Страшно сказать. Когда молчание ребенка говорит громче слов - Кэти Гласс

ли собирались рисковать, возвращаясь сюда. Но это не мешало мне оглядываться через плечо, когда я ждала Оскара на детской площадке.

Когда появился класс Оскара, он был с мисс Джордан, и она подошла вместе с ним. Выражение его лица было уже не таким тревожным, и я подумала, что у него, должно быть, был хороший день и, возможно, он наслаждался повышенным вниманием к себе.

– Он весь день был в порядке, – сказала мисс Джордан. – Я так горжусь им. – Оскар улыбнулся. – Есть какие-то новости? – спросила она меня.

Я покачала головой – я видела, что Оскар внимательно следит за мной.

– Мы сейчас едем на контакт.

– Правда? – удивилась мисс Джордан. Возможно, она думала, что контакт прекратят.

– Контакт состоится как обычно, – подтвердила я. – Увидимся завтра. Спасибо вам большое за то, что позаботились об Оскаре.

– Надеюсь, все пройдет хорошо, – сказала мисс Джордан, видимо, не вполне уверенная, что встречи с матерью были в интересах Оскара.

У меня также были сомнения на этот счет. Но контакт являлся частью судебного постановления об опеке над Оскаром, и для того, чтобы прекратить его, требовались серьезные причины.

– Я надеюсь, что моя мамочка не злится на меня, – сказал Оскар, когда мы шли к машине.

– За что?

– За то, что я рассказал о тех мужчинах.

– Ты поступил правильно, – ответила я, молчаливо надеясь, что Роксана думает так же.

– Роксана уже здесь, – сказала девушка на ресепшене, когда мы с Оскаром вошли в Семейный центр. – Она пришла рано. У вас сегодня красная комната. Супервизор контакта только что пришла.

Я поблагодарила ресепшионистку и расписалась в книге посетителей. Пока мы шли по коридору, Оскар взял меня за руку.

– Почему у нас сегодня другая комната? – спросил он.

– Я не знаю, их иногда меняют, но тут все комнаты хорошие.

Дверь в красную комнату была приоткрыта, но я все равно постучала, прежде чем войти. Та же супервизор контакта расположилась за столом с ноутбуком и ручкой, готовая записывать. Роксана сидела на диване, не проверяя, как обычно, телефон, а просто уставясь в пространство. Она выглядела ужасно, бледная и изможденная. Едва увидев нас, она вскочила и, тихонько вскрикнув, бросилась ко мне и Оскару.

– Ты в порядке? – спросила она Оскара, обняв его.

Я видела, что он так же удивлен таким бурным проявлением чувств, как и я. Не думаю, что я когда-либо видела, чтобы она обнимала его или даже прикасалась к нему.

Оскар стоял неловко, прямо и с опущенными руками, не способный ответить ей. В глазах Роксаны застыли слезы.

– С вами все хорошо? – спросила я ее мягко.

– На самом деле нет, – ответила она и, отпустив Оскара, принялась рыдать в открытую. Оскар получил ответ на свой вопрос: его мать не была зла, она была очень расстроена.

Оскар подошел к столу, взял коробку с бумажными салфетками и дал их ей.

– Спасибо, – пробормотала она между всхлипами.

– Не плачь, мамочка, – сказал он тихим голосом, с тревогой глядя на нее.

– Простите. – Роксана пыталась остановить поток слез.

– Хотите побыть одна несколько минут? – спросила я ее. – Мы можем подождать снаружи.

– Нет. Я хочу, чтобы Оскар был со мной. Я позвонила на работу в ужасном состоянии. Я была совершенно раздавлена, но сообщила Эндрю, что на контакте буду. – Она вытерла глаза и высморкалась, постепенно беря себя в руки. – Простите, – сказала она снова.

– Все хорошо.

– Я в порядке, – сказала Роксана Оскару и супервизору контакта. Мне пришло в голову, что Оскар прежде никогда не видел свою мать расстроенной; она всегда выглядела сильной. Роксана повернулась ко мне: – Я знаю, что мне запрещено говорить с Оскаром о том, что он рассказал, но можно я позвоню попозже вам? Пожалуйста.

– Да, не вижу причин, почему нет. – От временных приемных родителей и биологических родителей ребенка ожидается, что они будут работать вместе так много, как это возможно. Я запишу звонок Роксаны в дневник и после передам Эндрю все, что ему нужно будет знать.

Однако Роксане не нужно знать мой телефон.

– Я позвоню вам сама, – предложила я.

– Да, прошу вас.

– Около восьми часов, если вам это удобно, – сказала я. В это время Оскар будет уже спать.

– Да, хорошо. Я не работаю сегодня вечером.

Оскар был все еще встревожен.

– Милый, твоей маме уже лучше, – обратилась я к нему. – Давай найдем игру для вас.

Пока Роксана заканчивала вытирать слезы, я подвела Оскара к полкам, где лежали коробки с пазлами и играми. Он выбрал пару пазлов и принес их на диван. Роксана присоединилась к нему, и я оставила их сидящими рядом. Оскар, не торопясь, вынимал головоломку из коробки. Он не выглядел особенно радостным, и я знала, что контакт обещал быть трудным для них обоих. Но, по крайней мере, они целый час будут вместе.

Вернувшись забрать Оскара, я увидела, что он и его мать по-прежнему сидят на диване, но сейчас, в отличие от всех прошлых встреч, она не выглядела так, словно торопилась уйти, – возможно, потому, что не должна была отправляться на работу. Они тихо разговаривали – кажется, о школе Оскара, – и мне было интересно, как часто подобное случалось с ними в прошлом. Так, чтобы они просто сидели и разговаривали. Я сомневалась, что им это удавалось, поскольку Роксана постоянно спешила с одной работы на другую, оставив Оскара на попечении того, кто оставался в доме. Я ждала у двери, пока через несколько мгновений Роксана не сказала Оскару:

– Я думаю, ты должен идти, если только Кэти не придет забрать тебя попозже.

Супервизор контакта оглянулась, однако объяснить ситуацию предоставила мне.

– Боюсь, нам нужно придерживаться установленного времени встречи, – проговорила я. – Но вы можете спросить у Эндрю, нельзя ли увеличить длительность контакта в будущем. – Эндрю предлагал ей это в самом начале, но Роксана отказалась из-за работы.

– Мне нужно посмотреть, смогу ли я поменяться с кем-нибудь сменами, – ответила Роксана.

Я кивнула.

– Что ж, иди с Кэти, – обратилась она к Оскару. – Я посмотрю, что можно сделать.

Оскар тут же встал и подошел ко мне.

– Хочешь поцеловать свою маму на прощание? – предложила я. Обычно мне необязательно говорить это, так как дети и родители сами хотят поцеловать и обнять друг друга в конце встречи. Это для них естественно. Но Роксана и Оскар никогда такого не делали. Они не были склонны к тактильному взаимодействию.

Оскар покорно вернулся к матери и поцеловал ее в щеку. Она немедленно растрогалась, но поцелуя не вернула.

– Прости, что я была тебе не лучшей матерью, – сказала она, доставая