Ревизор: возвращение в СССР 46 - Серж Винтеркей

«Ну что же, этот разговор, что будет являться тестом по Павлу Ивлеву, мне просто придется провести позже, чем я планировал» – подумал посол. – Одно плохо, конференцию с Токийским университетом к тому времени уже успеют провести на профессорском уровне, что исключает участия в ней Павла Ивлева… Жаль, на конференции он тоже планировал побывать лично, и хотел бы иметь шанс встретить там этого молодого человека.

* * *

Куба, Гавана

Посол Забродин после возвращения в посольство сел обсудить с Зенчиковым впечатления по поводу этой поездки в Варадеро к Павлу Ивлеву.

Старый хороший способ – сравнить свои впечатления от одной и той же беседы с тем, кто тебя сопровождал, для того чтобы сопоставить их и, возможно, обратить внимание на какие-то моменты, которые сам упустил по той или иной причине.

Такое практикуют сотрудники спецслужб. Но естественно, что и дипломаты тоже подобными полезными приёмами отнюдь не пренебрегают.

– Что скажете, Виталий Сергеевич? – спросил он второго секретаря. – Заметили какие-то отличия в поведении молодого человека по сравнению с тем разом, когда вы к нему один приезжали?

– Нет, Андрей Владиславович, абсолютно никаких отличий, – ответил второй секретарь. – Та же самая абсолютная уверенность в себе, как и в прошлый раз. Видели, как он в плавках на пляже царственно стоял? – продолжил Зенчиков. – Совершенно как ни в чём не бывало. Это в присутствии посла Советского Союза-то!

– Это да, – согласился Забродин. – Но, с другой стороны, у него была веская причина. Рядом с ним был целый генерал Советской армии, с которым он сюда отдыхать к нам прилетел. Похоже, дружба у них теснейшая, раз со своими женщинами приехали вместе отдыхать. Понять бы ещё, действительно ли Ивлев на армию опирается, или всё же это не основное его знакомство, – размышлял посол. – Хотя, с другой стороны, не Балдин же повлиял на точку зрения нашего министра иностранных дел… Значит, да, – продолжил рассуждать посол, – скорее всего, это его манера поведения именно с генералом под боком никак и не связана. У него есть и другие опорные точки посерьёзнее…

– А вы обратили внимание, товарищ посол, на то, как он к нам спустился, переодевшись? – сказал Зенчиков. – Вот ни за что не поверю, что у него нормального костюма с галстуком нет с собой, но он же надел какие-то простые штаны и рубашку! Это однозначно был совершенно ясный сигнал в нашу сторону, что он нас не особенно важными считает, раз мы в костюмах и галстуках, а он в такой вот свободной форме пришёл… Да, а ещё вы обратили внимание, что у рубашки вверху были две пуговички расстёгнуты, а не одна, – мол, большое спасибо за ваш визит, но вы меня от отдыха оторвали…

– Соглашусь с вами, Виталий Сергеевич, по этому поводу. – кивнул посол. – Он явно демонстрировал, что не такие уж большие люди к нему в гости приехали, мол, часто ему приходится общаться с гораздо более значительными персонами…

Это я тоже отметил, точно так же, как и то, что в столовой, когда он в неё спустился, он не подсел сразу к нам, а пошёл себе еду набирать. Не привык я к таким пацанам, которые в такой ситуации так себя ведут, словно у них как минимум равный статус со мной…

– Ну как же не привыкли, товарищ посол, если прямо сейчас в посольстве у нас один из таких имеется, – улыбнулся Зенчиков несколько фамильярно.

Забродин прекрасно понял, о ком он говорит. Да, уже пятый месяц у них третьим секретарём работает яркий представитель золотой молодёжи – племянник одного из членов Политбюро, прибывший в его распоряжение вскоре после окончания МГИМО на работу. Балбес и лоботряс, да еще и невероятно наглый…

Как же он не любил вот таких вот крайне недисциплинированных и самодовольных сотрудников, которым не то что нельзя было ничего серьёзного поручить, а категорически не стоило этого делать. Любой серьёзный вопрос ими с высоким шансом будет завален…

Ну а кроме того, крайне неприятно было и то, что во время каждого своего отпуска на родине этот племянничек будет сливать своему дяде весь компромат на посольских работников и лично на посла, который он соберёт в течение года…

Ни один посол не хотел оказаться в такой ситуации. «Но что же ты поделаешь, когда тебе присылают такого сотрудника прямо из Москвы, учитывая, что посольство на Кубе считается очень лакомым вариантом в плане зарубежной дипломатической службы», – подумал Забродин.

Но фамильярный тон Виталия Сергеевича он не поддержал и на эту тему рассуждать с ним дальше не стал. В конце концов, какие у него гарантии, что Зенчиков сам стукачеством не занимается в отношении него и других сотрудников посольства?

Кто угодно мог стучать в Москву, никогда ты сам не угадаешь каждого из таких «дятлов», особенно если умный человек этим занимается. Он тебе может постараться лучшим другом стать для того, чтобы ты доверял ему безоговорочно и делился своими потаёнными мыслями. А потом по возвращении в СССР узнаешь, что попал как кур в ощип…

Поблагодарив Зенчикова, который поделился с ним, к сожалению, теми же самыми мыслями, что у него самого были, ничего нового не добавив, он принялся размышлять над дальнейшими действиями.

Придумал он, к кому в Москве можно обратиться, чтоб больше информации по этому Ивлеву собрать. Генерал МВД для этих целей лучше всего подойдёт. Осталось только решить вопрос, как с ним так связаться, чтобы не попасть в поле зрения никого, кто этого самого Ивлева может курировать. Не хотелось бы, чтобы его взяли на карандаш как излишне любопытного, сующего нос не в свои дела, те самые люди, что этого Ивлева опекают…

Но пока что главное, чтобы Ивлев поскорее покинул Кубу. Нет, даже не так, неправильно он сформулировал, а ведь точность формулировок отличает хорошего дипломата от плохого. Главное, чтобы до его отъезда, никакой новый скандал с ним не случился…

* * *

Куба, Лурдес

Генерал ГРУ Куликов даже не сразу и поверил, когда военный советник прибежал к нему с новостями, от которых гудело посольство СССР на Кубе. Громыко лично позвонил из Москвы послу и велел снять всякие претензии к Павлу Ивлеву по поводу этого интервью. Министр к тому же велел сообщить о том, что никаких претензий больше нет, и самому Ивлеву. И посол после этого собрал целую делегацию и отбыл к нему в Варадеро.

– Упасть, не встать, – сказал Куликов вслух, когда остался один после беседы с военным