Я – Товарищ Сталин 3 - Андрей Цуцаев

подозрения на одного сотрудника в Берлине, но пока без доказательств.

Сергей нахмурился, его взгляд стал тяжёлым, тон остался лёгким, но с угрозой:

— Подозрения? Павел Анатольевич, вы ведь не гадалка. Надо найти доказательства иначе вся сеть в Берлине может рухнуть. Мы не можем допустить, чтобы перед такой важной миссией, крот выдал все наши планы. А что с Испанией? Есть там что-то новое?

Судоплатов вздохнул:

— Там у нас все не очень хорошо, товарищ Сталин. Испания на краю пропасти. Фалангисты крепнут, а республиканцы, наоборот, слабеют. Если мы действительно хотим победить в Испании, то нам нужно послать минимум 50 тысяч бойцов, еще больше танков, артиллерии, авиации. Иначе левых там раздавят.

Сергей нахмурился, его брови поднялись, он наклонился вперёд:

— 50 тысяч? Это очень много. Мне надо укреплять Дальний Восток, надо уделять внимание западным границам, помогать Абиссинии. А тут еще найти столько толковых людей для Испании? Это тяжело. Кто вообще там за нас? Только коммунисты или все левые?

Судоплатов, помолчав, ответил, его тон был осторожным:

— Пока коммунисты, товарищ Сталин. Но социалисты и анархисты рвутся в бой. Если их вооружить, фронт против фашистов будет крепче, но и хаоса тоже прибавится.

Сергей, затянувшись трубкой, хмыкнул:

— Хаос? Ну так пусть будет хаос, Павел Анатольевич. Вооружай всех — коммунистов, социалистов, анархистов, всех антифашистов. Винтовки, танки, патроны, снаряды — всё везем в Испанию. Пусть дерутся, а мы посмотрим, кто выстоит. Главное, чтобы против фаланги у всех была возможность себя защитить.

Судоплатов ответил, его тон был скептичным:

— Рискованно, товарищ Сталин. Анархисты — как искры, могут рвануть не туда. Тяжело будет потом навести порядок. Я бы им не доверял.

Сергей сказал:

— И все же, их тоже надо вооружить. Чем больше проблем будет у фашистов, тем нам лучше. Лучше рискнуть, чем просто подарить власть.Теперь скажи, что у нас с Японией?

— Японцы копят силы в Маньчжурии, смотрят на Китай и Монголию.

Сергей, постукивая пальцами, кивнул:

— Пока все то, что я уже слышал. Мне надо больше подробностей и главное мне нужны мысли, как нам улучшить свое положение, исходя из наших возможностей на местах. Усиливайте разведку, и особенно в Германии не зевайте.

Сергей встал вместе с трубкой и подошел к окну, показывая, что аудиенция закончена.

Судоплатов, встав, сказал:

— Слушаюсь, товарищ Сталин. Разрешите идти?

Сергей, пыхнув трубкой, сказал:

— Идите, Павел Анатольевич. Работайте. Надеюсь, у вас будут для меня хорошие новости.

Дверь скрипнула, Судоплатов вышел, его шаги затихли в коридоре.

Сергей подошел к телефону и вызвал к себе Молотова.

Через десять минут вошёл Вячеслав Молотов. Зайдя в кабинет, он сказал:

— Товарищ Сталин, вызывал? Что сегодня у нас на повестке?

Сергей, постукивая пальцами, ответил:

— Вызывал, Вячеслав Михайлович. Садись. Пора потолковать про наших западных друзей.

Молотов, садясь, поправил пенсне, его голос был осторожным, он слегка откинулся на стуле:

— Англичане и французы, вы ведь про них? Они, как лисы, — хвостом метут, а следы прячут.

Сергей, пыхнув трубкой, усмехнулся:

— Лисы? Тогда гони их к капкану, Вячеслав. Испания горит, республиканцы просят помощи. Прозондируй, что скажут Британия и Франция, если мы туда влезем по полной.

