Ревизор: возвращение в СССР 30 - Серж Винтеркей

— Согласен, — поддержал меня Сатчан.

— И потом, — продолжил я, — вот побыли мы сами в роли обманутых покупателей… Ну и как, понравилось? Хотите того же для других?

— Ну, в общем, да… Криминал низкопробный, — как-то неуверенно, но все же согласился Бортко.

— Так что? Так всё на тормозах и спустим? — с недоумением смотрел на нас Мещеряков. — Пусть дальше штампуют свои фальшивки?

— Если вы все не против, то я бы нашёл, как дать ход этому делу, — попросил я, подумав про Васю. — Есть знакомый майор в МВД, которому надо карьеру делать. Раскрытие такого дела ему бы ее хорошо так подстегнуло…

— Я поговорю с Захаровым, — пообещал мне Бортко.

Мещеряков кивнул согласно. Никакого внутреннего сопротивления я в нём не заметил на то, что мы отказались вписываться в этот откровенно криминальный бизнес. Лишь бы он его втихаря под себя не подмял. Не хотелось бы, чтобы Юрич залетел под фанфары вместе со всей этой шайкой-лейкой, когда я Васю на них натравлю. А в том, что мне эту информацию по фальшивомонетчикам отдадут, я почти не сомневался. Не станет Захаров пачкаться во всем этом.

— Тут ещё по Ганину вопрос, — проговорил Мещеряков. — Адвокат этот Альникин договорился со следаком отмазать Ганина от срока. Но тот просит гараж.

— За гараж в Москве можно не от срока отмазать, а от обвинения вообще, — недовольно заметил Бортко.

— Это если покупать по объявлению, — возразил ему Ригалёв. — А мы, как никак, можем выйти на председателя кооператива…

— Да. Можно его подмазать и по цене строительства в кооператив влезть, — подтвердил я. — Смотря какой гараж, конечно, но при удаче тысячи в две с половиной можно уложиться.

— То есть, вы не против? — уточнил Мещеряков. — Мне адвокат назвал два кооператива, которые следака устроят. Могу начать переговоры.

— Начинай, Юрич, — кивнул Михаил Жанович. — Можно подумать, у нас выбор есть.

— Да и всё равно потом с Ганина эти деньги стрясём, — пожал плечами Ригалёв.

— Действительно. Действуй, Юрич, — согласился с ним Бортко.

На этом наше спонтанное для меня совещание закончилось. Мы вышли из кабинета. Во внутреннем кармане пиджака неожиданно оказалась тысяча триста с лишним рублей и заметно топорщилась. Решил ехать домой, не до стрельб сегодня.

— Слушай, забыл тебе вчера сказать, — остановил меня Сатчан. — Говорил с тестем в выходные по твоему вопросу насчёт МПС и бюджета министерств.

— И что? — заинтересовался я.

— Он сказал, что этот вопрос очень старый, очень сложный, никто не хочет им заниматься. Все друг на друга перекидывают уже много лет.

— Так. И?

— Знаешь, как он сказал? Не лез бы ты в это дело.

— Так и сказал? — удивился я. — Ничего себе…

* * *

Москва.

Мария неожиданно вызвала Диану на встречу.

И чего она хочет? — недоумевала она, собираясь. — За границу я не собираюсь в ближайшее время. В институте каждый день сижу. Надо учиться… А то, как Попка-дурак, ни одной беседы поддержать не могу. Ну, разве что кроме взлома замков, тут я теперь и сама могу практические занятия вести.

Встретившись у метро, девушки обнялись, как и подобает подругам и направились в сторону парка. От Дианы не укрылось, что Мария была в хорошем настроении.

— Как только узнала, сразу тебе позвонила, — сказала она, как только в непосредственной близости не оказалось людей. — Хочу тебя поздравить! Тебя наградили почётной грамотой КГБ за информацию по Авиано.

— Да? И где она? — удивилась Диана.

— В сейфе у меня. Пусть лучше там и остается. Ты же не хочешь, чтобы твой муж наткнулся в твоих вещах на Почётную грамоту за подписью председателя КГБ Андропова?

— Самого Андропова? — округлила глаза Диана. — Вот это да… А можно мне на неё хоть одним глазком посмотреть?

— Посмотреть можно, — рассмеялась Мария. — Принесу в следующий раз.

— А что это за почётная грамота? Что она значит? — полюбопытствовала Диана.

— О, это большая награда. Я сколько лет уже служу, у меня такой нет, — многозначительно посмотрела она на свою подопечную. — И ещё. Руководство приняло решение усилить твою языковую подготовку.

— Как это? У меня и так курсы арабского и французского.

— Этого мало. Тебя будут ещё в индивидуальном порядке обучать английскому и итальянскому.

— Как? Когда? — откровенно растерялась Диана.

— Да не волнуйся ты так. Я уже всё устроила. Будешь числиться в канцелярии на полставки у себя в Горном, а вместо работы будешь учиться в отдельном кабинете с преподавателями. Никто ничего не заподозрит. И муж твой тоже. Но только преподаватели не знают, что на нас работают, не проболтайся.

— Это после учёбы надо будет оставаться?

— Зачем? Вместо. Будешь приезжать к восьми и заниматься до трех.

— Целый день⁈

— Ну а как ты хочешь? Нам надо успеть тебя поднатаскать. Вдруг твой тесть опять вызовет вас неожиданно в Рим или ещё куда?

— Это сколько же часов я буду заниматься? С восьми до трех… семь часов? — Диана с недоумением посмотрела на куратора.

— И час перерыв. Обычный учебный день.

— Угу, обычный учебный день… А платить будете за полставки! — недовольно насупилась Диана, представив, как она после шести часов итальянского и английского ещё поедет на курсы арабского или французского.

А с другой стороны… Она же так и так хотела больше языков выучить. Может, надо не расстраиваться, а радоваться, что так все получается…

* * *

Глава 10

* * *

Москва. Камвольно-отделочная фабрика.

— Михаил Николаевич, а, может, съездим в выходные ещё куда-нибудь? — с надеждой посмотрел на Орехова Александр. — Так классно в субботу по Красной площади погуляли…

— Тебе волю дать, Озеров, так я вообще без выходных останусь, — беззлобно ответил переводчик.

— А мы можем и сами погулять, — сделал невинное лицо Озеров. — Аня сама с переводом прекрасно справится…

— Так, Озеров! Это что за самодеятельность? — едва сдерживая улыбку, строгим