Император-беглец. Наемник - Виталий Свадьбин

языками в 21-ом веке и в веке 18-ом значительно отличаются друг от друга. Потому я высказал последнюю фразу о некачественном владении языками. Для себя я прекрасно понимаю, что стоит мне пожить в языковой среде, сразу смогу перестроиться. На Копытова было смешно смотреть, его выражение лица олицетворяло крайнее удивление.

— Говорили про узника, что дескать неграмотен он совсем. Однако всё оказалось лжой, чтоб им пусто было. Тогда нам с тобой будет проще. Ты шевалье, так сказать дворянин, а я твой помощник при тебе. При каждом удобном случае будем тренировать твои способности к фехтованию. Я сам, конечно, небольшой мастер, но кое-что умею, — подвёл итог Копытов.

Поселились мы в таверне, где также расположился нужный нам купец Гюнтер Ягайло. Мой приятель, так теперь можно спокойно называть Копытова, разыграл сценку, будто случайно попросился в охрану каравана купца. Ягайло оказался литвином. Возил товары в Санкт-Петербург из Риги или из Голландии. А обратно вёз русские товары. У него имелись разные разрешения и даже лавки в крупных городах. Почему он нам помогает я не понял, а расспрашивать не стал. Теперь приходилось Копытова называть Янушем, чтобы привыкнуть, ну и самому привыкать к имени Ульриха Бургундского. А главное стараться вести себя так, как бы вёл себя настоящий шевалье. Таким образом купец нанял нас, как дополнительную охрану. На следующий день мы выдвинулись к Финскому заливу, где находилось купеческое судно. Караван состоял из пяти повозок, а когда добрались до Выборга, к нам присоединились ещё десять. На всех стоянках отдыха, бывший подпоручик занимался со мной фехтованием. Надо отметить, что Копытов владел французской школой фехтования. В прошлой жизни Бородин меня учил двум школам фехтования французской и итальянской, а также сабельному бою. Вот я и определил мастерство Копытова, о чём сразу спросил его.

— У нас в полку имелся француз, сильный мастер фехтования шпагами, когда я проявил неподдельный интерес к этому, он стал заниматься со мной, тем белее ему требовался постоянный соперник в тренировках, и даже не один, — не стал скрывать Копытов.

Владел шпагой бывший подпоручик хорошо, я бы сказал эффективно. У него не было красивых стоек и позиций. Всё владение шпагой было направлено на убийство. Для меня это были необходимые знания. В клубе реконструкторов нас учили больше для красивой показухи. Например, при съёмках какого-либо фильма, где снимались сцены схваток и требовались каскадёры. А здесь и сейчас владение шпагой жизненная необходимость.

— Тебя, как дворянина в любой момент могут вызвать на дуэль, отказаться не будет возможности, чтобы не замарать свою честь. Среди дворян я таких не встречал, кто бы отказался от вызова на дуэль. Потому тренироваться желательно по несколько часов в день, используя любое свободное время, — поучал меня Копытов.

До побережья Финского залива добирались десять дней, на каждой стоянке для отдыха Копытов тренировал меня в фехтовании. Я бы мог показать ему не одну пару финтов, но мои прошлые знания не заточены на убийство, скорее на красивое исполнение перед кинокамерами или просто среди друзей в клубе реконструкторов. Однако пару раз я не удержался и применил связки[2] из итальянской школы фехтования. Копытов сразу остановил меня и спросил откуда такие познания. Пришлось снова врать, что таким приёмам меня учили в Холмогорах, вот и запомнил.

— Я ранее не встречал таких приёмов, покажи мне медленно. Хочу тоже научиться такому, знать-то хороший фехтовальщик показывал тебе такие движения, — попросил Копытов.

С этого дня мне пришлось также показывать Копытову секреты фехтования из итальянской школы. На берегу залива нас ожидало купеческое судно. Через четыре дня мы добрались до Риги. Здесь купец Гюнтер Ягайло вручил несколько мешочков с монетами, как золотыми, так и серебряными.

— Мне велено передать эти монеты, вам наверняка хватит на первое время. А ещё просили тебя раз в месяц отправлять письмо, чтобы знать ваше местоположение, ну и о здоровье беспокоятся. Если что-то понадобится можно оставить письмо для меня в моей лавке. Здесь в Риге такие есть, как и в Санкт-Петербурге. В Гамбурге и Копенгагене торгует мой двоюродный брат, будете в тех краях, обращайтесь, — сказал нам на прощание купец и мы расстались.

Остановились в местной таверне, чтобы привести себя в порядок, а заодно решили купить хороших боевых коней, прошлых скакунов мы уступили купцу, сговорившись о цене. Не откладывая на потом, посетили торговую площадь. Здесь приобрели защитные кирасы из плотной кожи с нашитыми стальными пластинами, а также дополнительные комплекты одежды и разных мелочей, как мыло, иглы с нитками, хорошие бритвы, охотничьи ножи, нижнее бельё, два одеяла и два длиннополых плаща из плотной ткани. Такой плащ неплохо защищает от дождя. Посетив местного продавца лошадьми, Копытов выбрал пару отличных и обученных для боя меринов, а также двух заводных меринов, на которых будем перевозить свои вещи. Здесь же прикупили овёс для корма лошадок. Вернулись в таверну, мне следовало сбрить бородёнку, но оставить усы, лошадей сдали местному конюху для присмотра. Пока я принимал ванну и брился, Копытов куда-то смотался. Вернулся он только через четыре часа. Я как раз ужинал в комнате, бывший подпоручик присоединился ко мне. За ужином он выдвинул два предложения.

— Есть вариант присоединиться к местным наёмникам. Им люди требуются. Занимаются сопровождением купеческих караванов, но иногда их нанимают для боевых действий. Достаточно часто платит польская шляхта, когда ратятся[3] между собой или делают набег на русские земли. Что мне не очень нравится. Ещё варианты связаны с походом через океан. Здесь вербуют в Голландскую Вест-Индскую компанию в Новый Свет, также вербуют в достаточно сильную Ост-Индскую компанию. На Американском континенте очень неспокойно, вот торгаши и нанимают охрану своих товаров. Кроме этого, в прибрежных морях хватает различных разбойников. Что скажешь? — Копытов вопросительно посмотрел на меня.

— Как думаешь, долго нас будут искать? — спросил я.

— Не знаю, насколько долго, но со всем тщанием наверняка. Ты представляешь серьёзную угрозу императрице. Точнее для её законности на престоле. Будут рыть землю основательно, насколько я наслышан о Шешковском, он не успокоится, — задумчиво ответил Копытов.

Я задумался. Идти к наёмникам нельзя. Если объявят награду, а такое наверняка случится, то наёмники легко нас сдадут за приличную сумму золотых монет.

— Иван Миронович, могут сделать рисунки наших портретов по памяти свидетелей?

— Думаю обязательно сделают. Как минимум тебя хорошо помнят Петров, Власьев и Чекин. Да и меня многие описать смогут. Предполагаю, что императрица объявит награду за информацию