Барин из провинции - Дмитрий Валерьевич Иванов

На столе: белый хлеб, калачи, сливочное масло в стеклянной баночке — одной на всех. Сыр, сметана густая, деревенская (а какая она ещё может сейчас быть?) — в глиняной плошке. У меня и у Ольги — омлет с ветчиной. Владимир ест гречневую кашу с маслом и заедает холодной телятиной. А Тимоха заказал себе жареные колбаски, которые принесли ещё скворчащими на большом блюде. Подали также зелень — в плетёной мисочке. Тоже одну на всех. Пьём каждый своё: я — кисель, остальные — чай. Во вчерашнем кафе такая трапеза стоила бы нам четыре, а то и все пять рублей. А тут — входит в счёт.

Напротив нашего столика за завтраком устроился постоялец — сухопарый дядя лет сорока, с простоватой, но не глупой физиономией. По всему видно — не москвич. Одет опрятно: сюртук приличного кроя, при себе трость. Шляпа снята и положена рядом, аккуратно, как у человека, привыкшего к порядку.

Он чинно завтракает и одновременно читает газету — кажется, «Московские ведомости». Глаза бегают по строкам, губы чуть шевелятся, в одном глазу поблескивает монокль, другой прищурен.

Поев, дядя встаёт, неторопливо вынимает монокль, прячет его в нагрудный кармашек жилетки и собирается уходить, оставив газету на столе.

— Уважаемый, разрешите газетку вашу взять, почитать новости, — окликаю я его, когда он проходит мимо нашего столика.

— Так она за среду прошлую… Но отчего нет? Я всё, что хотел, прочёл, — небрежно кивнул мне дядя, торопясь на выход.

Тимоха услужливо приносит мне листки сероватой, плохого качества, бумаги. Шрифт крупный, всего четыре полосы текста.

МОСКОВСКІЯ ВѢДОМОСТИ

Издаваемыя при Императорскомъ Московскомъ Университетѣ

Среда, 2 Іюля 1826 года. № 53

Цена за одинъ номеръ: 5 копеекъ серебромъ.

Подписка на полугодіе: 3 рубля.

Недорого ведь, надо будет выписать! А новостей тут много… Пропускаю мусорные, вроде:

Изволили прибыти въ Москву изъ С.-Петербурга: господинъ полковникъ Лаптевъ со всемъ семействомъ своимъ, для улаженія частныхъ дѣлъ и пребыванія на лѣтнемъ отдыхѣ…

Объявляется повелѣніемъ ВЫСОЧАЙШИМЪ: ввести новый порядокъ и установленіе въ училищахъ кавалеріи, съ соблюденіемъ надлежащей строевой и образовательной части, дабы впредь благопристойнѣе происходило обученіе юнцовъ воинскаго звания…

Полкъ Кавалергардскій, по разряженію штаба, откомандированъ въ Звѣнигородъ на время лѣтнихъ лагерныхъ сборовъ, съ означеніемъ всѣхъ должныхъ припасовъ и рациона…

Официальные новости тоже мне ничего не говорят.

ВЫСОЧАЙШІЙ УКАЗЪ:

По соизволенію Его Императорскаго Величества, объявляется, что 16-го числа сего місяца, в преддверіи праздника Казанской иконы Божіей Матери, состоится торжественное молебствіе во всехъ полковыхъ церквахъ столицъ.

РАСПОРЯЖЕНІЕ:

Всемъ чиновнымъ и военнымъ лицамъ воспрещается появляться въ публичныхъ мѣстахъ безъ мундира или установленной формы. Нарушающіе подлежатъ взысканію.

А вот это уже интересно!

АФИША МОСКОВСКИХЪ ТЕАТРОВЪ:

Театръ на Арбатѣ. Среда, 5 Іюля. Начало въ 7 часовъ вечера.

— Комедія въ одномъ дѣйствіи: «Лукавое сълученіе».

— Балетъ: «Пасторальныя сцены изъ жизни провінціи».

