Целитель #17 Этот мир, придуманный нами - Валерий Петрович Большаков
Не нужно рано вставать, завидуя детям, дрыхнущим на законных основаниях, не нужно топать на работу…
Зевнув, я хорошенько потянулся, кряхтя от наслаждения, и вытянул руку, лапая постель рядом с собой. Наташи не было, лишь примятая подушка выдавала недавнее присутствие женщины, да в воздухе витал слабеющий шлейф духов.
Я вздохнул, решительно отбросил одеяло, и сел — мягкий ворс ковра приласкал босые ноги. Тишина какая…
Видать, девчонки мои — не вялые сони, как их любимый «попаданец»! Грозились вчера выбраться на природу, на лыжню — и встали-таки пораньше, нахлебались кофе, проснулись…
И Наташка, и Рита с Инной, и Юлька с Леей. Один я не готов спортивные подвиги совершать, утренний сон мне куда милей. Спасибо, хоть не разбудили. Шастали, небось, на цыпочках, шептались и хихикали…
Вывернув и накинув просторную футболку, я влез в смешные пижамные штаны с забавным принтом — снеговички, матрешки, елочки, снежинки… Подцепил тапки, вышел на галерею –просторный объем холла отозвался едва слышными эхо — и зашлепал по лестнице вниз.
«Говорят, под Новый год, что не пожелается, всё всегда произойдет, всё всегда сбывается!» — вертелось в голове.
Дезинформация, мягко говоря. Грубо выражаясь, обман.
Отмучаешься, не поспав в праздничную ночь, а наутро… Шампанское выпито, фейерверки давно растаяли дымом, и лишь пестрое конфетти усеивает пол, словно почившие мечты…
Как поет нежно любимая Агнета, дуэтом с нежно любимой Фридой:
С Новым годом,
С Новым годом,
Пусть нам хватит сил исполнить наши желания,
Иначе ничего не останется, как только лечь и умереть,
Тебе и мне…
Внизу мои философические печали резво сместились на волну старого брюзги.
«Ну, разумеется…» — подумал я, праведно негодуя. — Сборы — это же разгул стихии! Ералаш и бардак!'
В спальнях и гардеробных всё разбросано, раскидано в лучших традициях первозданного хаоса…
— А вот не буду ничего убирать! — мстительно вымолвил я, и прислушался. Тихонько шипела батарея, урчал холодильник… И что-то еще жужжало…
Тошку, как мы прозвали трудолюбивого робота-пылесоса с завода «Точмаш», я обнаружил в спальне у Инны — бедная машинка настойчиво, но тщетно штурмовала одёжный завал.
— Что, никак? — я поднял увесистого киберуборщика, и тот протестующе зажужжал, засучил короткими ножками. — Всё, Тоша, отмена!
Услыхав кодовое слово, роботёнок затих. Я вынес его в коридор и опустил на паркет. Тоша помигал индикаторами и, топоча лапками, как ежик, заспешил на подзарядку.
— Правильно! Мне тоже пора подкрепиться…
С утренней трапезой проблем не было. Первая новогодняя неделя хороша тем, что вообще не надо готовить — полки холодильника гнутся от салатов, закусок и давно остывшего горячего. А какое единство наблюдается по всем кухням Советского Союза! Всюду на завтрак подаются оливье, селедка под шубой и позавчерашние котлеты…
Ну, котлеты мы разогреем. И пюре заодно, отвердевшее, как утоптанный снег… Я зажмурился. Хорошо!
Что ни говори, а завтрак в безмолвии и одиночестве, когда всё спокойно и никуда не торопишься — это особое удовольствие. Ты не ешь, нервно поглядывая на часы, а смакуешь! А на десерт — чай с пирогом. И тишина…
Конечно, в эти плавно текущие минуты я испытывал чисто мещанские радости — ничего не делал, да пищеварил, — но кто сказал, что «il dolce far niente» не подобает мужам — ученым и государственным? Можно же, хоть иногда, побездельничать? Разнообразия для?
С сожалением углядев дно теплой чашки, я отставил ее и сменил вид недеяния — стал рассеянно глядеть в окно, на две сосны у забора.
Не удержался, заказал и сам заплатил, чтобы во дворе росла хоть пара хвойных пород из леса. Спецмашина выкопала сосенки — крепенькие, в два человеческих роста, вместе с корнями в кубометрах земли — и бравые садовники пересадили деревья.
Та, что левее — или правее? — надумала чахнуть по весне, но я ей втолковал, что подобное поведение весьма для меня огорчительно. Лично подкормил вонючим компостом, и сосна вняла — приняла́сь, зазеленела…
Звонок радиофона спугнул мысли, рассыпая их на фонемы. Дотянувшись до «ВЭФа», я ожидал узреть на экране сюсюкающее «Риточка» или «Юлечка», а увидал короткое и твердое «Путин».
Воздыхая, пальцем придавил зеленый кружок.
— Да, Владимир Владимирович?
— Здравствуйте, Михаил Петрович, — донёсся до меня негромкий и сдержанный голос. — Елена Владимировна доложила мне о событии… которое не должно было произойти. Хм… Знаю, у вас радиофон с шифратором, но всё же… Вы не могли бы подъехать?
— Ну, разумеется, — ответил я, начиная переживать. — Еду.
— Жду, — обронил радик, и погас.
— Вот, вечно всё испортят… — мое ворчание разнеслось по холлу, однако холодный пузырь беспокойства надувался внутри сильнее и сильнее, вытесняя лень и сонную истому.
…Десятью минутами позже «Чайка» выехала со двора.
Терпением я никогда не отличался, да и ждать не люблю. Что мне оставалось? Гнать.
Сразу за КПП к моему «членовозу» пристроились два черных, приземистых «ЗиЛа». Кортеж раскрутился на заворотах эстакад, и понесся к Москве.
Тот же день, позже
Москва, площадь Дзержинского
Столица недурно подготовилась к росту благосостояния трудящихся — и к нашествию автомобильной орды. Въезды повсюду широкие, кое-где по десять, даже по двенадцать полос, но вот центральные улицы не раздвинешь.
Объехав памятник Железному Феликсу, я притулился на стоянку во внутреннем дворе, с тылу державного здания КГБ, доминирующего над площадью.
Дежурный старлей лихо козырнул, и проводил меня наверх. Шагая по бесконечной красной «кремлевке», я мимоходом успокаивался — не для этого ли и существуют длинные, гулкие коридоры? Отводить тревоги?
В приемной председателя все тянулись во фрунт, а я пожалел, что среди лощеных офицеров не теряется тихий, почти бесплотный Василь, вечный «адъютант» Андропова — скромный капитан ненадолго пережил Юрия Владимировича.
— Вас ждут, Михаил Петрович, — пробасил здоровенный секретарь, и отворил заветную дверь с привычной ловкостью лакея.
Кивнув, я переступил порог. Створка влажно клацнула за моей спиной, и в кабинете качнулась потревоженная тишина.
Оглядевшись, я шевельнул уголком рта — ничего не изменилось… Те же деревянные панели по стенам, те же плотные шторы цвета молочного шоколада… И никого.
Лишь только я об этом подумал, как отворилась потайная дверь, устроенная по велению Андропова, и нынешний хозяин кабинета явил себя — ладно скроен, крепко сшит.
— Мое почтение, Владимир Владимирович…
— Присаживайтесь, Михаил Петрович. — Скупо улыбнувшись, Путин повел рукой к небольшому столику у окна. За
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Целитель #17 Этот мир, придуманный нами - Валерий Петрович Большаков, относящееся к жанру Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
