Княжич варяжский - Александр Владимирович Мазин

не стал. Сказал только, что потерял его, а где — не помнит.

А ну как Вартиславу уже об этом сообщили? Вот кто-то из гриди наместниковой и сообщил.

Прокуй Перятыч глянул на Бирича. Тот глядел в окно. Демонстративно. Мол, ваши дела, я в них не лезу.

Сергей колебания наместника понял правильно, поскольку сам же их и спровоцировал. Но решил, что с Перятыча довольно. Тот ему в союзниках нужен, а не в обиженных.

— В темницу с собой пару гридней своих возьми, — сказал он. — Из тех, кому князь Олег поверит. Свидетелями будут.

— Это, — сказал Сергей. — Хлёдвир. Ярл из Вестфолда. А там, в колодках, его хирдманы. Те, кому не повезло.

Вестфолдский ярл выглядел скверно. Обе ноги перемотаны окровавленными тряпками, свалявшаяся грива, лихорадочно блестящие глаза.

Наместник сглотнул.

— А где те, кому повезло? — спросил он.

— Думаю, в Валхалле, — сказал Сергей. — Посади его, Траин. — И уже ярлу: — Говори, нурман!

— Его зовут Поджар, — хрипло произнес ярл. — Попить дай!

Траин вопросительно поглядел на Сергея. Тот кивнул.

Ярл пил жадно и неаккуратно. Вода текла по бороде, расплывалась темным пятном по шерстяной рубахе.

Выглядел он жалко. От того гордого и уверенного в собственном превосходстве красавца-воина осталась тень.

Хотя поначалу держался он неплохо. И не сломался. Просто признал поражение. Еще одно. Последнее. Да и зачем ему выгораживать чужака?

— Его зовут Поджар, — сказал Хлёдвир. — Он сказал, куда нам надо прийти и когда. И велел убить тех двоих, кто туда придет. Главное — убить тебя, — он посмотрел на Сергея.

— Велел? — уточнил Сергей.

— Он дал сто марок. Сразу. Но сначала велел всем нам клятву правильную принести.

— Вы получили деньги. Почему не ушли? — влез Перятыч.

«Портит Новгород людей, — подумал Сергей. — Приучает ставить деньги выше чести. И выше гнева богов тоже».

— Мы поклялись, — ответил ярл. — Не в наших привычках убегать. Тем более простое дело. Щедрая плата. Поджар сказал, что ты хёвдинг и с тобой много людей, но ты будешь без хирда. А если нет, то его человек об этом скажет и тогда все отменяется. Тот человек соврал: сказал, что вас двое.

— Он не врал, просто был невнимателен, — уточнил Сергей. — В отличие от моих людей.

— Боги отвернулись от меня, — сказал вестфолдинг. — Не надо было мне вставать против Харальда-конунга.

— Расскажи, что ты еще делал для Поджара, — велел Сергей.

И Хлёдвир начал говорить. И по мере его рассказа глаза новгородского наместника открывались все шире, а челюсти сжимались все крепче.

Ярл закончил и попросил еще воды.

— Дайте ему пива, — распорядился Сергей. — И этим тоже, — кивок на троих хирдманов Хлёдвира.

— Благодарю, — ярл поставил пустой кувшин. — Я сделал свое, сделай и ты.

— Дай ему свой меч, — сказал Сергей одному из наместниковых гридней, и тот повиновался, даже не спросив одобрения Прокуя Перятыча, настолько властным был голос Сергея.

Хлёдвир прислонился спиной к стене, положил меч на колени: одна ладонь на рукояти, вторая на клинке… И захрипел, когда сабля Сергея разрубила ему лобную кость.

Прокуй Перятыч вздрогнул. Удар был стремителен. Только что Вартислав стоял, расслабившись, рядом с ним. И вот уже его сабля — внутри нурманова черепа.

Гридень, отдавший нурману оружие, одобрительно хмыкнул, наклонился и забрал свой меч.

— Я обещал ему правильную смерть, — пояснил Сергей. — И от моей руки. А этих троих я завтра привезу в Новгород, — Сергей кивнул на тех, кто в колодках. — Они расскажут, что знают. Радилу с сыном надо отпустить. А вот Поджара этого возьми и придержать, чтоб не удрал. И за Левотой присмотреть. Поджар наверняка не сам по себе, а его человек.

— Левота — уважаемый боярин, — возразил наместник. — Обвинить его будет непросто.

Честно сказать, он вообще не хотел Левоту в чем-то обвинять. Род у того сильный. Прижмешь его — может и до бунта дойти. Это ж Новгород. Здесь и князю нельзя своевольно править, а уж наместнику…

Хотя если огласить то, о чем рассказал нурман, многие на Левоту и его отца осерчать могут. Немало крови на них, получается? Причем новгородской крови.

И все же тут думать надо, не решать сгоряча. Новгород держать — как по веревке над скалами идти. Не удержал равновесия — и вниз. Каждый шаг, каждое слово взвешивать трижды. Не то ударит било вечевое, и пошел степной пожар.

Вот только мальчишка княжич такое вряд ли поймет.

— Все сделаю, — пообещал Прокуй Перятыч.

А про себя подумал: может, стоит обо всем рассказать Левоте? Его имя нурман не назвал. Только Поджара. Что Поджар — человек боярина, в городе все знают. Но это еще не доказательство вины. Может, Поджар сам от себя беззакония творил? А не будет Поджара — не будет и обвинений. А Левота будет обязан. Причем лично ему, Прокую Перятычу.

— Будь гостем в княжьем тереме! — проявил радушие наместник. И предусмотрительность тоже.

В Детинце шустрый княжич будет под присмотром.

— Благодарю, — вежливо поклонился Сергей. — Я подумаю.

Наместник наклонил голову в кивке, заодно спрятав кривую гримасу: подумает он! Еще недавно в детских бегал, а теперь «подумаю». Как будто сызмала в княжичах ходит. И что интересно: никто так и не узнал, откуда он и кто его родня. А ведь искали, и хорошо искали. Сам великий князь распорядился. И ничего.

Только слухи ходят всякие… Нет, быть того не может. Байки для детишек. Сколько лет живет на свете Прокуй, сын Перяты, а ни разу богов не видел. Только жадных жрецов всех мастей.

— Когда ждать тебя, княжич Вартислав?

— А не надо меня ждать, — усмехнулся Сергей. — Вместе поедем. Чай, недалеко. И Радилу с сыном вместе выпустим, и извинимся тоже вместе. Он ведь, если подумать, из-за меня пострадал.

Глава 8. Господин Великий Новгород и его ушлые обитатели

Новгород за год практически не изменился. Разве что посады еще больше разрослись да причалов вдоль Волхова прибавилось. И, похоже, ярмарка стала еще просторнее и еще шумнее. Но последнее не точно. Скорее всего, Сергей отвык от подобных скоплений торговой мелочи, которая шумела, мельтешила, бросалась под конские копыта, висла на