Газонокосильщик - Антонио Морале

Хотя, разнообразием поз в своём арсенале похвастать не могла. Пришлось, взять дело в свои руки и показать ей парочку новых.

Разочек натянул её сзади, поставив коленками на пол и уложив животом на кровать, достав членом ей чуть ли не до самой глотки… Ох и кончала она в такой позе — как сумасшедшая! Долго, бурно, цепляясь зубами в одеяло и впиваясь пальцами в простыню.

Я уж думал, что порву её по шву и продырявлю насквозь — но обошлось. Да и судя по реакции блондинки, ей это жутко нравилось…

А потом отодрал её стоя, вгоняя свой член до самого основания между её стройных, похотливых ножек, пока она беспомощно висела на мне и пыталась зацеловать до смерти, то ли в порыве благодарности, то ли просто от перевозбуждения.

Ну а закончили мы, как и начали, скромно и почти целомудренно — мальчик снизу, девочка сверху. Неторопливо и неспеша…

— Давай… Я хочу попробовать тебя в себе… — прошептала блондинка, преданно заглядывая мне в глаза, ощущая, как мой член напрягся в ней и через секунду щедро выстрелил порцией семени прямо в шейку её матки. — Ох! Как же хорошо! Давай — до последней капельки…

— Мама⁈ — прокатился по комнате удивлённый девичий возглас.

— Дорогая⁈ — не менее удивлённо пробормотала Джессика, глядя в глаза своей дочери, растерянно замершей в дверях.

Хм… А эта не та чирлидирша, которая в меня огрызком яблока запускала? Как её там… Челси, точно! Похоже на то. А наша соседка, выходит — её мамка. Хм… Неловко вышло…

— Что… Как… Почему ты и этот дебил? Что происходит? — повысила голос чирлидирша.

— Не волнуйся, милая! Я сейчас всё объясню… Погоди! Ты почему не в школе? — строго нахмурилась Джессика, непроизвольно сжав мой член в себе.

— Я… Я забыла дома реферат… Не переводи тему, мама! — взвизгнула девчонка. — Почему ты и он? Ты изменяешь папе? Как ты могла⁈ Что скажет отец?

— Милая, ты не так всё поняла….

— Да как тут можно не так понять⁈ Он сейчас в тебе⁈ Ты сейчас разговариваешь со мной с его членом в тебе⁈ МАМА!

«Плоп!» — с тихим, характерным звуком мой член выскользнул из вагины Джесси, издавшей ответный «Пф-ф-флрп!», и блондинка невинно захлопала глазками.

— Ну вот. Теперь он не во мне. Теперь мы можем поговорить?

— МАМА!

— Да что — мама⁈ — недовольно фыркнула Джессика. — Что тебя опять не устраивает? Или мне обратно его всунуть?

— Ар-р-рх! — Челси зло, раздражённо зарычала, сжав кулачки, тряхнула головой, топнула ногами, развернулась и выбежала из комнаты.

— Тинейджеры… — осуждающе вздохнула блондинка и повернулась ко мне. — А твоя Мэри — та ещё сучка! Ни за что не поверю, что она обучила тебя всему этому за одну ночь! Тут чувствуется рука мастера и месяцы, а то и годы упорных тренировок. Ох и Мэри! — осуждающе покачала головой девушка. — И не сказать об этом лучшей подруге… Ладно, тебя подкинуть до школы? — тут же сменила она тему. — Только я сначала в душ схожу. И ты идешь со мной! — повелительным тоном, не терпящим возражений, произнесла Джессика. — Есть у меня одна давняя задумка, и ты мне в этом как раз поможешь…

* * *

До школы она и правда меня подкинула. Правда высадила на повороте, не доехав каких-то пару сотен метров до центрального входа. Пожелала удачи со счастливой улыбкой на лице, послала воздушный поцелуй и резко вдавила педаль газа…

Да уж… Кажется меня только что использовали, как мальчика по вызову… Хотя, жаловаться грех — я бы ещё от парочки таких использований не отказался. В этом теле тестостерон просто зашкаливает и мысли о сексе постоянно лезут в голову. Даже не знаю, как прошлый владелец справлялся с этим…

— Алекс!

Чирлидирша?

Я внимательно посмотрел в сторону переминавшейся с ноги на ногу с противоположной стороны дороги девушки и непонимающе нахмурился.

— Можно тебя на пару слов? Это ненадолго…

Я вздохнул, просчитывая в уме варианты от «будет ныть и просить не разрушать их идеальную, любящую семью» до «подставит меня и обвинит в изнасиловании», и мысленно махнул рукой — лучше разобраться с этим сейчас, пока она не успела нормально приготовиться и придумать что-то более изощрённое.

Я глянул по сторонам, перебежал дорогу и пошёл следом за девушкой. Мы свернули между домами, завернули за угол и через несколько метров остановились. Чирлидирша повернулась ко мне лицом, нерешительно вздохнула, словно собираясь с мыслями или оттягивая время, глянула мне за спину и довольно улыбнулась. Я успел ощутить движение воздуха позади себя, умудрился чуть уйти в сторону и сгруппироваться…

А через секунду почувствовал тупой удар деревянной битой чуть выше виска и воочию увидел, как сыплются искры из твоих глаз…

Кто-то массивный и тяжёлый толкнул меня в бок, повалив на спину, а из-за угла дома выскочила толпа тинейджеров, принявшись пинать мою скрючившуюся на асфальте в позе зародыша тушку ногами.

Сука! Детишки… Одного можно схватить за ногу, выведя из игры, второму сунуть кулаком по колену, третьему просто вывихнуть ступню из сустава… Вот только одно неверное движение — и я либо сломаю кому-то шею, либо приложу затылком об асфальт, либо просто убью одним ударом пудового кулака… Ладно, пару синяков можно и потерпеть, а детишкам будет разрядка.

Пара ударов по рёбрам…

Два или три по хребту…

Ну кто так бьёт? Как девчонка, ей богу!

И ещё несколько по рёбрам…

Ого! А вот это уже ощутимо было.

Оу! А в лицо зачем? Я успел подставить ладонь и прикрыться — зубы мне ещё пока нужны. Тебя я запомнил, красавчик! Потом поговорим…

Ладно — поигрались и хватит. Давайте заканчивайте — хватить тешить своё эго и выслуживаться перед чирлидиршей…

— А ну прекратите! Стойте я сказал! — раздался голос со стороны дороги.

Чёрт! Что это ещё за защитник сирых и убогих выискался? Они и так уже устали и почти закончили, а вот этим криком он их только подстегнул и придал дополнительную мотивацию.

— Прекратите, я сказал! — уже гораздо увереннее и строже выкрикнул мой «защитник», а я непроизвольно поморщился от особенно болезненного удара.

Чёрт! Больно! Ну я же говорил…

— Валим! Быстро! — выкрикнул кто-то из тинейджеров.

Фух! Отмучался… Не так уж было и сложно…

Я успел облегчённо выдохнуть, но, похоже, немного поторопился с этим…

Кто-то из друзей дочери подруги моей Мэри решил напоследок поставить жирную точку в наших с ними недолгих отношениях, с размаху опустил биту на мою многострадальную голову ещё раз — и свет в моей черепной коробочке