Миротворец-2 - Сергей Тамбовский

— Названия красивые, — задумался царь, — я думаю, с разбега этот вопрос не решить… а кстати — что там у них с этими… ихэтуанями? Мир или война?

— Нейтралитет, государь, — ответил уже министр иностранных дел, — друг друга они стараются не трогать.

— Короче говоря, можно поднять хунхузкий вопрос на встрече с императрицей… про нее, кстати, расскажите хотя бы в двух словах, — попросил он Лобанова.

— В двух словах тяжело, — вздохнул министр, — про нее и ее характер можно несколько томов написать, как у Льва Толстого.

— Не надо, как у Льва, — поморщился царь, — давайте все-таки коротко.

— Я попробую, — вторично вздохнул Лобанов, — если совсем уже коротко, то это тиран, деспот и узурпатор трона в одном лице.

— Ого, — улыбнулся Александр, — насчет узурпации можно и поподробнее.

— Сейчас по всем законам Китаем должен управлять некий Гуансюй, старший сын почившего в бозе императора Ичжу. Однако реально всю власть держит в руках Цыси, а этот Гуансюй является чисто декоративной фигурой. Более того, по последним неподтвержденным сведениям Цыси просто устроила госпереворот и отобрала у этого паренька и последние признаки власти… а сам он сбежал куда-то на юг Китая, скорее всего на Формозу.

— Ну это все их внутренние дела, — ответно вздохнул царь, — а нам, значит, придется иметь дело строго с императрицей… как она относится к иностранцам, расскажите еще…

— Отрицательно, государь, — ответил Лобанов, — так же, как и ихэтуани — эти тоже выступают за все старое и доброе, и чтобы даже духу иностранцев в Китае не было.

— Тяжелый случай… — призадумался царь, — ну что же, будем работать с тем, что есть.

Восточный вояж

Спецпоезд императора даже специально укрепили перед отъездом — поставили дополнительное бронирование на вагоны, где располагались гостиная и спальня первого лица. А перед пересечением китайской границы по Амуру возле Читы спереди еще добавили платформу с одним трехдюймовым орудием и двумя пулеметами системы Максим. А сзади прицепили вагон с бравыми донскими пластунами — их придирчиво отобрали для этой миссии.

— Рельсы заканчиваются приблизительно на сто двадцатом километре трассы, — доложил Витте, его тоже взяли с собой для обсуждения экономических вопросов. — Далее придется передвигаться на конях.

— Что же делать, — вздохнул царь, — на конях, значит, на конях… а хорошо бы эту ветку железной дороги продлить до самого Пекина — можно было бы кратчайшим путем доставлять китайские товары в Европу и наоборот.

— Можно поговорить на эту тему с императрицей, — дипломатично склонил голову набок Витте.

— На вид, — перешел на другую тему Александр, — эта китайская территория ничем от нашей Сибири не отличается… и китайцев совершенно не видно.

— Холодно здесь для них, — пояснил Лобанов, — и культурные растения плохо принимаются. У китайцев же главная еда это рис, он тут точно не вырастет.

— А я еще слышал про такое растение, как со-и, — наморщил лоб император, — знаете про него что-нибудь?

— Слышал, государь, — тут же ответил Лобанов, — как говорят, это очень полезный злак — мало того, что его есть можно, так еще и масло из него выдавливается… у нас масло делают из подсолнухов, так вот то, что от них остается после прессования, жмых называется, люди в пищу употреблять не могут, это животным идет на корм. А соевый жмых очень питательный и вкусный, к тому же это чистый растительный белок, в нем полностью отсутствует вредный холестерин.

— Какие у вас обширные познания, — улыбнулся царь, — в сельском хозяйстве, кто бы мог подумать. Надо будет забрать у китайцев образцы этой сои, попробуем освоить эту культуру у себя.

Глава 10

Проехали без остановок несколько станций, где кипели строительные работы, потом поезд, сильно напрягаясь, начал взбираться на пологие, но достаточно высокие сопки и съезжать с них в долины. И даже один тоннель встретился, недлинный, но темный.

— Сложный тут все же рельеф, — заметил царь в пространство, — горы и пригорки.

— Это еще цветочки, государь, — возразил Витте, — по сравнению с тем, что ожидает строителей на левом берегу Амура… там одних крупных мостов до Хабаровска надо будет соорудить пять штук. А мелких вообще без счета… и перепад высот гораздо больше. И это я еще не упоминал про дорогу вокруг Байкала — мы-то на пароме его миновали, а кругобайкальскую ветку будут строить еще лет пять, не меньше.

— Ну что же делать, — вздохнул Александр, — такую землю нам господь бог послал… а все же большое дело мы тут делаем, такую магистраль сооружаем. Больше ведь таких в мире нет и наверно и не будет…

— Все верно, государь, — подтвердил Витте, — ближайшие аналоги это Канадско-тихоокеанская и Первая трансконтинентальная в Штатах, но они все же короче нашей — там 5 и 3 тысячи километров соответственно, а у нас больше 9 тысяч, это от Москвы до Владивостока.

— Просто невероятно, что мы такое дело осилили… — продолжил свою философию царь, — ну не совсем закончили, но вот-вот будет… за две недели теперь можно будет на другой край страны добраться, а раньше ведь на это 2 месяца тратили… или сколько?

— 2 месяца это очень оптимистичная оценка, — ответил Витте, — а так-то и 3, и 4 свободно можно было затратить. На случай войны на Дальнем Востоке это будет крайне полезное нововведение.

— Я искренне надеюсь, — ответил Александр, — что большой войны здесь мы избежим. Ведь недаром мне в народе дали прозвище «Миротворец», слышали, наверно?

— Да, ваше величество, слышал, — признался Витте, — очень неплохое, кстати, прозвище, у ваших предшественников и похуже бывало…

— Вот-вот, я тоже доволен, что меня так называют… так вот, надо оправдывать народные, так сказать, чаяния и по возможности в войны не ввязываться. Недаром же у китайцев есть такая народная мудрость — умная обезьяна следит за схваткой двух тигров, сидя на дереве. Потому что так ее шкура целее будет…

А вскоре железнодорожные пути и закончились, как совершенно правильно указал господин Витте — Вагон №1 закатили на запасные пути на станции без названия. Здесь царя со свитой встретил главный инженер эпохальной стройки Свиягин.

— Работы у вас тут