Сибирское образование - Николай Лилин

рядом с иконами. Мой дядя, когда он увидел это, посмотрел на меня с вопросительным знаком в глазах. Я сделал жест руками, как бы говоря: «Так оно и есть». Он улыбнулся мне и сказал:

«Эй, у нас в семье есть философ!»

КОГДА ГОВОРИТ КОЖА

Когда я был маленьким, я любил рисовать. Я повсюду носил с собой маленькую тетрадь для упражнений и рисовал все, что видел. Мне нравилось наблюдать, как предметы переносятся на бумагу, и мне нравился процесс рисования. Это было похоже на пребывание внутри мыльного пузыря, замкнутого в моем собственном мире, и одному Богу известно, что происходило в моей голове в те моменты.

Все мы, дети, хотели быть похожими на взрослых, поэтому мы подражали им во всем, что делали: в нашей речи, в том, как мы одевались, а также в наших татуировках. Взрослые преступники — наши отцы, дедушки, дяди и соседи — были покрыты татуировками.

В российских криминальных сообществах существует сильная культура татуировок, и каждая татуировка имеет значение. Татуировка — это своего рода удостоверение личности, которое помещает вас в преступное сообщество — показывает ваше особое преступное «ремесло» и другую информацию о вашей личной жизни и тюремном опыте.

У каждого сообщества есть своя традиция нанесения татуировок, символики и различных узоров, в соответствии с которыми знаки располагаются на теле и в конечном итоге читаются и переводятся. Древнейшая культура нанесения татуировок — это культура Сибири; именно предки сибирских преступников создали традицию нанесения символов татуировками кодифицированным, тайным образом. Позже эта культура была скопирована другими сообществами и распространилась по тюрьмам по всей России, изменив основные значения татуировок и способы их нанесения и перевода.

Татуировки самой могущественной преступной касты в России, которая называется Black Seed, все скопированы с традиции урка, но имеют разные значения. Изображения могут быть одинаковыми, но только человек, умеющий читать по телу, может проанализировать их скрытый смысл и объяснить, почему они разные.

В отличие от других сообществ, сибиряки наносят татуировки только вручную, используя различные виды маленьких игл. Татуировки, сделанные электрическими тату-машинами или подобными устройствами, не считаются достойными.

В традиции сибирских урков процесс нанесения татуировки продолжается на протяжении всей жизни преступника. Первые несколько знаков наносятся, когда ему исполняется двенадцать лет. Затем, с годами, добавляются другие детали, постепенно выстраивая повествование. Каждый опыт, который он имеет в своей жизни, закодирован и скрыт в этой единственной большой татуировке, которая с течением времени становится все более полной. Оно имеет структуру спирали, начинающуюся от конечностей — кистей и стоп — и заканчивающуюся в центре тела. Последними частями тела, подлежащими татуировке, являются спина и грудь; это делается, когда преступнику около сорока или пятидесяти лет. В сибирском криминальном сообществе вы никогда не увидите молодых людей с большими татуировками, как в других сообществах.

Чтобы уметь читать по телам, украшенным такими сложными татуировками, нужно иметь большой опыт и в совершенстве знать традицию нанесения татуировок. В результате фигура татуировщика занимает особое место в сибирском преступном сообществе: он подобен священнику, которому все доверяют действовать от его имени.

В детстве меня заинтриговала эта традиция, но я мало что знал о ней — только то, что рассказали мне мой дедушка, мой отец и мой дядя. Меня заинтересовала идея иметь возможность читать все, что было написано на их телах.

Итак, я потратил много времени на копирование татуировок, которые видел вокруг себя, и чем больше я их копировал, тем больше отчаивался, потому что не мог найти ни одной татуировки, которая была бы такой же, как другая. Основные темы повторились, но изменились детали. Через некоторое время я понял, что секрет, должно быть, кроется в деталях, поэтому я начал их анализировать: но это было все равно, что пытаться выучить иностранный язык, не имея никого, кто мог бы тебя учить. Я заметил, что определенные изображения были нанесены на некоторые части тела, но не на другие. Я пытался установить связи между изображениями, выдвигая гипотезы, но детали казались неуловимыми, как песок, который ускользает у меня сквозь пальцы.

Когда мне было около десяти, я начал делать фальшивые татуировки на руках моих друзей, воссоздавая с помощью бирки изображения, которые я видел у взрослых преступников. Позже соседи начали просить меня сделать для них конкретные рисунки, которые они затем наносили на свои тела. Они объясняли мне, как они хотели, чтобы это выглядело, и я воспроизводил это на бумаге. Многие платили мне — немного, по десять рублей за раз, но для меня сам факт, что они мне вообще платили, был удивительным.

Таким образом, сам того не желая, я стал довольно хорошо известен в округе, и старый татуировщик, который делал все татуировки по рисункам, которые я подготовил, — дедушка Леша — время от времени передавал мне привет и свои комплименты через разных людей. Я был доволен: это заставило меня почувствовать себя важным.

На мой двенадцатый день рождения мой отец серьезно поговорил со мной: он сказал мне, что я уже достаточно взрослая и должна подумать о том, чем я хочу заниматься в своей жизни, чтобы я могла оторваться от своих родителей и стать независимой. Многие из моих друзей уже занимались контрабандой под руководством взрослых, и я тоже совершил несколько поездок со своим дядей Сергеем, неоднократно пересекая границу с золотом в рюкзаке.

Я ответил, что хочу научиться ремеслу татуировщика.

Несколько дней спустя мой отец отправил меня в дом дедушки Леши, чтобы спросить его, не возьмет ли он меня к себе в ученики. Дедушка Леша оказал мне теплый прием, угостил чаем, полистал мой альбом для рисования и рассмотрел татуировки, которые я сделал на себе.

«Поздравляю! У тебя «холодная рука», - прокомментировал он. «Почему ты хочешь быть татуировщиком?»

«Мне нравится рисовать, и я хочу изучить наши традиции; я хочу понять, как читать татуировки…»

Он засмеялся, затем встал и вышел из комнаты. Когда он вернулся, в руках у него была татуировочная игла.

«Посмотрите на это внимательно: это то, чем я делаю татуировки честным людям. Именно этой иглой я завоевал уважение многих и зарабатывал на свой скромный хлеб. Именно из-за этой иглы я провел половину своей жизни в тюрьме, подвергаясь пыткам со стороны полицейских; за всю свою жизнь мне никогда не удавалось завладеть ничем, кроме этой иглы. Иди домой и подумай об этом. Если ты действительно хочешь вести такую жизнь, возвращайся ко мне: я научу тебя всему, что знаю об этом ремесле.»