Ревизор: возвращение в СССР 19 - Серж Винтеркей

редакции газеты. Мне было велено явится на оформление с фотографиями, мол, нужно сделать удостоверение. Всё записал, фотки где-то про запас были, завтра же и поеду.

Потом позвонила Вера из редакции.

— Напечатали твою заметку, — сходу затараторила она, — легко прошла.

— Да, я видел газету.

— Молодец. Гонорар можешь получить в кассе со второго по пятое октября.

— А сколько? — поинтересовался я.

— Вот это я тебе не скажу, не знаю. Позвони в бухгалтерию.

Она продиктовала номер, так же тараторя, едва успел за ней записать, попрощалась, и, не дожидаясь ответа, положила трубку. Женщина огонь, все время кипит и делом занята. Такие в любом отделе львиную часть всей работы делают, и толковые руководители очень стараются их не потерять. Потому как без них многие процессы могут рухнуть…

Попытался сразу набрать бухгалтерию, но не дозвонился, видимо, у них рабочий день уже закончился. Сделал себе пометку в ежедневнике, что надо дозвониться. Надо же выяснить, за какой суммой ехать придётся, а то если там начислили десять рублей минус подоходный, то видал я мотаться за ними. Буду ездить раз в три месяца, и получать ощутимую сумму. Моё время уже дороже стоит. Как с ЗИЛом и институтом стекла: по два раза в месяц, за авансом и получкой, не мотаюсь, один раз в месяц всего езжу. В бухгалтерии ворчат, конечно, но мне от этого ни холодно, ни жарко. Уволить меня не в их компетенции…

Что хорошо в СССР, что не нужно волноваться, где и сколько у меня денег лежит неполученных. Попробуй ты вот так в двадцать первом веке забудь, где в какой частной конторе тебе денег должны. Исчезнут с горизонта тихо и незаметно с твоими деньгами… Сейчас же, когда везде государственные предприятия, тебя обязательно найдут, чтобы тебе то, что причитается, вручить.

Ладно, надо делами заниматься. Выбрал двухтомник «Граф Монте-Кристо» в подарок и пошёл на шестой этаж к соседке, что на мебельной фабрике работает главбухом.

— Анна Аркадьевна, добрый вечер, — протянул я ей двухтомник Дюма.

— Так и знала! — всплеснула она руками. — Что ты за второй кроваткой придёшь, — улыбнулась она и взяла из моих рук книги. — Угадала?

— Конечно, угадали! — улыбнулся я.

— Ты когда хочешь?

— Да пока тесть тут с другом, они бы её сразу и собрали. Можно ваш телефон тестю дам? Если получится, то они завтра за ней и приедут.

— Конечно, Паш. Если ещё что надо будет, — с удовольствием взвесила она в руках тяжеленный двухтомник, — ты знаешь, где меня найти.

— Спасибо, — улыбнулся я и оставил её, а то ей, явно, было не в терпёж. Обожаю таких людей, которые читать любят. С ними и поговорить интереснее, да и общий язык найти всегда легче. Да хоть бы о тех же книгах заговорив.

— Всё, мужики, договорился насчёт второй кроватки. Вот вам телефон. Звоните завтра. Если не хотите сами собирать, там вам всё соберут, но машину придётся грузовую на доставку брать.

— Раз-бе-рём-ся! — взял у меня записку из рук Володя.

Чуть позднее заглянули Яков Данченко с Идой.

— Прими от нас этот скромный подарок! — напел он, протягивая мне две вытянутые небольшие картонные коробочки без опознавательных знаков.

— Каждому на зубик, — добавила улыбающаяся Ида, выглядывая у него из-за плеча.

— Спасибо большое, — сказал я, — не разделите с нами ужин?

Тут ещё Марат нарисовался, пешком по лестнице поднялся и остановился перед ними в нерешительности.

— Спасибо, но устали очень, тем более вчера уже отпраздновали. Вернулись, потому что были без подарка, — ответил Яков, развернулся и обняв жену за плечи, вызвал лифт.

— Спасибо! — ещё раз поблагодарил я и пропустил шурина в квартиру.

— Кстати, а Гриша с сыном в театр ходили? — поинтересовался Яков.

— Узнаю, — кивнул я, открылся лифт, и они уехали.

Миша, чтобы занять себя чем-то, опять картошки на всех нажарил и Марату положил большую тарелку.

— Что же это такое? — сел я за стол рядом и стал разворачивать подарок. — Она сказала, на зубик каждому… — это оказались две ложечки. — При чём здесь зубик? — обвёл я взглядом сидящих за столом.

— На зубик? — взял одну из ложек Володя. — Тогда они должны быть серебряные. Примета такая, как у младенца первый зубик прорежется, надо серебряной ложечкой по нему постучать, тогда остальные легко прорежутся.

— Вот, блин! — рассмеялся я. — А я уж подумал, коронки из этих ложек надо лить.

— А кто это был? — поинтересовался Загит, рассматривая вторую ложку.

— Соседи, — ответил я.

— Ничего себе, соседи тебе такие подарки делают, — заметил он.

— Это не мне, это детям, — улыбнулся я.

— Давай вернемся к утреннему разговору. Я хочу тоже что-нибудь подарить, — бережно положил ложечку на стол Загит. — Но не хочется всякую ерунду дарить. Что вам конкретно надо?

— Да что нам надо? — растерялся я. — Так-то всё, вроде, есть…

— Стенки у них нет до сих пор, — подсказал Володя.

— Вот! Я вам стенку куплю, — решительно заявил Загит. — Вот, только, как командировка эта закончится и до денег доберусь…

Что-то мужик в разнос пошёл, — подумал я. — Марату две восемьсот за машину, нам рублей четыреста-пятьсот… Поймал потрясённый взгляд Марата, похоже, он о том же подумал.

В пятницу за обедом Витя Макаров обрадовал новостью, что Самедов назначил-таки Машу Шадрину старшей в «Комсомольском прожекторе». А подсевший к нам Мартин меня еще и удивил. Сегодня он был один, у Альфредо нет пар по пятницам. Так вот, Самедов и Мартина включил в команду Прожектора.

— Регинка тоже была на первом заседании, — доложил Мартин.

— А эта как туда попала? — удивился я. — Мы же не сказали Самедову её фамилию.

— Думаешь, на первом курсе экономического факультета много Регин? — взглянул на меня Булатов. — Запомнил, запросил списки и вычислил, какие проблемы.

— Так, Сёма, — забеспокоился я. — Мы же хотели тебя в Прожектор пристроить. Тебе же тоже комсомольская активность нужна для характеристики. Вить, попроси Машу, пусть предложит Самедову Сёмину кандидатуру.

— Ладно, — кивнул он.

— Кстати, мне вчера в Комитете по миру сказали, — обвёл я взглядом будущих миротворцев, — что вы все