Холодная война подо льдами Арктики - Михаил Петрович Комаров

похожие на льдины. Одна на удалении 14 кабельтовых, вторая подальше. Поскольку другого льда не наблюдалось, а времени оставалось в обрез, решили для проверки приборов пройти под ближайшей льдиной и возвратиться обратно. То, что эта льдинка может быть обломком айсберга, и в голову не приходило, вокруг чистая вода! Это была ошибка.

Объявили боевую тревогу, погрузились на 43 метра и скоростью 6 узлов начали сближение с льдиной. Вскоре акустик обнаружили шумы плещущейся о льдину воды. На дистанции чуть больше 10 кабельтовых появилась отметка цели на гидроакустической станции миноискания. Три посылки гидролокатором ничего не дали. Уменьшили скорость до минимально возможной – два с половиной узла. Как пишет Р.А. Голосов в своей книге «Продуть балласт»: «Все-таки было неспокойно на душе! С расстояния 1 кабельтов появилась отметка на обнаружителе разводий. Приборы проверены, работают нормально, по их данным, похоже, под льдиной прошли. И вдруг толчок! В центральном посту некоторых качнуло вперед, как в автобусе при резком торможении. Все стало ясно, льдинка приличный обломок айсберга!

Желания всплывать в тумане и разглядывать айсберг не возникало. Приказал следовать к району ожидания. Увеличили ход до 20 узлов и пошли. Лодка управлялась отлично, но когда перед всплытием начали уменьшать глубину и переложили средние рули на всплытие, появился небольшой крен. Стало ясно, что правое перо этих рулей не действует.

Около 2 часов 28-го всплыли в надводное положение. С мостика видно, что правое перо загнуто в корму, словно отмороженное ухо. Полез с боцманом в надстройку для детального осмотра. Нам повезло! Баллер пера выбило из зацепления с приводом перекладки рулей, левое перо нормально перекладывается на погружение и всплытие. Правое надежно заклинилось, при движении не вибрирует и шумовых помех не создает. Поврежден привод отвалки и завалки правого пера, но его уже «завалили». Можно плавать! Повезло и в другом – окажись мы метров на пять правее, удар пришелся бы в переднюю часть торпедных аппаратов, а в них боевые торпеды. О возможных последствиях думать не хотелось.

Мне же предстояло принять важное решение; доносить в штаб флота о полученных повреждениях при столкновении с айсбергом, или воздержаться до выполнения задач похода. Если донести, то, скорее всего, лодки вернут в базу, на берегу начальству всегда страшнее, чем в море. Важное дело будет загроблено, пропадет огромный труд многих людей, вложенный в подготовку похода. Не донесу – ответ держать мне, но к этому не привыкать. Да и большого фитиля быть не должно, ни малейших сомнений в безопасности плавания у меня не было. Однако решил узнать и мнение подчиненных. Собрал на палубе совет – командир, штурман, механик, политработники. Пригласил и особиста (представителя Комитета государственной безопасности СССР, ныне Федеральной службы безопасности РФ – Прим. авт.), тоже ведь будет докладывать. Обрисовал обстановку и предложил каждому, начиная с младших, высказаться. Мнение единодушное – продолжать выполнять задачу! Поблагодарил, сказав, что считаю так же».

Несколько иначе оценивает в своих записках, предоставленных автору в 2019 году, полученное повреждение прикомандированный на корабль третьим штурманом ныне капитан 1 ранга Б.Ю. Муратов (мой однокашник в Военно-морской академии): «Повреждение оказалось очень серьёзным. Во-первых, для управления лодкой по глубине в носу осталось только левое перо горизонтального руля. Ну, а главное, при плавании подо льдом мы могли коснуться оторванным пером руля льда и потерять его, получив в самом большом, да ещё концевом отсеке, в верхней его труднодоступной части пробоину диаметром больше 100 мм.

Командир со старшим на борту решили продолжить поход.

При дальнейшем плавании подо льдом командир аккуратно и ювелирно управлял кораблём. За весь поход касаний льда больше не было. Безопасная глубина плавания под паковым льдом была определена в 150 м».

После дополнительного инструктажа о ледовой обстановке Е.Д. Чернова и уточнения точки встречи отправили под кромку льда для тренировочного захода К-320.

Через некоторое время перехватили радио от К-320 на флот с докладом о завершении тренировочного плавания и ожидании указаний. Е.Д. Чернов, очевидно, этим докладом не командиру группы, а на флот желал продемонстрировать свою «самостийность», хотя и знал, что ничего от флота не получит, поскольку указания должны исходить от командира группы. Но таков, как отмечает Р.А. Голосов, был у этого человека характер. Около полуночи лодки встретились. Командир группы выдал подчинённым столь желанные ими указания, и после обмена с флотом заключительными телеграммами примерно в 2.30 29 августа лодки погрузились на назначенные эшелоны глубин, дали ход 12 узлов, и основная часть похода началась. По мере увеличения глубин моря заняли эшелон 150, соседи – 200 метров. Так и шли до расставания в точке Ш=84°1 ,3 сев., Д=42°45 вост.

Совместное плавание проходило без происшествий и отрицательных эмоций, и к 7 часам 30 августа подошли к району расформирования группы. В составе тактической группы пройдено 972 мили за 97 часов 40 минут. Случаев потери гидроакустического контакта, связи и управления не было. Обменявшись последними данными о месте и другими навигационными данными, каждая лодка продолжила движение по своим планам.

Сначала остановимся на походе многоцелевой АПЛ на Северный полюс. По расчетам на полюс должны были прийти на следующий день в 14 часов. Заранее разработали варианты подвсплытия на глубину приема радиограмм, сеансы связи и маневрирования для поиска полыньи в районе полюса.

Непрерывно вели наблюдение за поверхностью льда – нужна полынья, в которой можно было бы всплыть без особого риска, по ничего подходящего долгое время не встречали. В 18.32 по расчетам штурманов лодка была на полюсе! По корабельной трансляции поздравили экипаж. В отсеках раздалось дружное «Ура!» Пройдя несколько миль, начали маневрирование для поиска полыньи способом расходящейся коробочки. Временами в перископ и на телевизионном экране мелькали и тут же исчезали небольшие просветы. Рисковать под паковыми льдами в самом центре Северного Ледовитого океана командование не хотело, учитывая то, что «за кормой одиноко, без ограждения был только один гребной винт единственной линии вала, а сверху легкая крыша ограждения рубки». Да и страстный ледовый поцелуй уже получили!

Полынью искали почти 28 часов. Удача улыбнулась около 17 часов 1 сентября. Сначала стали попадаться участки чистой воды и вскоре на экране телевизионной аппаратуры появились контуры приличной полыньи. Боевая тревога! Развернулись на обратный курс, снова вошли в полынью. Задним ходом одержали инерцию и в 18.50 аккуратно без хода всплыли, даже не вставая на стабилизатор. К-513 стала третьей советской подводной лодкой, всплывшей на полюсе или вблизи от него (вслед за К-181 и К-245).