Владимир Поселягин - Осназовец

Это что, Ремизов решил мне выдать человека поближе к моему биологическому возрасту? Так мне шестнадцать, а этим лбам по двадцать два — двадцать три года.

— Где Коршунов? — спросил капитан у вскочивших сержантов.

А, так его здесь нет? Фу-у, я уж думал…

— Он в столовую за кипятком пошел, товарищ капитан госбезопасности, — ответил ближайший сержант. Все присутствующие командиры с интересом разглядывали меня, видимо приняв за такого же новичка. Форма-то на мне новенькая, аж блестит, да и на мотоцикле я в плаще езжу, не марался, не истрепался.

— Ясно. Иванов, за мной.

Мы покинули кабинет и направились в сторону столовой, когда навстречу вышел довольно молодой сержант. Как и у меня, у него было по два лейтенантских кубаря в петлицах. В руках сержант нес парящий чайник.

— Коршунов, я что, тебя искать должен? — сразу наехал на него капитан.

— Чего меня искать, товарищ капитан, тута я, — пожал тот плечами, ничуть не смущаясь.

— М-да-а-а, — протянул я, с интересом изучая сержанта. — Кадр.

— Характеры у вас одинаковые, думаю, сработаетесь, — бросил не глядя на меня Ремизов и обратился к сержанту: — Это сержант Иванов, с этой минуты твой непосредственный командир. Это сержант Анатолий Коршунов… Ты давай, чайник отнеси, товарищи заждались уже, и идем ко мне в кабинет, оформим перевод.

Коршунов был моего роста и такого же телосложения, даже лицом чем-то был схож. Немного нагловатое выражение лица, длинные ресницы и рыжий чуб. Да, он очень сильно был похож на меня. Копия, можно сказать.

Парень с чайником в руках побежал к кабинету, а я, проводив его оценивающим взглядом, посмотрел на улыбающегося Ремизова, развел руками и едко сказал:

— Большое вам спасибо за такой подарок.

— Точно сработаетесь, — кивнул тот сам себе.

Через полчаса мы с Анатолием вышли из здания наркомата. За то время, пока оформлялись документы и мы получали на руки нужные бумаги, успели познакомиться. Толик оказался нормальным парнем, и похоже, Ремизов был прав, сработаемся. Тем более я провел с ним пару тестов и понял, что чтобы заставить его стучать, это постараться надо, хотя, конечно, к любому человеку можно подход найти.

Толя был из Воронежа и после спецкурсов получил назначение в Москву. То есть опыта у него не было, только наглость и неунывающий характер. В данный момент он нес на плече сидор, а в руках чемодан — все его имущество.

— Клади вещи в люльку.

— Тут щенок сидит.

— Ты со мной — значит, не укусит. Клади, говорю, — велел я и, открыв багажник на люльке, достал два плаща и две пары очков. Парень пододвинул недовольно заворчавшего Шмеля и, сунув внутрь сидор, на сиденье поставил чемодан — места для него и щенка там хватало.

После этого мы надели плащи и очки, сели на мотоцикл, Толя на заднее седло, и покатили на базу. Нужно было его устроить и поставить на довольствие. Справились к обеду, после чего он оставил в казарме вещи у своей койки и мы поехали в город. Причин тот не знал, я сказал, нужно заехать в пару мест и поговорить с людьми.

Добравшись до нужного района, мы вкатились на небольшой двор, где играла стайка детишек, и остановились.

Пока сержант снимал плащ, я подозвал старшего пацана и попросил его проследить за мотоциклом. После этого, закрыв багажный отсек и брезентом люльку и крикнув Шмеля, направился в соседний двор.

— Куда мы идем? — спросил Анатолий, догнав меня.

— К одним незнакомым людям, с которыми я очень хочу познакомиться и поговорить, — ответил я, проходя в подъезд и расстегивая кобуру. Анатолий удивленно посмотрел, как я привожу оружие к бою, и после моего требовательного взгляда проделал то же самое.

На втором этаже, держа оружие наготове, я осмотрел замок. Английский, тихо не открыть. И, покачав головой, спросил у напарника:

— Готов?

— Да, — уверенно кивнул тот.

— Ну-ну… Шмель, охранять.

Вскинув «ТТ», я дважды выстрелил, разнося замок, после чего ударом ноги выбил дверь и сразу же ворвался в коридор. Выскочивший из ближайшей комнаты какой-то шкет получил две пули в грудь и упал, в соседней комнате кто-то заорал, и послышался звон разбитого окна. Показав на дверь, я распахнул ее и ушел в сторону, чтобы не попасть под ответный огонь. Он был. Над головой Анатолия, заглянувшего в комнату, свистнула пуля, и со стены коридора за его спиной отвалился большой кусок штукатурки, а сержант, от неожиданности упав на пол, выпустил весь магазин в открытый дверной проем. Заглянув следом, я посмотрел на лежавшего у окна мужчину с наганом в руке, судя по наколкам — сидельца, и обнаружил второго, что, закрыв голову, сидел на корточках за диваном.

