кивнул я.

— Тёмная какая-то история, — сказал он. — Говорит, отчислили за прогулы, но он не прогуливал. Я ему посоветовал написать заявление в ректорат, что ничего такого не было. Но, вообще, ерунда какая-то… Может, Мишка сам темнит что-то?

— Не думаю, — ответил я. — До меня вот только в самолете дошло, из-за чего это могло произойти. Скорее всего, КГБ им интересовалось, а эти дурни перестраховаться решили.

— Вот тебе и раз! А почему им КГБ заинтересовалось? — удивился Сатчан.

— Я его в Комитет по миру пристроить хотел, они в одном здании сидят с секретариатом Президиума Верховного Совета, проверки при трудоустройстве такие же… Кремль есть Кремль…

— Вот, блин, уроды! И из-за этого отчислили?

— Ну, а что ещё думать? Если задним числом отчислили за прогулы, которых не было? Перепугались, похоже, решили, что он влип во что-то, и их за собой потянет. Перестраховались.

— Это ж надо! Кому рассказать, не поверят… Тем более пусть идет в ректорат. Я ещё у себя посоветуюсь, — протянул он мне руку, прощаясь.

— Я тоже попробую кое-что сделать, — пожал я его протянутую руку.

Римма перед уходом весьма прозрачно намекнула, обнимая меня, чтоб двуспальную коляску я не искал.

— Вот за это огромное спасибо, друзья, — поблагодарил и проводил я их.

Загиту и Володе уступил свою спальню. Заодно посмотрел, что же в коробке Гончаровы подарили. Это оказался большой электрический нагреватель, стилизованный под камин. Промышленного изготовления, не самоделка какая. Эх, надо не забыть поблагодарить ещё раз.

Марата и Мишу разместил в большой комнате, а сам опять пошёл спать к Николаю на седьмой этаж. Подлил воды под пальмы и просто рухнул на диван… Ну и день! Ну и новости!

Глава 2

Москва. Квартира Ивлевых.

В четверг спустился к себе, когда ещё восьми утра не было, но у нас уже все встали. Марат собирался в училище на работу, а Миша планировал наезд на ректорат МИИТа. И только Загит с Володей сидели тихонько на кухне и о чём-то тихо переговаривались. Удивительно свежие, учитывая, что вчера себя в спиртном не ограничивали, праздновали с размахом… Настоящие зубры!

— Ну, зять, — улыбаясь, повернулся ко мне Загит, — задал ты мне задачку. Что ж мне внукам-то подарить?

— Я хочу вторую кроватку подарить, — встал дядя Володя.

— Только не спешите, — попросил я, — надо же вторую точно такую же. Давайте, я переговорю с соседкой сначала, это она нам первую кроватку доставала…

Затрезвонил телефон, межгород. Мама сама позвонила, расспросила, как слетал? Рассказал все. Не в первый раз, так что от зубов просто отлетало.

— Вы уже решили, как мальчишек назовёте? — поинтересовалась она.

— Ещё думаем.

— Назовите Андрей и Эдуард в честь дедов.

— Хорошо, мам, мы подумаем, — пообещал я. Каких дедов? Ну Андрей, ладно, реально, дед, мамин отец. А Эдуард — это мамин дед, а не мой.

— Ахмад предлагает Амир и Умар, у Галии же отец татарин, — продолжала фонтанировать предложениями мама.

— Спасибо, мы подумаем, — опять пообещал я и довольная мама попрощалась со мной, передав привет и поздравления от всего завода и, в частности, от бухгалтерии.

Не успел я допить свой утренний кофе, опять зазвонил межгород. На этот раз тётя Диля.

— Паша, ты нашу телеграмму получил? — первым делом спросила она.

А, так