Страна, которой нет - Kriptilia

пределах “внешнего полумесяца”. Макиндер четко противопоставлял Море и Сушу, отождествляя свои интересы с интересами англосаксонского “внешнего полумесяца”, стремящегося в союзе с “внутренним полумесяцем” подчинить себе “сердцевинную землю”, стратегическим центром которой являются Россия и Германия.

Вскоре после Первой мировой войны он писал, что контроль над территориями должен идти по следующей схеме: Восточная Европа — “сердцевинная земля” — “мировой остров” — земной шар. “Исходя из этого, Макиндер считал, что главной задачей англосаксонской геополитики является недопущение образования стратегического континентального союза вокруг “географической оси истории” (России). Следовательно, стратегия сил “внешнего полумесяца” состоит в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых пространств от heartland'a и поставить их под влияние “островной цивилизации”... Нетрудно понять, что именно Макиндер заложил в англосаксонскую геополитику, ставшую через полвека геополитикой США и Северо-Атлантического союза, основную тенденцию: любыми способами препятствовать самой возможности создания евразийского блока, созданию стратегического союза России и Германии, геополитическому усилению heartland'a и его экспансии”. Макиндер не ограничивался сферой академической и университетской науки (он преподавал в Оксфорде и в Лондонской школе экономики), но стремился донести свои идеи до хозяев британской политики: он был членом палаты общин, участвовал в подготовке Версальского договора и в организации интервенции “союзников” в России. Несмотря на ярко выраженный атлантистский характер, идеи Макиндера имели универсальное значение для развития геополитики и геостратегии.

Параллельно с развитием атлантистской геополитики развивалась и геополитика евразийская, центром которой органично стала Германия. Шведский политолог Рудольф Челлен, убежденный пангерманист, в годы Первой мировой войны предложил сам термин “геополитика” и создал концепцию “государство как форма жизни”, развивавшую “органическую теорию государства”, которая господствовала в прусской правовой и политической мысли с конца XVIII в., а сто лет спустя оказала огромное влияние на Японию. Его современник, германский мыслитель Фридрих Науманн, считавшийся либералом, в те же годы сформулировал концепцию “Средней Европы”, предусматривавшей европейскую интеграцию вокруг Германии. После войны идеи Ратцеля, Макиндера, Челлена и Науманна развил Карл Хаусхофер — пожалуй, самый яркий представитель евразийской ориентации в классической геополитике.

Первая публикация Хаусхофера на русском языке относится еще к 1912 г., но сколько-нибудь доступным его наследие стало в нашей стране только в последние десять лет, а многие важнейшие работы, включая “Геополитику Тихого океана” (1924 г.), еще ждут перевода и издания.

…в Европе Хаусхофер был первым, кто в условиях “версальско-вашингтонской системы” четко сформулировал концепцию евразийского континентального блока Германии, России и Японии для глобального противостояния силам Моря. Он не игнорировал социально-политические различия господствовавших в этих странах систем, но рассматривал их как вполне преодолимое препятствие на пути к единству, в наибольшей степени отвечающему геополитическим интересам всех трех стран в “великой войне континентов”. Но особенно важно то, что Хаусхофер сумел объединить вокруг себя многих людей и повлиять на них — от Иоахима фон Риббентропа до Рихарда Зорге.

После Первой мировой войны основные геополитические понятия и идеи постепенно входят в “багаж” военных, политиков, дипломатов и интеллектуалов. Противостояние Суши и Моря и вытекающие из этого выводы и последствия становятся модной темой для рассуждений и предсказаний. “На пространстве всемирной истории западноевропейскому ощущению моря, как равноправное, хотя и полярное, противостоит единственно монгольское ощущение континента”, — писал в 1922 г. один из ведущих теоретиков русского евразийства П.Н. Савицкий, автор “Геополитических заметок по русской истории”. Знаменитый французский прозаик — и прозорливый политический аналитик — Пьер Дрие Ля Рошель в том же 1922 г. в книге “Мера Франции” противопоставлял США и Великобританию Германии как воплощение Моря воплощению Суши, причем за Германией у него органично следовала Россия: “Германо-Россия, победоносная на Востоке”. В начале 1940 г. он написал статью “Дух Моря и Дух Земли”, запрещенную французской военной цензурой и увидевшую свет только четверть века спустя. Еще Макиндер наметил связь между геополитической ориентацией цивилизации и характером ее политической и социальной системы, а также господствующей идеологии: для “внешнего полумесяца” это атлантизм и либеральная демократия; для “сердцевинной земли”— евразийство, в наиболее чистом виде, и авторитаризм (переходящий в тоталитаризм); для “внутреннего полумесяца”, за который идет соперничество, — сочетание и борьба обеих начал. Отмечая, что “морские народы легче пользуются свободой, чем народы континентальные”, Дрие сделал интересный вывод: “Быть свободным для англичанина значит — не бояться ареста полицией и рассчитывать на немедленное правосудие властей и суда; для француза — свободно говорить что попало о любых властях (кроме военного времени); для немца, поляка, русского — возможность говорить на своем языке и провозглашать свою этническую и государственную принадлежность и использовать скорее коллективное, а не индивидуальное право”…

В.Э. Молодяков, «НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ОСЬ: БЕРЛИН — МОСКВА — ТОКИО» ()

День 6

Амар Хамади, восходящая звезда

За те двадцать минут перед совещанием, что Амар успел покрутиться по отделу, он осознал, что старший инспектор Ильхан - человек умный, благородный, а главное - очень добрый, даже как-то странно. Поскольку весь отдел уже знал,