Рогачевский узел. От обороны к наступлению - Василий Карасев

чтобы оценить урон, нанесенный противнику, и правильно спланировать дальнейшие действия.

Сравним, как оценивало результат наступления левого фланга 30-й армии наше командование на разных уровнях.

«Учитывая нарастание неблагоприятной обстановки в районе Клина, части противника, оборонявшие Рогачево (14-я моторизованная и 7-я танковая дивизии), прекратили сопротивление и начали отход в юго-западном направлении. В 16 часов 8 декабря Рогачево было с боем занято частями 348-й стрелковой дивизии, а в 16:30 24-я и 18-я кавалерийские дивизии в результате упорного боя овладели Кочергино, Жирково, Софрыгино (3 км западнее Рогачево). В районе Рогачево полностью был уничтожен 118-й моторизованный полк 14-й моторизованной дивизии.

Части 14-й моторизованной дивизии, оборонявшие Рогачево, отошли на Клин»[486].

Это фрагмент из труда Генерального штаба Красной Армии, который вышел во время войны. Бывший командующий 30-й армией уже в 80-х годах оценивает результаты операции так.

«В боях за Рогачево было уничтожено до двух полков 14-й мотодивизии противника, захвачено боевое знамя одного из полков этой дивизии.

348-я дивизия не имела поддерживающих танков, а артиллерия в ходе наступления нередко застревала в снегу, и орудия приходилось тащить на руках. Тогда путь пехоте прокладывали пулеметы. Особенно отличалась пулеметная рота во главе с бесстрашным сибиряком капитаном Андреем Акимовичем Царенко…. В этом бою его рота уничтожила около 300 фашистов. А. А. Царенко получил ранение, но остался в строю»[487].

Центра Рогачева после освобождения.

Практически повторяет эти сведения и сборник воспоминаний ветеранов 348-й стрелковой дивизии, вышедший несколько позднее.

«В боях за город 14-я немецкая моторизованная дивизия потеряла до двух полков. В числе трофеев оказалось и вражеское знамя.

За четыре дня наступления в условиях бездорожья, то и дело прорываясь во вражеские тылы, дивизия отбила у гитлеровцев двадцать пять населенных пунктов. Невозможно передать словами ту радость, с которой встречали нас жители освобожденных сел, деревень, хуторов. Это были в подавляющем большинстве седые старики, женщины, дети. Они бежали навстречу бойцам, обнимали, целовали их, ограбленные оккупантами, старались угостить чем могли – молоком, хлебом, больше-то ничего не осталось»[488].

Современный вид центра Рогачева.

Действительно, результатом боев, о которых только что было рассказано, стало освобождение центра Коммунистического района и значительной части его территории. Противник после этого продолжил свое отступление, потерпев существенный ущерб. Естественно, наши мемуаристы склонны его преувеличивать. Но преувеличение имеет место и в труде Генштаба, где к тому же указана неправильная нумерация немецкой части.

14-я моторизованная дивизия, имела в своем составе всего два «полных» полка. Если бы удалось их уничтожить, то перед группой Хетагурова образовалась бы пустота, и Клин был бы взят без труда. Однако этого, как известно, не произошло.

Несколько скромнее выглядят итоги боя в описании самого командира группы Г. И. Хетагурова.

По его сведениям, был нанесен значительный урон «900-й бригаде СС и наголову разбили 118-й полк 14-й моторизованной дивизии немцев. Всего за три дня боев левофланговые части 30-й армии, не имея ни одного танка, уничтожили 15 немецких да еще 11 захватили исправными. В числе наших боевых трофеев оказались также 14 арторудий разных калибров, 20 автомашин, 50 мотоциклов, 4 склада с боеприпасами»[489]. Как мы уже говорили, никакой бригады СС на этом участке фронта не было. Теперь, когда состав 14-й моторизованной дивизии немцев известен лучше, чем в 41-м году, мы также знаем, что и 118-го полка в ней не имелось. Зато полк с таким номером числился в 36-й моторизованной дивизии. Возможно, вследствие какой-то ошибки восьмерка добавилась к номеру 11-го полка. Насколько сейчас известно, разгромленным он себя не считал. Если бы 348-я стрелковая дивизия захватила вражеское знамя, то этот факт наверняка был бы отражен в ее журнале боевых действий, но такой записи там нет. Такой случай имел место в Биреве, в полосе наступления центральной группировки 30-й армии. Следовательно, это деяние совсем другой части оказалось приписано 348-й стрелковой дивизии.

Что касается потерь в бронетехнике, то, поскольку поле боя осталось за нашими войсками, «железо» можно было сосчитать довольно точно. Сделать это мог каждый желающий, в том числе и представители известных органов, поэтому делать здесь какие-то приписки было довольно опасно, и эти цифры, скорее всего, точны. Можно лишь предполагать, что уничтоженные танки были подбиты раньше и использовались как неподвижные огневые точки, возможно, их часть была на самом деле штурмовыми орудиями или противотанковыми пушками на самоходных лафетах. Для пехотинца нет разницы между танком, самоходкой и бронетранспортером. Против любой этой машины одной винтовкой не много навоюешь. Поэтому чем бы ни были эти 26 единиц бронетехники, они уже не могли послужить неприятелю.

Рогачево после освобождения. Площадь Осипова.

Отправленное 9 декабря донесение 14-й моторизованной дивизии содержит перечень потерь техники за 6–8 декабря. Дивизия лишилась 99-ти мотоциклов, 73-х легковых и 123-х грузовых автомобилей, 17-ти тягачей, восьми бронетранспортеров, пяти тяжелых полевых гаубиц, двух самоходных штурмовых орудий, шести противотанковых пушек и одного легкого пехотного орудия[490]. По ряду позиций немецкие потери значительно превосходят цифры, приведенные начальником штаба 30-й армии. Это отчасти объясняется тем, что сюда вошло и вооружение, брошенное немцами на дороге от Дмитрова до Бунятино, то есть вне сферы непосредственного воздействия на них частей левофланговой группы. Однако эти потери все-таки были следствием усилий 30-й армии в целом и группы Г. И. Хетагурова в частности, поэтому они могут быть отнесены в актив частей, боровшихся с Рогачевской группировкой противника.

Брошенная немецкая техника.

Гораздо труднее оценить потери немцев в личном составе. В приложении рассчитана средняя цифра ежедневных потерь 14-й моторизованной дивизии за ноябрь-декабрь 1941 г. – 39 человек. Простым умножением на четыре (дни 6–9 декабря) мы получим 156 убитых и раненых. Однако понятно, что интенсивность боевых действий в течение достаточно продолжительного периода была разной (в конце ноября – начале декабря имелась оперативная пауза) и указанная цифра должна быть больше.

Так, 54-й мотоциклетный батальон потерял за декабрь 1941 г. 244 человека убитыми (в том числе 15 офицеров), 572 – ранеными (в том числе 17 офицеров) и 26 – пропавшими без вести. Летом, в начале кампании в батальоне было 28 офицеров, 157 унтер-офицеров и 886 рядовых. Фактически в декабре батальон перестал существовать[491], но каковы были эти потери в интересующий нас период, сказать нельзя. Можно лишь догадываться, что очень большая часть их пришлась на 10 декабря, о чем мы рассказывали в предыдущей