Княжич варяжский - Александр Владимирович Мазин

Возглавлял «делегацию» кудрявый нурман саженного роста и геройских пропорций. До Пешехода, понятно, недотягивал, но Дёрруду не уступал. Во всяком случае, размерами. И вдобавок красавчик. Борода аккуратно подстрижена и расчесана, кудри блондинистые из-под шлема на богатырские плечи ниспадают. Глаза синие, ясные, не замутненные сомнениями или совестью. Настоящий викинг. Мечта юных дев… И их отцов, потому что драгметаллами так и увешан.

Впрочем, и обычного железа в избытке, причем качественного.

Не представился. Глянул синеоко, улыбнулся добродушно, можно сказать — дружески.

Надо полагать, оценил вооружение и украшения противника и искренне порадовался будущей добыче.

— Хорошее место, и день такой хороший, — улыбнулся викингу Сергей. — Солнечный. Ты кто, воин? Назовись.

— Хорошо по-нашему говоришь, — похвалил кудрявый. Предложение назваться он проигнорировал. — Мне сказали: вы здешние. А по речи — ют или фриз! — Он подмигнул Сергею.

Тратить время на объяснения, почему здесь он со товарищи, а не запланированный Левота, кудрявый красавчик не собирался.

Если стая волков взяла в круг пару забредших на их территорию псов, то явно не с целью проводить до дома.

— Помолитесь, парни, своим гардарикским богам, и начнем веселье. Вы же не умрете без боя?

Ну да. Истинно нурманское веселье. Дюжиной против двоих.

— А ведь верно сказал, — пробасил Дёрруд. — Да, хёвдинг?

— Помолиться никогда не лишне, — согласился Сергей. — Однако я сюда не молиться пришел, а разговаривать. И не с тобой, кудрявый, а с Левотой. Но он, полагаю, струсил и прислал тебя. И зря. Потому что с тобой нам говорить не о чем. Разве что о погоде. Хороший сегодня день, как считаешь?

Хлёдвир-ярл переглянулся со своими. Те уже разошлись полукругом. Приготовились. Одиннадцать человек с ним. И все очень серьезные мужи. Опытные и идеально оснащенные для убийства.

Неужели эти двое не понимают, что сейчас будет, подумал он. Или рассчитывают договориться? Ну или просто храбрецы.

Ярл задумчиво оглядел стоящую шагах в десяти парочку. Один — совсем молодой, безусый. Надо полагать, не больше шестнадцати зим встретил. Но держится хорошо, уверенно так. Неудивительно, раз его второй хёвдингом назвал. Судя по лицу, молодой — здешний, однако на языке северян говорит чисто, как на родном. Полукровка?

А вот второй — натуральный дан. С таким один на один сойтись рискнет не всякий.

— Хороший день, — согласился Хлёдвир. — Превосходный день, чтобы умереть!

«И разбогатеть», — мысленно добавил он. Одного только золота на обоих марок на десять, не меньше. И еще оружие. Неплохая прибавка к той сотне марок серебром, которую вручил им новгородец. Кошель с серебром, с его долей, долей ярла, приятно оттягивал пояс. О да, сегодня хороший день. Отличный!

— Верно сказал, вестфолдинг!

Дёрруд, надо полагать, опознал «вышивки» кудрявого.

Сергей в таких тонкостях не разбирался. Норега от дана отличал, но не более. Да и зачем? Нурманы — нурманы и есть. Своих уважаем, чужих… Мертвые друг от друга мало отличаются.

Нурманская свора загыгыкала. То ли похвала понравилась, то ли тон Убийцы. Нурманам вообще нравятся храбрецы.

Кудрявый осклабился:

— Сложись все иначе и встреть я вас у своего дома, я бы, пожалуй, выпил с вами пива, — сказал он. — Но здесь не там.

Тень, пробежавшая по лицу кудрявого, была мимолетной, но Сергей заметил. И картинка сложилась.

— Может, скажешь, что ты не поделил с Харальдом Харфагри[4], норег? — звонким высоким голосом бросил Сергей.

Напряжение нарастало, адреналин бурлил от ощущения смертельной опасности… И Сергею это дико нравилось. Именно в такие мгновения чувствуешь, что живешь по-настоящему.

— Что я не поделил с Косматым? Уверен, что сейчас ты хочешь узнать именно это? — Кудрявый чуть прищурился. Снег на солнце так и сиял. Ослепительная белизна на сотни шагов вокруг. Даже деревья на неблизком берегу облеплены снегом. Безветрие. Тишина. Сугробы, тронутые корочкой наста.

— Лучше — сейчас, — Сергей качнул головой влево-вправо, потер рукавичкой подбородок. — Потом уже не получится.

— Тут ты прав, — согласился кудрявый. — Не получится. Значит, не станете молиться?

— А вы? — задал встречный вопрос Сергей.

Взрыв веселья.

— Ты мне нравишься, юный варяг, — сообщил кудрявый. — И за твою храбрость я подарю тебе еще немного времени. Насладись последними мгновениями этого мира и вспоминай его там, в чертогах славы.

Очень поэтично. Нурманы такое любят. И чувствовать красоту они умеют. Особенно в такие минуты. Когда грань между мирами тонка, как лезвие твоего клинка.

Или — чужого.

— Он думает, что умирать будем мы, — сказал Сергей, обращаясь к Дёрруду.

Убийца покачал головой.

— Вестфолдинг, — сказал он. — Они не отличаются особым умом.

— И очень самонадеянны, — заметил Сергей. — Помнишь Тангбранда-хёвдинга, которого я убил на отмели этим летом? Он ведь тоже норегом был. Из Трённелага, кажется. И тоже думал, что могуч, как сам Тор.

Нурманы слушали с интересом. Не перебивали. Ради хорошей истории об убийстве можно и подождать немного с новым убийством.

— Да. И ты прикончил его быстрее, чем я досчитал бы до десяти, — согласился Дёрруд. — Но я все же думаю, что тебе повезло.

— И ты снова прав, — в свою очередь согласился Сергей. — Удача — это мое второе имя.

— Ну, думаю, достаточно, — сказал кудрявый, опуская ладонь на рукоять меча.

История закончилась. Подробностей больше не будет. Значит, пора поговорить железу.

— Ты еще можешь уйти, норег, — Сергей улыбнулся. — Вы все еще можете уйти.

— Они не уйдут, — пробасил Дёрруд. — Я же сказал: вестфолдинги туповаты. А эти особенно. Иначе не бегали бы от своего Харальда, а договорились.

— И опять ты прав, Убийца, — кивнул Сергей. — Успеть понять, что ты не самый большой медведь в лесу и вовремя унести ноги, способен не всякий.

Слушая их спокойную беседу, Хлёдвир все же усомнился. Ненадолго, на миг, но заподозрил недоброе и метнул взгляд в сторону берега. Вдруг там засада?

Но он не увидел ничего, кроме снега. И ни одна ветка не дрогнула. Да хоть бы там и целый хирд прятался! Пока они добегут оттуда сюда, с этой парочкой храбрецов все будет кончено.

— Они могли бы, но не уйдут, — повторил Дёрруд. Неторопливо стянул рукавицы и бросил их в снег.

Опаньки.

Самоуверенность с норегских рож слетела вмиг. А кудрявый так вообще зубками скрипнул, увидев Дёррудовы