Целитель. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест

Игорь помялся, но не ответил, а спросил:

— Как они идут?

— Перетекают. Очень похоже на китайские меридианы.

— Они не китайские, а индийские, но не важно. Хочешь проверить себя? Сейчас пациентку приведут.

— Не-а, — я покрутил головой. — Потренироваться надо. Тебе показать зашёл. Думал, увидишь или нет.

— А ты свою-то ауру видишь? — чуть дрогнув губами, спросил Игорь, а взгляд его был направлен куда-то вниз и вглубь.

— Нет, — соврал я.

— Жаль, — сказал Игорь.

Я ушёл, а через неделю Игорь пропал. Сказали, что он собрал своих лучших учеников — женщин — и уехал с ними на гастроли по России. Ключ от помещения остался у одной из его учениц Светланы и она, найдя меня, передала его мне.

— Так, — сказала она, — сказал Игорь. Аренда проплачена до конца года. И ещё он сказал, что надеется ты возьмёшь на себя его пациентов.

— Хм! Ни фига себе!

— А мы будем так же собираться?

— Не, Света. Лариска мне голову открутит и даже обратно ставить не будет, просто скажет, что так и было. И с его пациентами не знаю, что делать. Она мне и за пациентов голову отвернёт. Не знаю, как и подойти.

— Я бы тоже голову оторвала. Или что посущественнее, — сказала Светлана, хитро щурясь.

— Кому, мужу? — с интересом глянул я на соседку из соседнего подъезда.

Девушка хмыкнула, отдала мне ключ от двери и ретировалась, оставив меня, разглядывающего, доставшееся в наследство помещение, в задумчивости. Это не был подвал. Наш дом был длинный и по проекту имел сквозные подъезды. Но сильные северно-западные ветры устраивали такой «сквозняк», что двери было невозможно открыть. Вот с южной стороны их и замуровали. Была там предусмотрена и колясочная, но никто коляски внизу не оставлял. Чтобы не захламлялся подъезд установили ещё одни двери и стали сдавать эти «очкуры» в аренду.

Так в нашем доме появились небольшие магазинчики, детская художественная студия, своё кабельное телевидение. В доме было девять подъездов и, соответственно, девять «очкуров» примерно в двадцать квадратных метров площадью каждый. Вот и я теперь стал временным обладателем такого. И что с ним делать?

«Очкур» был тёплым, чистым, хорошо освещённым, побеленным, покрашенным и делился на две части. Имелась и мебель. В первом стояли стулья и другие «сидячки» для «адептов», расставленные по стенам. Во другом, куда можно было спуститься по небольшому лестничному пролёту, стоял диван и какой-то стол.

— В принципе…

Меня посетила идея поставить там массажный стол. Массаж — такая «вещь», что полезен и больному и здоровому. Я, кстати, пробовал «пробудить» в себе «силы», вправляя спину нашему мотористу Вовчику. Ему понравилось, мне — нет. Потом попросилась на массаж повариха Рита. Ей тоже понравилось, а я так ничего сверхъестественного и не ощутил. А тут из меня «попёрло» и грех было не воспользоваться представившимся случаем. Ведь я давно мечтал о таком.

Глава 6

Я «здешний», так же как и прошлый, увлекался массажем с детства. Отец привил любовь. Он мне делал массаж, я ему. А повышенная сэнсорика у меня тоже была с детства. И пальцы были крепкие от скалолазания с класса пятого. Всепроникающие пальцы, ха-ха… Короче, здешний я был продвинут больше именно в массаже, как общем, так и в точечном. Да! И точки знал, и меридианы, и про потоки «цы». Всё, как и в том своём мире, но без мистики, а чисто манипулятивно. И иголки дома имелись. В Свердловске купил ещё в восемьдесят восьмом, но не пользовался. Боялся промазать. Анатомию не знал. А сейчас знаю. И очень хорошо знаю. И не только знаю, но и вижу точки в «нужной подсветке».

Тут же какой принцип? На меридиане есть точки для подкачки «цы», спуска «цы» и точки — пособники для других меридианов. Это, если кратко. Вот и тыкай в нужные, и не тыкай в ненужные, всех делов-то. А здесь и сейчас я не только «видел» энергетическое состояние всей системы и отдельного органа, но и места, где энергия имелась в избытке, а где, наоборот, в том числе и на меридианах. Причём даже и не в тех точках, которые указаны в справочниках. Я на себе попробовал воздействовать с помощью игл на воспаление в правом голеностопе, полученное от соприкосновения с прессом Захарова, вогнав их в «указанные» мне точки. Гиперемия на ноге прошла за десять секунд, отёк спал в течение часа. Связка восстановилась полностью за сутки. Во-о-о-т! То есть, я чувствовал в себе потенциал «целителя», а потому и стоял, разглядывая помещение, время от времени вздыхая и размышляя, под каким «соусом» всё изложить супруге.

* * *

— Игорь уехал, — сказал я жене и показал ключ. — Мне ключ оставил. Можно будет там хранить продукты. А то что-то у нас на лоджии… Как бы не рухнуло и не придавило кого.

— Мы ещё много закупать будем? — спросила, нахмурив брови, жена.

— А что не так? Для дома, для семьи…

— Не попортятся продукты? Крупа? Мука? У них же есть свой срок хранения. Консервы, и у тех срок два-три года, у в крупе может всякая живность завестись. Может она уже там есть, только мы ещё об этом не знаем.

— Хм! Логично! Но что же делать? Надо ещё один холодильник. О! Правильно! Как в магазине у Голода поставить в той каморке холодильники. И батареи отключить. Устроить хранилище.

— Тогда уж магазин, — хмыкнула жена.

— А торговать будешь ты? — усмехнулся я.

— Вот ещё! — фыркнула жена.

— Магазинам скоро кирдык. Нечем будет торговать.

— Пойдём, посмотрим, — сказала жена. — Мы как раз собирались с Кристиной погулять выйти.

— Что там смотреть? Не хочется снова обуваться. Только пришёл ведь.

Жена замолкла, и я понял, что надулась. А раз надулась, то вечеру тоже кирдык. Обязательно за что-нибудь зацепится.

— Коляску кто мне поможет спустить?

— Всё-всё! Понял-осознал! Простите, вспылил, готов искупить вину.

— Просто и вправду надоели эти мешки и ящики дома.

— Кстати, ты интересную мысль озвучила.

— Какую?

Жена одевала дочку в зале на диване, а я стоял в прихожей.

— Да, с консервами. Ведь можно же закатать в банки разные овощные заправки для борща и супов с крупой, рисом, например. Как ты делаешь. Очень