Ревизор: возвращение в СССР 36 - Серж Винтеркей

Москва, квартира Силина

Заместитель главного редактора «Труда» только вошел в свою квартиру, как зазвонил телефон.

– Ох уж эта работа, и здесь догнала, – проворчал он, прежде чем поднять трубку, и не ошибся. Звонил главный редактор.

– Володя, мне только что Захаров звонил. Тот самый. Высказал просьбу, чтобы Ивлев по его новой инициативе комбинатов общественного питания серию статей сделал. Да еще и с фоторепортажем.

– Надо же… Теперь еще и Захаров… Межуев, ты же говорил, Ивлева за руку привел?

– Ну, не за руку, а тоже так же вот однажды позвонил…

– Так, это ясно. Неясно только, что это за комбинаты общественного питания…

– Вот и мне неясно. Позвони Ивлеву, договорись о встрече, проясни вопрос? И скажи, что мы рады помочь городским властям, конечно. Утром ко мне зайдешь, расскажешь, что да как… Я где-то к одиннадцати приеду, с утра в министерство вызывают…

– Хорошо. Сейчас сразу и позвоню.

***

Приезжаю домой, а там Валентина Никаноровна взволнованная.

– Вам, Павел, сам заместитель главного редактора «Труда» звонил полчаса назад! Оставил телефон, просил сегодня вечером и перезвонить, как появитесь, не стесняться, если время позднее…

– Силин?

– Он самый, Владимир Семенович. А вы не удивлены, ждали этого звонка?

– Есть такое, – улыбнулся я няне. Ну да, если я сам Захарова просил Ландера набрать, то он, очевидно, этот вопрос делегировал заместителю. Теоретически я мог и без звонка от Захарова этим делом в августе заняться, определённый кредит доверия у меня есть в редакции благодаря протекции Межуева и качественным статьям, но одно дело притащить одну статью, а другое – три или четыре по одной теме. Тут уже возникнут, определённо, серьезные вопросы, почему такая солидная газета должна серию статей печатать по одной и той же теме… А при поддержке Захарова подавляющая часть этих вопросов сразу и снимется. Это не Ивлев выпендривается, это инициатива властей столицы, а он такой же подневольный, как и управленцы в «Труде». Сказали написать серию статей, вот он и пишет. Политика, туды ж ее в качель!!! Но без понимания, как она работает, никуда…

– Как мальчики? – спросил няню о главном.

– Тьфу-тьфу-тьфу, здоровые и энергичные!

Ну и хорошо. Тут же набрал Силина. Еще одно преимущество из-за звонка Захарова – теперь у меня будет домашний телефон замглавреда. Не на работу же он просит перезвонить в такое время…

Трубку Владимир Семенович снял сразу, и давай меня пытать, что это за комбинаты такие. Минуты две объяснял, а он недоверчиво пыхтел в трубку. Его, видимо, и прежняя система полностью устраивала. Ну так если его дети или внуки в нормальном садике или школе находятся, где не воруют с такой страстью, как мы видели в том детсаде, то ему новые преобразования и непонятны…

Но все же он понимал, что решение уже принято, и не ему его опротестовывать. Я уже думал, что вопрос решен, и до августа мы его закрыли, но нет, пригласил меня еще и завтра к себе с утра дополнительно эту тему перетереть в редакцию. Ну, к этому я уже привык – есть такие люди, которые принципиально не готовы ни один вопрос, даже не очень сложный, по телефону решать. Может, какие-то особенности психики, или их так натренировали их наставники… Ведь тот же Силин тоже однажды был зеленым журналистом, за которым кого-то приставили присматривать. Это я, поскольку на полставки, сам себе хозяин, а у молодого журналиста в штате газеты обязательно наставник будет. Ладно, приеду, конечно, уважу начальство.

Пошел сразу после звонка звать Ахмада на ужин. Только руку поднял звонок нажать, как он сам дверь открыл.

– О, Паша, а я успел к Поле съездить сегодня… – сказал он. – Минут двадцать как пришел.

– Как там мама? – спросил я, – а то что-то так забегался, что давно не был.

– Все прекрасно, я ей фруктов привез, тебе пока нет нужды туда ехать.

– Ну да… Я завтра хотел заехать перед лекциями, но меня в «Труд» вызвали к высокому начальству. А это же журналистское начальство… Прийти и решить вопрос за четверть часа нереально. Чаек, печеньки, обстоятельные разговоры обо всем… Непонятно, когда вырвусь…

– Ну и ничего, все у нее есть. Очень своими подругами довольна.

– Да, мне тоже говорила.

Спустились к нам. Няня пошла нам на стол накрывать, а мы с мальчишками немного пообщались тем временем.

Сели ужинать, и снова звонок. Подошел к телефону. Сатчан оказался.

– Ну, слушай, – сказал он без всяких приветственных слов, только же на тренировке общались, – позвонил мне тесть мой только что, готовы у него предложения по работе для твоего отчима. Может он завтра после обеда к нему заскочить? Рассмотрят варианты…

– Ого! Так ты уже и автобиографию успел ему передать?

– Все верно.

– И к нему самому нужно идти? Точно? Не к начальнику отдела кадров?

– Не, сам хочет посмотреть на отчима твоего. Может, давно не видел честного человека, – схохмил Сатчан. – Глянет и душой отдохнет…

– Спасибо! Подожди чуток, сейчас спрошу.

Оставил трубку у телефона, зашел на кухню.

– Ахмад, завтра сможешь к министру автомобильных дорог РСФСР заскочить после обеда? У него уже готовы предложения по твоему трудоустройству.

Он посмотрел на меня остекленевшими глазами, и только секунд через пять спросил:

– К самому министру?

– Ну да. Я думаю, он на тебя лично хочет взглянуть, составить впечатление.

– Буду. – только и сказал отчим. – Отпрошусь.

Вернулся к телефону, подтвердил, что отчим будет. Оба уставшие после тренировки, так что на этом и закончили разговор. Повесил трубку.

Ахмад отмер только минут через пять. Я только рад этому был, макарошки со зразами у Валентины Никаноровны получились восхитительные! Как раз успел первый голод утолить, пока он молчал. А дальше он начал меня про министра расспрашивать, сообразив, что я с ним уже общался. Какая у него манера разговора, как держится? Не высокомерен ли? Спросил совета, как ему самому лучше держаться.

– Спокойный человек, разумный, любит до сути вещей докапываться, но не из вредности, а потому что ему самому интересно. – сказал