KapitalistЪ - Алексей Стацевич

«Никербокера» и на месте оплатить штраф? Что Иван, собственно, и собирался сделать, пока его не заковали в наручники и не повели под белы рученьки в полицейскую машину.

Идея вторая: все те же работники гостиницы увидели окровавленного Джакоба Клатье, который выходил из номера в компании бандитского вида Густафа, и решили перестраховаться.

Идея третья: покупка жриц любви по какому-то новому закону штата теперь карается каторгой. Но, возможно, не просто покупка, а покупка в складчину. Группой лиц по предварительному сговору, так сказать.

Идея четвертая: прогул на работе без уважительной причины. Вероятно, даже с отягчающими — прогул в состоянии алкогольного опьянения. Ну а что, при убийствах-изнасилованиях это же считается отягчающим обстоятельством, так почему в случае с прогулом должно быть как-то по другому?

Идея пятая: зашел вчера в Церковь Троицы с покрытой головой да еще и выругался внутри. Бред? Бред. Но кто его знает, что там на уме у этих епископальных церковников! Вдруг какой-нибудь особо обидчивый пресвитер написал на него жалобу?

Идея шестая: тайное общество масонов, иллюминатов или тамплиеров — а может, все вместе! — выведало, что Крюков-то вовсе и не тот Крюков, за которого себя выдает, а посланник из будущего, желающий перевернуть ход истории и обратить вспять само существование цивилизации.

Пока в голову Ивана лезла всякая ересь, бесшумно открылась дверь, ведущая в комнату для допросов, и в нее буквально ввалился одетый в гражданское человек.

— Рассказывайте! — деловито и строго приказал он и с громким звуком бухнул на стол перед «арестантом» массивную папку с документами.

Если полицейский думал напугать Ивана, то ему это не удалось — Крюков не чувствовал за собой никакой серьезной вины. Поэтому он внимательно посмотрел на офицера — который с первого же взгляда вызывал отторжение, — стараясь понять, что это за фрукт.

Высокий, по телосложению близкий к швабре, с сутулыми плечами, одетый в потрепанный, висящий на нем темно-бежевый костюм — это было первое, что привлекало внимание.

Лицо детектива выражало холодное презрение. Глубоко посаженные глаза смотрели исподлобья, а нависшие над ними густые черные брови придавали взгляду еще большую тяжесть. Дополняли картину нос крючком и сжатые в бесконечном недовольстве тонкие губы.

По одному-единственному брошенному слову было понятно, что голос его хриплый, с низкими нотками, слегка раздраженный, словно его обладатель давным-давно потерял способность говорить мягко и спокойно. Возможно, по долгу службы.

— Рассказывайте! — повторил полицейский и сел напротив. — Я жду.

— Представьтесь, пожалуйста, — спокойно попросил Крюков. — И не забудьте поздороваться.

Служитель закона выпучил на Ивана глаза и вскочил. Заорал, брызгая слюной:

— Здесь я буду задавать вопросы!

Насчет «вопросов» Крюков хотел было поспорить, но коп не дал ему вставить и слова — стукнув кулаком по столу, он начал надрывисто орать, пытаясь запугать и морально подавить «этого молодого обнаглевшего паренька». И орал до тех пор, пока в допросную не вошел еще один человек.

— Успокойся, Дэвид, — спокойно сказал он и доброжелательно улыбнулся. — Добрый день, мистер Крюков.

С сожалением подумав, что стражи порядка не придумали ничего интереснее игры в доброго и злого полицейских, Иван поздоровался и, пока «хороший» коп усаживался в кресло, успел его рассмотреть.

Был он среднего роста и крепкого телосложения, и, в отличие от напарника, носил идеально подогнанный костюм, который словно кричал — этот парень уважает свою работу!

С лица полицейского не сходила все та же доброжелательная улыбка, а его глаза полнились искренним интересом и участием. Прямой нос, полноватые губы, правильной формы брови — все это не вызывало неприятных эмоций, даже наоборот, как-то ненароком подчеркивало его приветливую натуру.

Движения копа были уверенными и расслабленными, а речь плавной, мирной, располагающей.

В общем, не офицер — а модель с обложки журнала или супергерой!

— Позвольте представиться, — продолжил говорить «супергерой», — я детектив Мартин Гарсия, полиция Нью-Йорка, а это мой напарник, детектив Дэвид Браун. Наша задача — провести расследование и получить информацию о текущем деле. Это понятно?

Иван кивнул.

— Мистер Крюков, вы находитесь здесь по подозрению в совершении преступления. У вас есть право на адвоката. Вы можете не отвечать на вопросы без присутствия вашего адвоката. Это понятно?

И вновь кивок.

— Замечательно. Я слышал, как мой коллега просил вас рассказать все, что вы знаете. Вы согласны сотрудничать со следствием?

— Согласен. Но я не очень понимаю, в чем меня обвиняют.

— Опять двадцать пять! — взорвался детектив Браун. — Да он издевается!

— Спокойствие, Дэвид! Думаю, мистер Крюков просто немного растерялся. Кстати, — детектив Гарсия сверился с бумагами, что положил на колени, когда садился в кресло, — у меня отмечено, что у вас, мистер Крюков, при себе имеется записная книжка. Верно?

Иван согласно угукнул.

— Мистер Крюков, мне нужно ее изъять.

— Хорошо, изымайте, — не стал перечить тот. — Она вот здесь, в кармане. Только я не понимаю, для чего. И вообще, вы собираетесь объяснить, что…

— Дэвид! — перебил его Гарсия. — Возьми из кармана нашего гостя записную книжку и передай мне.

Детектив Браун тут же выполнил требуемое, и «добрый» коп, пообещав вернуться, быстро удалился.

— Ну что, поганец, — когда они остались один на один, с угрозой процедил Браун, — будешь рассказывать?

— Буду! — снова кивнул Иван — изъятие записной книжки запутало его еще сильнее. — Все рассказывать?

— Абсолютно все! До мельчайших мелочей и даже еще мельче! А я буду фиксировать.

Так и не понимая, что именно рассказывать, Крюков решил немного попридуриваться. Причем попридуриваться так, чтобы его за это не посадили… лет так на двадцать.

— Хорошо, все расскажу, — заговорщицки проговорил он, когда детектив, вооружившись ручкой, положил перед собой пустой лист и пробормотал что-то вроде «вот так бы сразу». — Могу про массовые убийства рассказать.

— Массовые убийства? — заинтересовался коп. — Ты лично в них участвовал? Вместе со своими?

— Совершенно верно.

— Вот оно, значит, как, массовые убийства… Начинай!

— Хорошо… — Иван, как мог, откинулся на стуле и задрал голову, внимательно разглядывая потолок и словно припоминая какие-то события. — Давно это было. Лет пять назад, наверное, или около того. Мы тогда только-только переехали в США.

— Ага, значит переехали и сразу попал под дурное влияние. Великолепно! — продолжал бормотать коп.

— Мы с родителями жили тогда в социальном бараке… ну, мы и сейчас там живем… так вот, однажды ночью мы обнаружили на общей кухне тараканов.

— Обнаружили та-ра-ка-нов, — записал Браун и непонимающе нахмурился. — Каких тараканов? На вашем языке это… что? Наркотики?

— Упаси боже, какие наркотики? Обычные такие тараканы. Рыжие. Но довольно крупные.

— Ага. Ясно. Тараканы. Обычные. Крупные. Это как-то относится к делу?

— Еще как! — воодушевленно выпалил Иван, поманил детектива пальцем и, когда тот слегка подался