Император-беглец. Наемник - Виталий Свадьбин

он тут же начал свою агитацию. Надо сказать, что делал он это вполне умело, расписывая все положительные стороны службы на компанию в красочных тонах. Отметил, что оплата услуг завербованных наёмников имеет дополнительные бонусы в виде трофеев при столкновении с враждебными группами пиратов и индейцами.

— Тем более на Американском континенте постоянно происходят военные конфликты между Англией и Испанией. Крупных военных действий уже нет, тем не менее мелкие стычки и конфликты происходят постоянно, не только на море, но и на суше. Такое состояние дел плохо влияет на торговлю, тем не менее свои интересы мы вынуждены оберегать силой оружия. Потому и вербуем активно отряды наёмников, при чём желательно из бывалых охотников и военных, — вербовщик заливался, как соловей в весеннюю пору.

Так как англичанин говорил на английском, диалог пришлось вести мне. Нет, вербовщик знал местный язык, но на очень слабом уровне и очень обрадовался, когда понял, что я знаю английскую речь.

— Мы с моим спутником имеем некоторое понятие о военной службе. Я французский дворянин, но младший в семье, потому вынужден искать удачу в авантюрных походах. Сами понимаете, такое можно встретить достаточно часто. Мой спутник поляк, но имеет немалый опыт в военном деле. Что бы вы могли нам предложить, господин Мейсон, желательно с учётом нашего статуса? — поинтересовался я.

— Ага, значит вам роль простого наёмника не подойдёт. Но не сомневайтесь, найдётся предложение и для вас. Имеете ли вы, шевалье, опыт командования отрядами?

Вот что ему ответить. В прошлой жизни довелось командовать взводом и даже ротой. Тело, в которое я попал, естественно никакого подобного опыта не имело.

— Да, господин Мейсон, я имею опыт командовать отрядом до ста человек. Мой спутник имеет опыт младшего офицера, — нагло соврал я про себя.

Хотя как сказать, ведь я, как личность точно имею опыт руководить воинским подразделением, состоящее не из спецназовцев, а из обыкновенных пехотинцев, но всё же. Повернувшись к Копытову, я объяснил то, что нам предлагают.

— Ульрих, я, к сожалению, не имею опыт морских сражений, хотя плавать на морских судах доводилось, переходы по морю переношу вполне нормально. Желательно что-то связанное с работой на суше. Да и ты, как я знаю, понятия не имеешь о морских переходах, — ответил на французском языке Копытов.

Я повернулся к Мейсону и выразил желание попасть в команду с пехотинцами.

— Нет проблем, шевалье, тогда вас отправят на континент. Однако во время перехода смею предложить вам командовать отрядом охраны каравана. Караван везёт товары в Карибское море, а потом отправится на континент. По сообщениям оттуда офицеров у нас не хватает, так что вы придётесь, как нельзя кстати, — сделал окончательное предложение вербовщик.

Мы согласились и подписали контракт на два года. Расторгнуть такой контракт можно досрочно при выплате неустойке торговой Ост-Индской компании. Теперь мы понимали, что с покупкой боевых коней поторопились, требовалось попробовать их продать. Мейсон услышал наши разговоры о лошадях и дал нам подсказку.

— Господа, если вы готовы оплатить место для своих четвероногих друзей, то могу обрадовать вас. На двух судах мы перевозим лошадей под заказ, не составит труда пристроить ваших коней.

Быстро посовещавшись с Копытовым, пришли к выводу, что средств нам пока хватает, а там, за океаном, нам будут платить жалование. Уж больно кони хороши, так считал бывший подпоручик. Сборы были недолгими, через три дня из порта Риги вышло судно с нанятыми наёмниками в количестве сорока человек. Удалось пристроить и наших лошадей. Наш путь лежал в Англию, где будет формироваться большой караван для перехода через Атлантический океан.

Июль 1763 год. Морской переход. Иван Копытов.

Теперь уже бывший подпоручик некогда русской армии двигался на корабле в далёкие края, о которых он ранее даже не помышлял. Так сложилась судьба и Иван Миронович не роптал. Частенько его думы склонялись к подопечному. Ещё в прошлом году, летом, он видел в узнике номер один полусумасшедшего отрока. Который целыми днями читал молитвы. Порой нападал на охрану, проявляя агрессивность. Иван Копытов подозревал, что в темнице держат какого-то важного человека, имеющего отношение к сильным мира сего, но наверняка не знал, кого они на самом деле охраняют. На охрану узника в крепость Шлиссельбург именно Шувалов определил Копытова. Также первый приказ при попытке освобождения пленника на убийство, исходил от графа Шувалова. Что случилось с пленником в середине лета прошлого года гадали все четверо офицеров, а не только Копытов. Узник перестал проявлять агрессивность, а на их издевательства просто не обращал внимания, будто подменили человека. Своими мыслями и наблюдениями Копытов ни с кем не делился. Дальше больше. В августе узника посетила Екатерина Алексеевна, о чём она говорила с узником никто не знал. Но по убытию, Екатерина велела улучшить питание узнику, давать ему сменную одежду и даже предоставить возможность мыться. Иван заметил в последствии, что узник стал поправляться телом, вслух больше молитв не читал, но его часто можно было заметить за чтением книг. А ещё Копытов приметил, что на теле узника стала появляться мышечная масса, он уже не выглядел доходягой. И опять Копытов не поделился ни с кем своими мыслями. Узнику разрешили прогулки во дворе крепости, приказ исходил от императрицы, ослушаться такой самому себе дороже. Во время прогулок узник начал вести разговоры со своими надзирателями, в его речи просматривалось то, что он точно образован. Иногда говорит непонятные слова, вроде на русском, но значение неизвестно. Речь правильная. В этот раз Копытов поделился своими наблюдениями с Петровым, но тот отмахнулся.

— Сумасшедшие бывают буйными, а бывают тихими, так говорил лекарь, так что не обращай внимания, пусть болтает, — беззаботно ответил Петров.

К Власьеву и Чекину Иван обращаться не стал, просто продолжал наблюдать за узником. Весной этого года пришло письмо от графа Шувалова, которое привёз младший брат Михаил. Братишка стал доверенным человеком графа и пользовался его доверием. Новость в письме была ошеломляющая. Граф Шувалов напоминал о долге и приказывал любым способом организовать побег узника. Более того сопровождать и оберегать этого беглеца. К этому времени Иван знал, что узником был никто иной, как самый законный император Иоанн Шестой, которого заточила в темницу Елизавета Петровна. Теперь Иван стал относиться совсем по-другому к своему подопечному. Копытов прекрасно понимал, что последует после того, как он поможет в побеге, он станет преступником, при поимке его без затей повесят. Тем не менее он пошёл на этот шаг, отказать графу Шувалову