Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)… - Анатолий Н. Патман

течение ближайшей же недели перевёл её, так и тексты песен, на французский, немецкий и английские языки. Заодно получились и уроки по изучению Александрой иностранных языков. Тётя Арина по прочтению от души похвалила меня.

Я уже как-то сомневался, отправлять сказку княжне Татьяне или нет, но тут именно в это время от неё пришло сильно тёплое письмо из имения «Татиана», и мои сомнения быстро расстаяли. Ладно, пока отправлю. Вот и ушла сказка «Земля Санникова» за границу в Швейцарию, конечно, вместе с моим ответным письмом. И там можно было увидеть лишь мой наивный детский лепет насчёт учёбы в гимназии, о погоде в Петербурге и некоторые сплетни, услышанные у Нелидовых. И всё. Хотя, и ранее мои письма были такими. Не любил я разные телячьи нежности, но приходилось. Чтобы скрыть свои мысли, честно говоря, как бы и взрослые, но одновременно и вполне детские. Отчего-то именно такая странная смесь получалась. И ни капли, как ранее в письмах в Москву, о своих делах. Хотя, в конце я сделал приписку «Из России с любовью». Пусть хоть как понимают. Правда, о делах немного было в письме тёти Арины, адресованной княгине Татьяне.

* * *

В последние две недели нам с тётей Ариной и Александрой через день или чаще два пришлось посещать и репетиции. Ничего такого тяжёлого в них для нас не было. Мы вполне успели и справились. Так как на первом концерте должно было исполняться «Улетай на крыльях ветра», то в консерваторию на репетиции танца к нему приходили и балерины из своего театра. Так я познакомился с одной из лучших русских балерин Екатериной Вазем. Правда, это она сама ко мне подошла. А так, я о ней только слышал, и судить о её танце не мог. Хотя, говорили только самое хорошее.

Почему бы и не поговорить? Оказалось, в «Щелкунчике» Вазем выделили роль феи Драже, а в «Баядерке» — роль Люции. Хотя, раз наш балет детский, там больше участвовали ученики и ученицы Театрального училища. Конечно, кое-кто из них был выделен и для исполнения танцев в предстоящих концертах. Жаль, но только тут я получил немного, ага, информации о как бы своём творения.

Ничего, поговорили. Я постарался довести до балерины и, кстати, весьма милой и отзывчивой собеседницы, свою точку зрения и обрисовал некоторые сцены, интересные ей. И так почти на каждой репетиции. По ходу разговоров я передал Вазем и много самых разных рисунков из сцен «Щелкунчика», и не только с её участием. А так, великая балерина знала о моём участии в сочинении некоторых сцен и сюит «Баядерки» и видела многие мои рисунки. Вообще-то, оказывается, что композитор Людвиг Минкус и автор либретто Константин Худеков отнеслись к вмешательству одного юного наглеца резко отрицательно. И их вполне можно было понять. Так-то, они и сами бы справились. А тут мелкий прохвост вмешался в их работу и как бы и украл результаты их труда. Но Мариус Иванович их всё же уговорил и, как сказала, великая балерина, обоснованно. Представленные мной музыка и рисунки сильно, и в лучшую сторону, отличались от предложения авторов. Уж «Танец теней» всем сильно понравился. По другому быть и не могло. То, что мне вспомнилось, уже было отточено многими мастерами. Я и балерине, настроенной ко мне вполне благожелательно, передал несколько сюит и, конечно, и рисунки к ним. Так-то, только «Танец девочек в оранжевом» там имел отношение к «Баядерке». Но моя память хранила и индийские песни. Похоже, явно интересовался и даже исполнял на досуге. Но пока решил использовать только два — «Jimmy Jimmy Jimmy Aaja» и «Goro ki na kalo ki». Как ни странно, вспомнились. Из одного знаменитого индийского, ага, фильма «Танцор Диско». Чтобы было убедительнее, даже слова приложил, и вполне на индийском языке, конечно, хинди, пусть и с небольшими изменениями. Может, и с ошибками? Явно интересовался и выучил. Но это, честно говоря, было озорством, да и намёк такой. Вдруг Мариусу Ивановичу захочется изменить что-то в своём балете? Ведь бывает, что во время работы от первоначальных замыслов и материалов ничего не остаётся. И кто узнает? Музыка ведь точно индийская. И танцы тоже.

В общем, неплохо и тепло пообщались. Великая балерина точно осталась довольной. Ещё мне пришлось немного поработать и с ученицами Театрального училища. Было видно, что они уже носили во многом изменённую балетную форму. Как я и предлагал. Кстати, частично пошитую и в Доме Моды «Татьяна». Красивую и удобную.

И, согласно пожеланиям старших товарищей, я с молоденькими балеринами нисколько не заигрывал. Так-то, они, видимо, из-за запретов наставниц, и сами старались не подходить ко мне просто так, но понятно было, что интерес имелся. Ведь некоторые совсем мои ровесницы! Мы общались друг с другом только при репетиции номеров с танцами. И девочки занимались со мной с удовольствием.

* * *

Отчего-то профессора консерватории расщедрились и отвели нам по четыре номера на каждый концерт. А как бы нашего, конечно, больше моего, авторства было уже по восемь номеров. Народа на субботний концерт явилось много, но пока без высоких особ. Всё же уже прошла одна неделя октября. Многие и домой вернулись. Кстати, тётя Арина заранее пригласила и Нелидовых. Всё же родня, и на приём нас позвали. Помимо Марии, старшие взяли на концерт и сына Аркадия. Так-то, и у других аристократов виднелись дети.

Как ещё зимой, сначала тётя Арина, и третьим по ходу концерта, исполнила записанную ей самой народную песню. Само собой, музыкантами являлись ученики консерватории. Чуть позже на сцену вышла Александра и задорно исполнила «Облака». Кстати, её номер сопроводили весьма милым танцем две ученицы-балерины в лёгких белоснежных накидках. Конечно, они изобразили облака или что ни есть белокоылые лошадки. Всем точно понравилось. Мне достался «Letter to my mother», которую мы неплохо исполнили на двух фортепиано вместе с Анной Николаевной Есиповой, конечно, ещё и в сопровождении небольшого оркестра. Оказалось, что пианистка недавно вернулась из гастролей в Вену и Париж. Что же, вовремя и удачно. Ну и мне немалую радость доставила. Среди произведений, исполненных ею за границей, имелись как бы и мои. Конечно, они были приняты очень тепло. Сам того не ожидая, хотя, тайно желая, я тоже постепенно становился мировой знаменитостью.

Тут и тётя Арина отметилась очень сильно. Она исполнила пока никому неизвестные «Осенние деньки» и сорвала заслуженные овации. И я словно вспомнил давно забытое!

— Уже зима близка, и нету ни листка на деревце.

И