— Проверь остальные помещения, — велел я напарнику. Тот вроде уже оклемался, судорожно перезаряжаясь полулежа на полу, а сам прошел в комнату.

Проверив лежачего, я убедился, что он мертв. Толик, конечно, на нервах выпустил весь магазин, но стрелять он умел, четыре пули в теле, одна в трубе отопления, откуда хлестал кипяток, и две, видимо, в окно ушли. Выглянув, я осмотрел землю внизу. Никто не ушел. Не успели.

— Встать, руки на стену, ноги на ширину плеч, — скомандовал я живому бандиту.

Когда я заканчивал его обыскивать, Толик втолкнул в зал девицу довольно развязного вида, но все же довольно испуганную.

— В туалете пряталась. Больше никого нет.

— Сколько было людей в квартире? — спросил я у нее.

— Я, еще… Ой, Мишка-Кривой у окна лежит!

— Тебе, может, пару пощечин дать, чтобы отвечала? Сколько тут было бандитов? — нахмурился я.

— Трое, я и трое. Миша, Олег и Толик.

— Значит, всех взяли. Толя, ты как, с обыском справишься?

— Конечно.

— Тогда приступай, все интересные находки на стол, а я пока этого зайца поспрашиваю.

Толя начал с других комнат, я же присматривал за обоими живыми пока еще хозяевами квартиры. Женщина сидела на диване, изредка вздрагивая, когда я проводил допрос мужчины. Тот был крепкий орешек, три пальца ему уже сломал, мычит только, и все, я его даже зауважал.

— Крепкий, зараза, — пробормотал я, снимая фуражку и положив ее на стол.

— Он немой, — тихо сказала девица.

— В смысле не твой? — не понял я, и тут у меня все сложилось. Я зло сплюнул и спросил: — Вообще не говорит?

— Нет, слышит, но не говорит.

— А писать умеет?

— Да, но только правой, а левой он не сможет.

Посмотрев на поломанные пальцы правой руки, я еще раз зло сплюнул. После чего посадил мужика за стол и, сунув ему карандаш в левую руку, велел на блокноте писать ответы. Жить захочет — и левой напишет. Тот отвечал охотно, но я его каракули не сразу разбирал, затрещины очень хорошо помогали правописанию, и через пару минут тот писал уже вполне понятно и ясно, только медленно.

Толя перерыл почти всю квартиру, только этот зал остался, когда я расслышал от входной двери окрик:

— Милиция. Есть тут кто?

То, что подошел чужой, было понятно, охранявший входную дверь Шмель недовольно заворчал.

— Есть-есть, — услышал я ответ Толика. Он был в соседней комнате и, видимо, вышел на голос.

— Я участковый уполномоченный. Мне бы хотелось…

— В той комнате командир, у него и спрашивайте, а я занят, — мгновенно отмазался Толя и, похоже, вернулся в обыскиваемую комнату. Он нашел уже довольного много улик, подводивших воров под вышку, а в тазике в ванной — форму капитана-танкиста с дырами от ножа и с не до конца отмытыми следами крови. Видимо, девка стирала. Да и другого обмундирования и оружия хватало.

После разговора послышался скрип половиц, и в зал заглянул сотрудник милиции в звании сержанта. Видимо, он и был участковым.

— Участковый уполномоченный сержант Кривцов, — козырнул он.

— Сержант Москаль, — кивнул я ему.

— Мне бы хотелось знать, что тут происходит, и почему не предупредили меня.

— Информация срочная была, и мы не могли тратить время на ваши поиски. В этой квартире расположилась банда. Более того, она работала на немецкую разведку — обеспечивала формой и одеждой вражеских агентов, уничтожая командиров Красной Армии. Вон, вы можете посмотреть на стол и диван, там улики стопками сложены. Да, кстати, у вас ведь патруль пропал недели две назад?

— Было такое, — кивнул участковый.

— Вон их форма лежит, напарник в диване нашел.

— Вот суки, — с чувством выругался участковый, после чего спросил: — Вы будете вести это дело?

— Нет, это разбой, вызывайте свою опергруппу. Если наши заинтересуются, они подтянутся. Информацию, которая нам нужна, мы получили, — забирая у немого блокнот, сказал я.

— Когда мне сообщили о стрельбе, я по пути вызвал наряд, сейчас тут будут.

— Это хорошо, — кивнул я, изучая написанное. В это время мой напарник с грохотом уронил шкаф в соседней комнате, отчего вздрогнули все.