Тучи сгущаются - Лориана Рава

застенки инквизиции сдал! Хотя, с его точки зрения, он был прав во всём. С тобой расправился как с врагом, хотя попасть в лапы инквизиции и врагу не пожелаешь, и не деву, которая при этом замужем не была, уже не опозоришь.

Заря уже сама не заметила, как перешла с шёпота почти на крик. Уайн взял её за запястье:

-- Заря, успокойся. Пчёлка ещё проснётся и услышит. Тебе нервничать нельзя, ребёнок...

Впрочем, Заря и сама почувствовала, что ребёнок в ней толкнулся как-то особенно сильно. Уайн сказал:

-- Давай рассуждать логически. Зачем им могло понадобиться к Девам Солнца?

-- Да за этим самым, -- сказала Заря, -- говорят, что у Тухлого Пирожка есть какие-то особые кишки, стоит мужчине надеть их на своё достоинство, и женщина не беременеет от него.

Уайн сморщился:

-- Фу, Заря, ну и пошлости. Не обитель, а бордель какой-то. Я даже в Испании о таком не слышал.

-- Потому что в Испании тайком убивают детей во чреве матери. А потом отмаливают грех, если живы остаются. Лучше уже кишки... Впрочем, с Тухлым Пирожком я бы даже под угрозой смерти не стала бы сходиться. Но это я, многие другие не столь щепетильны. А наши враги очень сладострастны, и ради своей похоти готовы рисковать многим, практически всем: жизнью, здоровьем, жизнями других.... Я обязательно напишу Радуге о том, что ты видел и слышал.

-- Да. Напиши. Потому что если это я напишу, на моей карьере звездочёта можно поставить крест. Потому что все амаута будут считать, что я нарочно оговорил Тухлого Пирожка из-за того, что он меня на экзамене провалил. Ладно, давай спать.

Вернувшись к себе поздно ночью, Золотой Подсолнух лег, не зажигая свечу, и, несмотря на усталость и боли, связанные с непривычкой к долгой верховой езде, почти мгновенно уснул. А, проснувшись утром, он с удивлением обнаружил, что на второй кровати его комнаты, которая до того пустовала, лежит какой-то юноша. В первый момент Золотой Подсолнух даже испугался, что вчера от усталости перепутал комнаты, и теперь попал в неловкое положение, но понял, что это исключено -- его вещи лежали на месте. Юноша на соседней кровати тем временем открыл глаза и посмотрел на бывшего монаха с некоторым любопытством. Потом он зевнул и сказал:

-- Здравствуй! Меня зовут Золотое Перо. Меня сюда вчера поселили. А ты -- тот бывший христианин, о котором ходит столько слухов?

-- Да. И зовут меня Золотой Подсолнух. А что, обо мне правда много говорят?

-- Говорят, но не беспокойся. Поговорят и забудут. Послушай, а как ты решился бросить всё и переехать сюда?

-- Да это было относительно просто. У меня нет родных, и друзей после смерти Томаса не осталось. Я знал, что меня тут примут. А в Испании меня рано или поздно сожгут, если не соглашусь стать подлецом. А я подлецом быть не хочу и на костёр не хочу.

-- А в Испании часто людей жгут?

-- В каждом сколько-нибудь крупном городе такое случается несколько раз в год.

-- Расскажи о своих приключениях подробнее. Тебя пытались арестовать, ты убегал из-под стражи?

-- Нет. Но тут долгая история.

-- Раз долгая, то давай сначала умоемся и сходим за завтраком. Вдвоём мы можем взять его в комнату на подносе.

Золотой Подсолнух с радостью согласился на предложение и вкратце рассказал свою историю. Правда, о том, что с ним сделал мерзавец Андреас, и о последствиях этого он, конечно, рассказывать не стал, да и о подробностях заговора против Первого Инки он тоже не распространялся, сказав следующее: "Томас писал мне, что под видом переговоров Первого Инку могут попробовать убить. Посол, вроде, и в самом деле пытался, оттого все переговоры и сорвались".

-- Надо же, -- сказал Золотой Подсолнух, -- а у нас ходят слухи, что чуть ли не из-за вас с Томасом теперь с Испанией вся торговля заморожена безнадёжно.

-- Думаю, что это всё равно рано или поздно случилось бы, слишком многие хотели бы удушить Тавантисуйю в торговой блокаде. А здесь многие об этом жалеют? -- спросил Золотой Подсолнух.

-- Многие не многие, а жалеют. Особенно женщины. Будем теперь жить без духов и модных тряпок.

-- А в Тавантисуйю делать духи не умеют?

-- Такие, как в Европе -- нет. Скажи, а правду говорят, что в Европе почти не моются и духи нужны просто чтобы запах немытого тела отбить?

-- Правда. Вода там роскошь. А тут хоть каждый день мойся, красота! Я первое время из бани не вылезал.

Не стал Золотой Подсолнух и рассказывать и о своём близком знакомстве с Первым Инкой. Связь с такими высокими кругами лучше не подчёркивать. Золотое Перо тоже рассказал свою историю. Оказывается, он был не новичком, как сперва решил Золотой Подсолнух, а уже проучился в университете три года, но жил до того дома. Но дальше надо было выбирать специализацию, и это послужило причиной ссоры с отцом. Отец его был крупным военачальником и хотел, чтобы сын пошёл по его стопам. (Золотое Перо почему-то упорно не называл имени своего отца, обиделся на него так сильно, что ли?) Сам же юноша больше стремился к учёным занятиям, а военная карьера ему претила.

-- Ну, сам посуди -- какая у военных жизнь? В мирное время только и следи, чтобы всё это боевое хозяйство в порядке было, а когда война... С одной стороны, только для войны военные и живут, а с другой -- как-то мне не хочется жить ради такого. Да и то на войне больше шансов головы лишиться, чем наверх выбиться. Конечно, защищать нашу Родину от врагов необходимо, и если война случится, то придётся всем воевать, но в мирное время я хотел бы другим заняться.

-- Я никогда не думал о военной карьере, -- сказал Золотой Подсолнух, -- я слишком слаб и низкоросл для этого. Когда я учился в школе для детей эмигрантов из Тавантисуйю, я ещё не очень замечал свою мелкотелость, да и тут ждал, что особенно маленьким не буду, скорее, опасался казаться переростком, но теперь понял, что и на фоне тавантисуйцев я слишком низкоросл и щупл.

-- А вот наша наука как раз отвечает на вопрос, почему так. Чтобы расти здоровым и сильным, нужно есть мясо или рыбу каждый день. Безо всяких постов. А христиане этого не понимают. Ведь тогда придётся отказаться от постов.

--