Гений: дорогу бомбили? - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

— Нет. Следователь прокуратуры.

Леночка покачала головой.

— Этот слизняк, интересно, от кого узнал? Так меня плотоядно рассматривал, щупал глазами, я словно чувствовала его пальцы на застёжке лифчика. Ему бы точно не дала, будь он… самой красивой женщиной в мире. Чао, Серёжа!

Убежала. Далеко пойдёт, с её-то умением выворачиваться из щекотливых ситуаций. Вряд ли рассчитывала на секс со мной после всего случившегося, но прекрасно просчитывает — мужчина так или иначе к ней будет расположен позитивно, если милая дама делает комплименты и предлагает отдаться.

А я? Природа берёт своё, в ушах шумит, в штанах торчит, скорее домой, к жене!

Не буду любовником Леночки, пусть даже временным. Как минимум, из вредности.

Глава 10

10.

Не всё коту масленица

В Советском Союзе масленицу отмечали, но скромно. Праздник, в основе своей — языческий, считался чем-то вроде народно-фольклорного, мифологически противостоящего христианству, потому масленица получила высочайший одобрямс. Мы всей семьёй отправились в Парк Победы, где румяные толстые тётки пекли не особо вкусные блины из муки на воде, смазывали маслом и продавали всем желающим за сколько-то там копеек, а за небольшую доплату плюхали на блин ложку густого яблочного повидла из трёхлитровой банки. Свежий воздух, последний снежок и яркое солнце, обещавшее из зимнего превратиться в весеннее, запросто компенсировали гастрономические недостатки блюда. Сожжения чучела зимы организаторы не предусмотрели, видимо, на сей счёт не поспела соответствующая инструкция из московского горкома КПСС, и я понимаю товарищей партийцев — перебарщивать вредно. Вдруг возврат к языческому славянскому политеизму породит нездоровую конкуренцию с единственно правильной религией — марксизмом-ленинизмом? Низ-зя!

Лично мне праздничное настроение подпортил нежно любимый Колхоз Громкого Бурления, сокращённо — КГБ. На сей раз аудиенции у Семичастного на площади Дзержинского не удостоился, нервы трепал один из его помощников. Был одет в штатское, тёмно-серый чистошерстяной костюмчик, и на лицо невзрачно-нейтральный, но по должности не менее как полковник. Без предисловий кинул мне письмо с пришпиленным скрепкой конвертом и штемпелем конторы на первом листе.

— Ваше произведение?

Я изобразил святую невинность.

— Откуда такое предположение? Или это государственная тайна?

Помощник главсатрапа чуть поморщился.

— Как раз никакого особого секрета нет. Для вас. В течение января-февраля в Академию наук СССР, в КГБ и в отдел писем ЦК КПСС пришло несколько писем с предупреждением об опасности эксперимента на Чернобыльской АЭС в апреле следующего года. Естественно, анонимные, те сразу отправились на вечное хранение в архив, то есть всё равно, что в мусорку. Но одно предостережение поступило от довольно уважаемой организации, правда, источник информации они раскрыть отказываются.

— Отказываются даже для КГБ? — не поверил я.

— Мы не всесильны и не можем их заставить. Письмо легло на стол Владимиру Ефимовичу, — он явно имел в виду Председателя КГБ. — Генерал приказал собрать воедино все сигналы о Чернобыле, выделил этот и заявил, что, пожалуй, знает человека, способного о серьёзных и мало кому доступных вещах сообщать в столь несерьёзной форме.

— И что же там? — я изобразил неведение.

— Стишки, — ответил офицер и, не снимая с лица недовольной мины, продекламировал:

Ускоренье — важный фактор,

Но не выдержал реактор.

И теперь наш мирный атом

Вся Европа кроет матом.

О, чёрт… Я это народное четверостишие не слышал, наверно, около полувека, автор мне неизвестен. Зато во второй половине 1980-х оно было популярно. Стоит благодарить бога, судьбу или каких-то попаданцев за то, что эта версия реальности не знает ни «перестройки», ни «ускорения». Ни, что важнее всего, «Горби плюс Райка» на кремлёвском троне. Соответственно, «ускорение» в первой строчке мало что говорит операм из КГБ, для сведущих оно как маркер: автор анонимного письма «перестройку» и весь тот маразм пережил самолично. Сколько же нас? Время вспомнить Маркса-Энгельса и воскликнуть: «Попаданцы всех стран, соединяйтесь!» Правда, на сей момент я в попаданстве подозревал лишь одного товарища, но его так просто не расспросишь.

— Передайте Владимиру Ефимовичу, что я отказываюсь от чести считаться автором сего послания. Но… Боюсь, что его отправитель прав. Не по форме, шутить здесь не над чем.

Офицер подобрался как борзая, учуявшая дичь. Ожидание чего-то важного проступило через маску безразличия и недовольства.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш патрон прекрасно знает, что у некоторых людей бывают вещие предвидения. В форме галлюцинаций, бреда, нашёптывающих голосов, у каждого в меру его расстройства психики. Форма анонимки действительно неубедительная, но порой подобные пророчества попадают в цель довольно точно.

— Пророков много. И прогнозов тоже. Настолько, что некоторые из них чисто случайно совпадут с действительностью, — не согласился собеседник.

— Да! Но я очень редко, не чаще чем раз в квартал, вижу странные сны. Почти всегда на одну и ту же тему — автомобилестроение. Проснувшись, помню привидевшиеся конструктивные решения, спешу перенести их на ватман. Знаете же, что повальный перевод советских малолитражек на передний привод — это, в определённой степени, моя заслуга? Не переоцениваю себя, но столько лет положил, чтоб избавить АвтоВАЗ, АЗЛК, а потом и ГАЗ от заднеприводных… В курсе? А теперь признаюсь: вещий сон о том, что через два-три десятка лет абсолютное большинство мало- и среднелитражных легковушек будет выпускаться только с передним приводом, пришёл ко мне летом 1974 года. Я видел конструкцию рычагов, ШРУСов, стабилизаторов, рулевых реек в мельчайших деталях! Ни о французских, ни об итальянских экспериментах в этой области знать не мог.

— Фантастика.

— Она самая, но повторяющаяся. Примеров, как во сне великие люди находили решение проблем, кажущихся непреодолимыми, масса. Та же Периодическая система, если не ошибаюсь. И невеликие вроде меня тоже порой удостаиваются… Если бы не партбилет в кармане, сказал бы «божественных откровений», называйте как хотите. Но все прежние касались только автопрома. Утром просыпался и рисовал. Не верите? Дизайн «рогнеды», «березины», «людмилы», «лейлы» проявился, точь-в-точь как фотобумага в ванночке, мне во сне, потом с коллегами только полировали пропорции и другие детали. Неделю назад сильно встревожился, впервые проснувшись в холодном поту после сущего кошмара.

— Вам приснился взрыв на Чернобыльской АЭС? — ледок недоверия чуть подтаял.

— Какое-то большое сооружение, весна. Взрыв… Наверно, всё же не ядерный, но очень сильный. И вокруг меня падают мёртвые птицы. Окружающее вижу отчётливо до деталей, до запаха гари и хруста песка на зубах. В мельчайших подробностях. Бегу, меня выкручивает тошнота. Потом выпадают волосы. Поговорив с вами, понял — это радиация. Бр-р-р… До озноба