Адмирал: Адмирал. Заморский вояж. Страна рухнувшего солнца - Михаил Александрович Михеев

Эскадра продиралась сквозь непогоду, словно древние морские чудовища, вырвавшиеся из небытия. Тяжелые, словно утюги, линкоры вспарывали и подминали волны, не особенно обращая на них внимание, но их более легким собратьям приходилось туго. Обшивка крейсеров и эсминцев звенела от напряжения, по палубам, захлестываемым волнами, стекала холодная океанская вода.

Но творения рук человеческих были прочны, и нервы тех, кто их вел, тоже. И вот рев стихии остался за кормой, а солнце, вырвавшееся из-за туч, осветило мокрые спины бронированных левиафанов. Эскадра шла на юго-запад, и следующей ее целью, по планам Колесникова, стала Австралия.

Австралия, государство-материк, где благодатен юг и суров засушливый север. Где скачут кенгуру и бродят овцы. Одна из немногих стран, в которых иметь предком каторжника почетнее, чем лорда. Страна людей сильных и храбрых, сумевших в прошлую войну отбить все японские десанты. Место, в котором Колесникову очень хотелось побывать в прошлой жизни, только вот не получилось никак. Зато сейчас – сколько угодно. И вместо визы, за которую австралийцы в его время драли безбожно, вынося, вдобавок, мозг дополнительными требованиями, ровные ряды линкоров за спиной.

Сидней, конечно, не столица, да и Мельбурн тоже, но Лютьенс не собирался тащиться до Канберры. Сами прилетят, если надо. А пока двумя эскадрами вошли в эти города и объявили, что будут здесь стоять, отдыхать после тяжелого перехода, пополнять запасы, ну и далее по пунктам.

Как и полагал Лютьенс, терпеть такое самоуправство власти Австралии не пожелали. Даже притом, что немцы честно платили за предоставленные им услуги, все равно не пожелали, хотя, возможно, сказалась милая привычка немцев деликатно выдергивать отказавших им в содействии чиновников из кресел и тыкать им в рожи стволами пистолетов. Морпехи перестарались… Впрочем, они солдаты, а не дипломаты, им простительно, так и объяснял потом лично адмирал Лютьенс бледным от страха австралийцам. Ну, не рассчитали силушку ребята, с кем не бывает? Тем более, ничего особенного ведь немцы не требуют, просто заправка и несколько дней стоянки в порту, не более…

«Дуглас» с премьер-министром на борту прибыл в аэропорт Сиднея буквально на второй день. Честно говоря, адмирал не ожидал его так скоро, но раз уж прилетели, то оно и к лучшему – меньше возни. Правда, встречать австралийского премьера он не поехал. Невелика птица, и возможности соответствующие. Большая часть австралийского флота лежит на дне после стычек с японцами, да и американских солдат, которых расквартировали в этой стране во время прошлой войны, уже нет. Собственная армия Австралии же, пускай и неплохо вооружена и обучена, для противостояния немцам, случись конфликт, совершенно не годится. Недостаточная численность, мобилизацию мгновенно не проведешь, да и техническая оснащенность ее вызывала сомнения. Впрочем, конфликта тоже не хотелось, и потому, когда Лютьенсу доложили о прибытии высокого гостя, мариновать его в ожидании приема адмирал не стал.

Премьер-министр вошел в адмиральский салон «Шарнхорста» столь решительным шагом, что Лютьенсу показалось, будто к нему на крыльях гнева влетело что-то вроде ангела. Впрочем, белыми одеждами здесь не пахло – строгий черный костюм, несколько старомодный, но в этом ничего удивительного как раз не было. Задворки мира как-никак. А так – вполне себе представительный мужчина, и лицо для его происхождения удивительно породистое.

Лютьенс быстро прокрутил в голове основные сведения о нем. Джон Джозев Кэртин. Пятьдесят девять лет. Сын тюремного надзирателя, наполовину ирландец. В прошлом социалист, профсоюзный деятель. Пацифист… вроде бы. На самом деле это образ. По факту – вполне себе справлялся, когда в Американскую кампанию требовалось организовать противостояние японцам. Словом, жесткий, умеющий перешагивать через любые принципы политик старой британской закалки. И если не получится прийти к общему знаменателю сразу же, проще и надежнее всего ломать его, не тратя времени на словесные экивоки. Это не Муссолини, все еще сохранивший остатки идеализма, у Кэртина если и были когда-то какие-то идеалы, то они давно и надежно похоронены в самой глубине памяти. Так что, случись нужда, стоит показать ему тевтонского варвара, хотя бы понятнее будет.

– Здравствуйте, мистер… э-э-э… Кэртин, – пауза получилась что надо, специально выдержал, чтобы подчеркнуть разницу в положении его, германского адмирала, и руководителя большой, но отнюдь не первоклассной страны. А теперь можно и встать, и, не торопясь, шагнуть вперед, протягивая руку. Так, чтобы ладонью чуточку вниз, подчеркивая вербально свое лидирующее положение. – Чем обязан удовольствию лицезреть вас в моем скромном жилище?

Жилище, кстати, и впрямь скромное… для тех, кто не понимает, сколько стоит, например, карельская береза, которой отделан адмиральский салон. Австралиец понимал. И оценил, по взгляду видно. Однако лицо каменное, по-прежнему изображает несгибаемого британского политика. Помнится, такие попадались в Лондоне, даже на расстрел шли гордо, как на военном параде. Только вот даже в Англии было их меньше десятка, и как-то сомнительно, чтобы добившийся высот плебей обладал подобной закалкой.

– Здравствуйте, – буркнул чуть сбитый с наступательного порыва австралиец, но тут же попытался перехватить инициативу. – Адмирал, по какому праву вы оккупировали наши города?

– Оккупировал? – Лютьенс сделал максимально удивленное лицо. – А мне казалось, что мы просто вошли в порты дружественного государства для пополнения запасов топлива и продовольствия, а также отдыха экипажей. Ревущие сороковые – они, знаете ли, выматывают.

– Ваши матросы – понятно. Но вы арестовываете портовое начальство! – взвыл Кэртин.

– Не арестовываем, – строго поправил его Лютьенс, – а всего лишь требуем быстрого и качественного обслуживания кораблей на основании заключенного с Австралией договора. Который, кстати, дает нам также право приводить в любой порт любое количество кораблей, не требует предупреждать об этом, а также позволяет высаживать для отдыха любое количество людей без таможенного контроля. И много чего еще, кстати, могу напомнить.

– Не стоит, – скривился Кэртин. Он-то об этом договоре знал все, сам подписывал. Да и еще бы не подписать, когда одни союзники просто сдались, а другие уничтожены. – Однако договоры такого типа действуют в мирное время. Сейчас же, следует заметить, идет война.

– Где? – Лютьенс вновь удивленно распахнул глаза. – Я, например, вижу за иллюминатором абсолютно мирный город.

– Адмирал, пожалуйста, не надо корчить из себя идиота. Вы прекрасно понимаете, о чем я.

– Нет, не понимаю. Объясните мне, дураку, что ли.

– Хорошо. Раз так… Вы воюете с Японией. Находясь в наших портах, вы подставляете Австралию под удар.

– Ах, вот вы о чем… – протянул Лютьенс. – Ну, дорогой мой человечек, позвольте вас разочаровать. Как раз наоборот, мы вас