— По полной? Такое они точно не примут. Они за невмешательство, товарищ Сталин. Англичане хитрят, а французы боятся собственной тени. Но я поговорю с их послами, аккуратно. Но мне нужны новые доводы, а то снова отмахнуться.

— Мы должны избежать блокады, Вячеслав. А все остальное нам не страшно. Можем пообещать французам уменьшить помощь их коммунистам на время. Скажем комминтерну затихнуть. А британцам мы можем поставлять нашу нефть, в которой они так нуждаются.

Молотов покачал головой:

— Британцы слишком антисоветски настроены. Но я поговорю с ними. Возможно, мои доводы будут для них убедительными, хотя, если честно, я сомневаюсь.

Сергей, постукивая пальцами, сказал:

— Поговори, Вячеслав. Терять нам нечего. Мы должны найти выход.

Молотов вышел, его шаги затихли, а Сергей, оставшись один, затянулся трубкой, его мысли метались: «Испания, Германия, Япония. Я должен решить проблемы, но какой ценой?»

* * *

Кабинет Луиса Компаниса, президента Каталонии, был пропитан запахами крепкого кофе, чернил, сигар и воска от свечей, тлевших в бронзовом канделябре. Массивный ореховый стол был завален бумагами, картами Барселоны, телеграммами из Мадрида. Атмосфера была удушающей: Барселона кипела, фалангисты сеяли страх, а анархисты требовали оружия.

Луис Компанис, пятидесяти лет, в строгом костюме, в очках, с морщинами и потом на лбу, теребил галстук, его голос был резким:

— Товарищи, фалангисты готовят бойню! Фредерик, твои гвардейцы патрулируют улицы или спят?

Фредерик Эскофет, комиссар порядка, в военной форме, стоял у стола:

— Не спят, сеньор президент. Патрули утроены, но эти фалангисты — как змеи, лезут из всех щелей. У них винтовки, гранаты, военные тоже за них.

Компанис, нахмурившись, сказал:

— Военные за них. А мы раздаём листовки! Фредерик, что там с CNT? Бунтуют?

Эскофет ответил:

— CNT на площади, листовки раздают. Дуррути их сдерживает, но они рвутся драться. Если фалангисты ударят по ним, то анархисты не отступят.

— Не отступят? Они Барселону в пропасть утащат. Фредерик, твоя гвардия наготове?

— Сеньор президент, мои люди готовы. Мы стараемся следить, чтобы беспорядки не захлестнули улицы.

Компанис вздохнул:

— Следи, Фредерик. Если площадь сгорит, я не один отвечать буду. Иди, без сюрпризов.

Эскофет кивнул и вышел. Компанис, оставшись один, посмотрел на карту: «Я либо сохраню город, либо позволю ему утонуть в крови» Рядом зазвонил телефон, он не ответил.

Пласа-де-Каталунья бурлила: торговцы кричали, зазывая покупателей, кафе гудели от споров, анархисты CNT раздавали листовки. Запахи кофе, фруктов, махорки, бензина смешивались с пылью и горелым деревом от тележек.

Хуан Гарсия, двадцатипятилетний анархист, одетый в потрёпанную куртку, в кепке, с мозолистыми руками и кровью, запекшейся на щеке от старой драки, размахивал листовками у кафе 'Суррих:

— За свободу! За рабочих! Фашистов в могилу!

Кармен, тридцатилетняя женщина, в рабочей одежде с платком на голове, раздавала листовки и кричала:

— Бери, товарищ! Не дай буржуям раздавить нас!

Мануэль, пятидесятилетний рабочий, стоял рядом, сказав хриплым голосом:

— Хуан, не ори, фалангисты рядом. Чую, беда близко.

Хуан, усмехнувшись, махнул рукой:

— Беда? Мануэль, мы — CNT! Если сунутся, получат по морде!

Кармен ответила, сжимая нож:

— Хуан, не трынди. Кто-то из наших сливает планы. Вчера пропали листовки, которые я не успела раздать.

Хуан, нахмурившись, ответил:

— Сливает? Кармен, это слухи.