Я с тобой! - Людмила Лаврова

Няни, что дневная, что ночная, получили такую грандиозную трепку, что даже отец Ники, вернувшийся с работы раньше времени и заставший «разбор полетов», понял, что в воспитательный процесс, который затеяла его старшая дочь, лучше не вмешиваться.

Ника была страшна в своем гневе. Отчитав непутевых нянек, которые даже не пытались трясти своими рекомендациями и опытом, выслушивая обвинения от этой молоденькой девушки, Ника уволила их разом, не оставив даже права на помилование.

– Я буду заниматься Линой сама! – объявила она отцу, и тот впервые на ее памяти просто кивнул, пообещав, что решит вопрос с ее карьерой.

И в следующие три года Вероника очень хорошо поняла, чем и как приходится жертвовать женщине ради того, чтобы ее ребенок был жив-здоров и развит в соответствии с возрастом.

Аделина была просто ангелом во плоти. Послушной, милой девочкой, которая всегда и всем улыбалась, неизменно получая улыбки в ответ. Но иногда на нее что-то находило, и тогда вместо ангелочка с льняными кудрями и глазенками цвета неба миру являлся сущий чертенок, способный в минуту перевернуть весь дом вверх тормашками и довести сестру до ручки так, что у Вероники начинал дергаться глаз, а то и оба сразу.

Отец особо в воспитание младшей дочери не вмешивался, отдав Вероники на откуп все, что касалось ребенка. И та, понимая, что Аделина – это только ее ответственность, решила, что обязана заменить девочке мать.

Вот только желание уберечь, оградив от всех напастей, и дать хорошее воспитание крохе привело к тому, что про себя Вероника забыла напрочь. Она и раньше не особо жаждала общения с противоположным полом, считая себя далеко не красавицей и опасаясь охотников за хорошим приданым и статусом зятя «большого» человека. А после появления сестренки и вовсе перестала обращать внимание на кого бы то ни было, решив, что ей вполне достаточно того, что имеется в наличии. Она рассматривала брак лишь как возможность стать матерью. Почему и как сложилось у нее это понимание, Вероника никому не рассказывала, но если ей в руки случайно попадал любовный роман или книга, хоть отдаленно напоминающая упомянутый жанр, то можно было быть уверенным в том, что подобная литература тут же будет отправлена в утиль.

В любовь Вероника не верила, считая ее фантазией, не имеющей ничего общего с реальной жизнью.

Аделина же подобными сомнениями не маялась. Она любила и была любима столько, сколько себя помнила. А потому выросла и вышла замуж. Чем не очень-то порадовала сестру, которая ее выбор не одобрила.

Впрочем, на свадьбу Вероника пришла, сестру поздравила и даже с зятем держалась весьма учтиво, прекрасно понимая, что свою голову Аделине не приставишь, а общение с единственной родной душой терять не годится.

Шло время…

Ушел из жизни отец, оставив после себя весьма солидное наследство и круг верных друзей, готовых в любой момент прийти на помощь его дочерям.

Вероника организовала прощание, утешила, как смогла, сестру и вдруг осознала, что осталась совершенно одна. Если раньше ее решения, пусть и принятые самостоятельно, были все же подкреплены надежным плечом и крепкой рукой отца, то теперь все изменилось. И теперь Вероника понимала, что опереться ей больше не на кого. Дальше придется действовать исключительно самостоятельно. Главой семьи Воронцовых стала она…

Первое время Ника еще как-то крепилась, понимая, что счастье сестры напрямую зависит от того, насколько хорошо все у той, что заменила ей мать. Но потом просто сломалась. Захандрила, затосковала и начала выпивать вечерами, гася бокалом вина тоску, которая поднимала голову как раз тогда, когда на город опускались сумерки.

Аделина в своем новом, обретенном с некоторым трудом счастье про сестру на какое-то время просто забыла. Она перезванивалась с ней вечерами, но далеко не каждый день, так как забот хватало и нужно было устраивать быт, ублажать мужа и мечтать о ребенке. На все прочее времени оставалось не так уж и много. А потому о том, что происходит с сестрой, Лина узнала далеко не сразу.

Она заехала как-то к Веронике без предупреждения, чтобы забрать какую-то книгу из библиотеки отца, и стала свидетелем того, как справляется с тоской та, что всегда была ей дороже всех на свете. Это открытие так поразило Аделину, что она впервые в жизни повысила голос на сестру.

– Ника! Что ты творишь?!

Ответом ей стал мутный, полный злых, невыплаканных слез взгляд. И его оказалось достаточно, чтобы Лина поняла – нужно что-то менять!

Была вызвала та же сваха, что когда-то свела родителей, и ей была поставлена новая задача. Требовалось найти жениха для Вероники. Пожеланий от невесты было немного, и вскоре нужный человек нашелся. Спокойный, воспитанный, имеющий в наличии заботливую, но не вредную маму и большой загородный дом.

Свадьбу сыграли быстро, и Вероника стала хозяйкой особняка, в котором для нее нашелся не только просторный кабинет, но и масса занятий, которые не давали больше скучать и портить жизнь сестре. Это было бы совершенно неуместно, ведь Лина ждала первенца.

Впрочем, матерью ей стать было не суждено… У судьбы с семейством Воронцовых были какие-то свои счеты. И, отобрав однажды у девочек мать, она почему-то решила, что ни одной из них не стоит давать возможности родить собственного ребенка.

Аделина своего потеряла на довольно позднем сроке. И это так подкосило ее и морально, и физически, что Вероника поняла – не возьми она немедленно в свои руки все, что касалось ухода и восстановления сестры, Лину она просто потеряет.

Муж Аделины ушел почти сразу после того, как врачи вынесли свой вердикт – рожать она больше не сможет. Вероника застала его за сбором вещей, приехав из больницы, куда отвозила каждый день свежую, собственноручно приготовленную еду, которую нетронутой отдавала вечерами медсестрам, так как Лина есть отказывалась. Увидев собранные чемоданы, она смерила взглядом с ног до головы бывшего зятя, которого категорически не одобрила в свое время, и процедила:

– В добрый путь. Только дорожку обратно забудь раз и навсегда!

– Она мне и не нужна! А вот семья и ребенок – да! Лина не сможет дать мне этого. Почему я должен оставаться?!

– Нет-нет! Не стоит оставаться! Ты прав! – Вероника улыбнулась так странно, что у собеседника ее мороз прошел по коже. – Иди.

Глядя из окна на отъезжающую от подъезда машину, Вероника сердито смахнула непрошеные слезы и набрала номер, который оставил ей когда-то отец, но которым она ни