Билеты продаются съ 10 часовъ утра въ кассѣ театра. Цена мѣста: отъ 25 коп. до 1 ₽ серебромъ.

Трясу башкой, чтобы все «яти» и твёрдые знаки оттуда вылетели и мозг, наконец, начинает нормально воспринимать печатную информацию. Дальше пошли объявления.

ПРОДАЕТСЯ:

Дом каменный двухэтажный с садом и службами в Белой слободе. Цена — 18 тысяч руб. ассигнациями. Обращаться к титулярному советнику Грачёву.

БЛАГОДАРНОСТЬ:

Сим выражается искреннее признание поручику Маркину, за честное возвращение утерянной шкатулки с бумагами. Г-жа К. Е. Вельская.

НАЙДЕН:

Щенок английской породы (спаниель), чернаго цвета, с серебряным ошейником. Ждет владельца в трактире на Мясницкой, № 47.

Были в газете и стихи. Как по мне, неважнецкие. Автор предпочёл остаться инкогнито и, скорее всего, за публикацию заплатил.

А я, тем не менее, зачитался. Мои спутники уже откушали и сидят, поглядывают в мою сторону с лёгким укором. Видно — ждут, когда я, барин, соизволю закончить и поехать смотреть свой дом. Ну а Ольгу обещался доставить к подруге — благо, нам по пути.

— Я вернусь к двум, чтобы освободить нумер. Если вас не застану, напишу записку, — сообщает, выходя из кареты, Ольга.

А неплохо у неё подруга устроилась: особняк в два этажа, да ещё и в самом центре Москвы. Высокая кованая ограда, украшенная причудливыми завитками и вензелями. У входа стоит привратник. Не сторож, а именно привратник — человек, который знает, кого пускать, а кого вежливо разворачивать.

— Мы тоже к двум вернёмся, — говорю. — Буду искать жильё… подешевле.

Мне неловко, что я снимаю с довольствия Ольгу, но она к этому относится с пониманием. Как, впрочем, и Владимир — тот вообще принимает всё с солдатским равнодушием. Чего уж говорить про Тимоху: этот скряга с самого начала считал мои траты на гувернантку лишними.

Никольская улица тоже, надо сказать, имеет свой лоск. Начинается она от Никольской башни Кремля, где расположен Заиконоспасский монастырь — вроде как там какое-то учебное заведение имеется. Название своё улица получила от монастыря Николая Чудотворца, который стоит ближе к Лубянке. Рядом и Московский университет, поэтому на улице много книжных лавок, трактиров. Есть и кофейни.

Проезжая по мощёной улице, читаю вывески — одна другой занятнее: «Книгопродавец Иван Глазунов», «Французская типография», «Чай и кофе в высшем вкусе», «Кружевныя изыски и товары дамскаго удовольствия», «Порядочный обед за полтину» — что бы это ни значило. Дома встречаются и каменные, и деревянные, в основном — двухэтажные, с мезонинами и резными балкончиками. А мой, напомню, — одноэтажный. Пытаюсь понять, где он — этот мифический дом. Номера на домах хоть и есть, но 14-го нигде не вижу. Придётся брать «языка».

— А на что тебе, молодой человек, Никольская четырнадцать? — пробасил неторопливо шествующий по улице громадный дядя с тростью в руках — важная персона судя на морде.

— В гости заехать хочу, — бурчу я, не особенно желая вдаваться в подробности перед первым встречным.

— В гости? Тьфу ты… к этим христопродавцам, что ли? Вон он, сзади тебя. Проехал ты его, — дядя со мной разговаривать больше не желает.

Да точно — домик имеется. Правда, почему-то в два этажа. Хотя… если приглядеться — второй этаж деревянный, и явно надстроен не так давно. Сам участок, надо сказать, не так уж и мал и вполне приличный. Ограда — частокол, невысокий, но добротный, всё аккуратно. А вот ворота — впечатляют. Мощные, широкие, занимают, пожалуй, не меньше половины всего, отведенного под