Заворг. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест

Я кивнул.

— Иметь таких знакомых — дорогого стоит. Родственники, что ли?

— Почти, — ни на йоту не уклонился от правды я. — Фронтовой друг дедушки. Генерал полковник.

Глаза Кима раскрылись.

— Оттуда сведения?

Я кивнул.

— Дедушка там же служил?

— Кем дедушка на войне был, он не рассказывает. А после войны — главным уполномоченным по заготовкам в Приморском крае.

Глаза Кима часто заморгали. Когда волновался, он моргал.

— Потом его посадили на шестнадцать лет, но выпустили через два года. Тут он во Владивостоке в тюрьме сидел. Друзья вытянули. Ложный донос был. Это я из отцовской сестры, тётки моей узнал. Ни бабушка, ни дед о том не говорят. Но с тех пор, как вышел, дед пьёт. Такие дела…

— Суровые были времена, — покивал головой Ким. — Значит порешали?

— Порешали.

* * *

С тестем было ездить трудно. Он с утра начинал колесить по городу, объезжая знакомых. Как я понимал, тестя отправляли на «большую землю» за снабжением и он занимался им в своё отпускное время, решая поставленные руководством задачи, но и не забывая про семью. Он «сращивал» чужие темы, и удовлетворял чужие потребности, перевозя товар с места на место, выпрашивая, таким образом, нужное для себя. Он был «решалой». Хорошим «решалой». В лучшем смысле этого слова «решалой».

Он приезжал в организацию, имеющую то, что ему надо, узнавал, что нужно им, и ехал в другую организацию. Дело в том, что организации, порой, получали совсем не то, что им требовалось для решения их задач. Раздрай между министерствами и кумовство, мешали плановому снабжению. Порой на складах какого-нибудь «Дальзавода» лежали, например, запчасти для автомашин, или самолётов. А на складах пивзавода — подшипники огромных размеров, на этом заводе совершенно ненужные. Такое имущество считалось «неликвидным», а где-то в этих деталях сильно нуждались. Вот эти ресурсы тесть и перераспределял.

Мне приходилось ждать его часами в машине, но я не унывал и не скучал. Я медитировал, разбираясь в себе. Пытаясь разобраться с тем, что свалилось на мою голову, хе-хе. В мою голову. А свалилось много чего интересного, кроме знания будущего. Например, у меня наконец-то получилось перенаправить внутреннюю энергию в место удара. А раньше, фиг с маслом! Как я не настраивался при исполнении комплексов тайцзицюань, не получалось почувствовать перетекания «цы». Даже простой циркуляции.

А тут я и комплекс стал немного по-другому исполнять, с коротким импульсом и напряжением в конце формы, а не размеренно и плавно. Вот тогда-то я и почувствовал выброс «цы». Да такой, что газетка, которую я вывешивал на верёвке, предназначенной для сушки белья, лопнула не от моего прикосновения, а от потока, э-э-э, воздуха. Это я так тогда подумал. Но когда добился повторения эффекта и второй, и третий, и пятый разы, то понял, что воздух тут и не при чём совсем. Потому что, э-э-э, импульс импульсом, а газетка-то практически и не шевелилась. Просто лопалась и всё. Я офигел тогда, а сейчас в перерывах между вождением думал, размышляя, отчего это произошло?

Над энергией «цы» я «колдовал» лет пять, как впервые попал в секцию Александра Городецкого, тогда практикующего что-то типа ушу, но называл он сие искусство — каратэ. Тогда всё называлось каратэ. Потом, после запрета оного, Александр, опасаясь репрессий, стал давать «чистый тайцзицюань», без расшифровки для чего нужны эти перемещения и движения, придавая им лечебный смысл, объясняя циклическими потоками жизненной энергии.

— Количество перешло в качество? — думал я. — Вот так вдруг? Навряд ли! Скорее всего, это умение пришло в меня с чем-то ещё, привнесённым тем, другим «я», но с чем? Больше ничего в себе я разглядеть, или почувствовать не мог. Но оно точно было. Я же пришёл в себя после смертельной дозы какой-то дряни, название которой следователь произносил, но я даже запоминать не стал.

Пришёл в себя, когда прийти в себя не должен был, и потом полностью контролировал своё бессознательное состояние, слыша и чувствуя, что вокруг происходит, да-а-а… И что это? И как это? Что это было и как это можно объяснить? Сверх-способности? Тогда чем я думал? Чем контролировал тело, когда мой мозг был парализован заразой, которой меня опоили? Своих мыслей на эту тему не было, только чужая память подсказывала, что внутри человека имеется ещё какая-то энергетическая матрица, в которой и собирается всё: и память, и разум, и душа.

Память — памятью, её я изучил основательно и она мне не очень понравилась А вот «достучаться» до своей матрицы путём медитаций, чтобы понять, что это такое и «с чем её едят», у меня не получалось. В конце концов, погружения в «дзэн» стали приводить меня ко сну, но, как говорится, на здоровье. Полезный сон ещё никому не навредил. И это умение мне понравилось. В «дзэне» мне спалось очень хорошо.

Наконец-то тесть уехал и солнечные деньки участились. Постельное бельё, промокавшее от тумана до состояния «выжимай», перестало раздражать, прилипая к телу и тем будить. Мы стали ездить всей семьёй на Шамору. Когда они работали — без тёщи с Ларисой, а когда они отдыхали, выезжали все вместе. Вместе было веселее. Тесть тёщу и детей на море не вывозил. Считалось, что и возле дома тоже море, что же лучше? Но Шамора понравилась и теще, и Эле с Тимуром, и моей Ларисе с сыном. Песок, всё-таки, лучше, хоть и круглых, но камешков.

Хотя на Кирова стоял дядьки Саши лодочный гараж, и можно было на лодке заплыть подальше и не хлебать канализацию, всплывающую из подводной трубы метрах в пятидесяти от берега, ха-ха… Плюс (или минус) химчистка, сливающая свои стоки в море прямо перед домом. Море большое. Всё стерпит… В это время не стеснялись выводить нечистоты в море и, что это неправильно, я вдруг осознал отчётливо. А раньше принимал, как должное.

В середине августа рано утром за мной пришли. Постучали, Лариса открыла, и охнула.

— Шелест Михаил Васильевич, здесь проживает? — раздалось от двери.

Я выглянул из-за трёхстворчатого шифоньера, разделяющего нашу комнату на спальню и кухню. Выглянул и увидел офицера с погонами капитана и солдата с автоматом.

— Здесь, — сказал я. — Это я.

— Предъявите ваш военный билет и паспорт.

Я предъявил.

— Вы прописаны здесь в Первореченском районе. Почему не встали на учёт?.

— Э-э-э… Не успел. Мне сказали, что комендант должна была на учёт поставить.

— А в военном билете, кто штампы ставить должен о снятии и постановке? Собирайтесь. Вы призваны на военные сборы. Берите мыльно-рыльные