Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба - Алексей Миронов

перевернулось. И один бог ведал, что дальше будет. Однако, увидев своего хозяина, Захар вновь ощутил прилив сил и даже храбрости. Воспрянул духом.

– Хочешь, боярин, завтра же в путь отправимся? – заявил осмелевший приказчик, – за день, если поспешать, уже в том самом месте будем. Прав ты, засиделись мы тут, тебя дожидаясь.

– Ну, раз так, – усмехнулся Евпатий, скользнув взглядом по лицам остальных ратных людей, – решено. Завтра же выступаем.

Захар даже опешил. Не ожидал от боярина такой прыти. Думал, устал хозяин. Отдохнет на обустроенной стоянке еще денек-другой, а там видно будет. Но слово не воробей… Боярин на дела скор был. Приказчик только вздохнул и смирился.

Еремей с Белояром, что недавно вернулся к костру, переглянулись. Ратиша с Лютобором молчали, поедая мясо. Для них дело было ясное: если завтра снова в путь, то нужно было силами запастись.

– Так что же, прикажешь поутру лагерь снимать, Евпатий Львович? – все же вопросил Еремей.

Коловрат, только что распекавший приказчика за неторопливость, неожиданно задержался с ответом.

– Подумать еще надобно, – заявил вдруг воевода и добавил, заметив на краю вертела подвешенный котелок, от которого доносился аромат разнотравья: – Дай-ка мне отвару хлебнуть травного для согрева.

Еремей снял котелок с огня и плеснул пахучего отвара в долбленую чашку с длинной ручкой, похожую на ковшик. Протянул воеводе. Тот осторожно хлебнул, крякнул от удовольствия и призадумался. Над костром повисло молчание. Слышно было только, как потрескивают дрова, да изредка доносился смех мужиков, травивших охотничьи байки.

– Разведку вокруг справляли? – прервал, наконец, молчание воевода, обращаясь к предводителям мужицкого ополчения.

– А как же, – отозвался Еремей, – место тут тихое. До ближайшей дороги, ежели в сторону Рязани смотреть, полдня пути через чащу. Да и то дорогой ее не назвать, тропка худая. По ней волки да лисы чаще ходят, чем люди. Татар покудова там ни разу не видали. А вот дальше за ней, верстах в трех, еще дорога проходит. Вот по той уже можно и до Рязани добраться. Хоть пешим, хоть на коне. Туда давно людей не посылали. Седмицу назад последний раз. И вернулись они с известием, что свежие следы всадников видели во множестве на той дороге. В сторону Рязани проскакало не меньше пяти сотен человек. Не наших. Но из самой Рязани у нас давно вестей не было, что там творится, не знаем. А со стороны Пронска сюда вообще дорог нет. Сплошные реки да чащобы. Мы туда не ходим и следов не оставляем. Специально место выбирали такое. Как вы нас нашли – до сих пор непонятно. Чудеса, да и только.

– Чудеса или нет, ты благодари Бога, что это мы вас нашли, а не татары, – заявил воевода, отхлебнув еще отвара, который быстро прибавлял ему сил и бодрости. – Дорог там и правда не имеется. Но, видать, так сильно хотелось вас побыстрее отыскать, что нашли.

Коловрат усмехнулся, поглядев на своего приказчика, который опять кутался в две одежки, несмотря на то что сидел у костра, и добавил:

– Да еще Захар обо мне так громко думал, что я его издалеча услыхал и на звон тот пришел.

Все сидевшие у костра поневоле рассмеялись. Захар посмотрел на хозяина, к которому после сытного ужина вернулась словоохотливость, но ничего не сказал. Он был рад, что вновь появился настоящий военачальник и ему больше не нужно решать судьбу этого ополчения, хоть и вместе с сотниками. Его дело с купцами общаться.

– Место и правда неплохое, – начал размышлять вслух Коловрат, – только здесь сидючи мы Рязани не поможем. А посему сделаем так: разделимся. Еремей с тремя сотнями мужиков все же здесь останется и начнет татарам сильно пакостить. Вылазки на дороги дальние совершать, да на обозы нападать. А после набегов здесь отсиживаться. Как устроимся на новом месте – я тебе дам знать. Будем сообща войну вести.

Еремей поднял глаза на воеводу, и тот прочел в его взгляде немой вопрос.

– Дам я тебе еще пятьдесят человек воинов своих в подмогу, чтобы мужикам было с кого ратный пример брать. Да этих четверых воинов, что после разорения Пронска выжили, тоже себе забирай. Пущай поквитаются с татарами.

– Добро, Евпатий Львович, – кивнул сотник, – начнем татар шерстить по дорогам.

– А всех остальных я завтра поутру с собой заберу и поведу по ближней дороге в сторону Рязани. Авось доберемся через день-другой без больших приключений к месту впадения речки Прони в Оку. Там, в глухом лесочке, еще одну стоянку выстроим. Оттуда набеги на тылы татарские еще удобнее будет делать.

Коловрат замолчал на мгновение и вымолвил:

– А уже оттуда буду думать, как в саму Рязань проскочить. Князь меня заждался. Хоть и без подмоги, а возвернуться надо обязательно. Если татары кольцо не плотное вокруг города держат, то найдем бреши и проскочим.

– А если крепко держат? – вырвалось у Белояра.

Воевода снова умолк. Не мог он людям своим рассказать, что есть из терема княжеского на высоком холме в Рязани тайный подземный ход, о котором только сам князь Юрий, молодой княжич Федор, хранитель тайн княжеских боярин Святослав да воевода рязанский знали. И то поведал о нем Евпатию князь Юрий перед самым отъездом посольства черниговского. Как раз на тот случай, если город в кольце окажется после его возвращения. Прорыт был ход тайно, глубоко под землей и выходил аккурат недалече от тех потаенных мест, где собирался воевода обустроить вторую стоянку для набегов на тылы татарские. Отыскав этот ход по приметам, Евпатий и собирался проникнуть в город, если не повезет по земле до него добраться.

Всех, кто рыл этот ход, давно уж на свете не было. Казнили их тайно. А из немногих, кто знал о нем сейчас, большинство уже богу души отдали. Погиб воевода прежний Богдан, даже боярин Святослав вместе с княжичем Федором сгинули в стане татарском вместе. Вот и выходило, что тайной сей владели теперь только князь Юрий да Коловрат. Впрочем, мог еще знать и предатель Ингварь. Но об этом воевода хотел при случае выспросить у самого князя.

Но даже сам Юрий не подозревал, что существует из города еще один тайный ход. Буквально в прошлом годе боярин Коловрат, ничего тогда еще не ведавший о княжеском подземном лазе, самолично и тайно ото всех решил построить свой подземный ход. На случай осады татарской, о которой