Зона поражения - Гарри Маккалион

летящую вниз по скользкому склону. В конце концов, всем было приказано оставаться на своих местах и дожидаться рассвета. Ночь была жалкой. Соорудить гамаки или даже навес из пончо мы не смогли, поэтому все сидели под своими индивидуальными плащ-накидками, мокрые, холодные и несчастные, терзаемые каждым пролетающим насекомым или пиявкой, которой хотелось нас цапнуть.

Моя рука начала пульсировать. Когда я ее разглядел в первых лучах утреннего света, то чуть не упал в обморок: она распухла и стала почти вдвое больше своего обычного размера. После доклада медику роты, меня отправили на срочную эвакуацию. Я оказался не один такой — наша ночная прогулка обошлась подразделению в две сломанные руки, сломанную ногу и сильно вывихнутую лодыжку. Вся рота ужасно пострадала от укусов насекомых и нападений пиявок. На одном бедолаге было обнаружено двенадцать таких тварей. Никогда не передвигайтесь по джунглям ночью — этот урок в САС усвоили много лет назад, и я его тоже не скоро забуду.

Вернувшись в базовый лагерь, два врача осмотрели мою руку. Мне было интересно узнать, что же меня укусило.

— Возможно, это была сороконожка. Это такие злобные маленькие монстры, — сказали мне.

— Это мог быть и скорпион. У них похожий яд.

— У вас есть несколько следов от уколов, которые могут быть укусом.

— Это могло быть даже дерево или растение. Некоторые из них содержат довольно сильные яды, которые могут вызвать подобную реакцию.

Моя голова поворачивалась от одного врача к другому, как у чокнутого манекена-чревовещателя.

— Возможно, но это точно не укус змеи.

— Да, это точно не укус змеи. Ни один из ваших проколов даже отдаленно не похож на укус змеи, и кроме того, — лектор улыбнулся мне, — если бы это была змея, вы бы, вероятно, не пережили эту ночь.

Я пролежал в больнице почти неделю, прежде чем моя рука пришла в норму, и меня выписали как раз к началу нашего отпуска.

Перед тем, как обрушиться на ничего не подозревающих жителей Сингапура, у нас был проведен батальонный строевой смотр. Наш командир вкратце рассказал нам о том, чем батальону предстоит заниматься в наступающем году, включая еще одну командировку в Ольстер. В конце он довёл до нас некоторые правила поведения, которые, по его мнению, мы должны соблюдать во время отпуска, а затем уступил место полковому сержант-майору. Редж попросил офицеров удалиться и подозвал нас поближе к себе.

— А сейчас слушайте сюда. — Его взгляд охватил все четыреста человек. — В городе Сингапур в настоящее время стоит американский 6-й флот.20 — Он сделал пренебрежительный жест правой рукой. — Нет проблем. Там же торчит 2-й батальон ирландской гвардии. Без вопросов. Там же нарисовалась 45-я рота коммандос. — Он слегка помахал рукой из стороны в сторону. — Небольшие проблемы, но их не очень много. И также есть подразделения итальянской армии. Проблем даже меньше, чем ничего.

Мы разразились смехом. Он подождал, пока все утихнет, и продолжил.

— Я хочу сказать следующее: в городе полно войск любых национальностей, не говоря уже о некоторых доморощенных бандитах. Я хочу, чтобы все вы держались парами, хотя бы парами. Если кто-то из вас окажется в больнице, я приду навестить вас, и первое, на что посмотрю, это на койку рядом с вами. И если там не будет вашего напарника, я выясню, кто это, и лично прослежу, чтобы он присоединился к вам.

Когда мы въехали в город, он был битком набит американцами, которые ошиблись, приняв нас за ирландских гвардейцев. Ну что ж, многие из них недолго оставались в сознании, чтобы оценить эту ошибку.

Существовали и другие опасности: шлюхи и катамиты.21 Первым делом большинство парней отправлялись в бордель. Это было как ликбез. Публичный дом, о котором пойдет речь, назывался «Ночное Токио», и являлся одним из лучших в городе. Он хорошо управлялся, а девушки были молоды и красивы. Все переговоры велись с бандершей, мамой-сан, грозной старухой с железной волей и быстрым умом. Когда мои друзья ушли, она подошла ко мне и встала рядом со мной у барной стойки.

— Ты хочешь девочку?

— Нет, мама-сан, — почтительно ответил я, не желая ее обидеть. Она была женщиной преклонных лет, но вышибалами у нее работали два самых крупных китайца, которых я когда-либо видел.

— Почему ты не хочешь девочку? Тебе нравится мальчик?

Я был в ужасе, и это было заметно.

— Нет. Нет. Просто мне не нравится за это платить, вот и все.

Она кивнула, забавляясь над моим дискомфортом.

— Ты играешь в шахматы?

Я сказал «да», мне принесли доску, и мы начали играть. Она была хороша, — смелый атакующий игрок, пробивший мою сицилианскую защиту раньше, чем я успел это понять. Первую партию она легко выиграла. Пока мы играли, нам продолжали приносить пиво, и она подавала мне бокал за бокалом. Я выиграл вторую партию, когда она ошиблась и пожертвовала пешку. Мы уже начали третью партию, когда вернулись мои друзья. Я попросил их подождать, но уже совсем скоро она опять меня обыграла.

— Как тебя зовут? — спросила мама-сан, когда я поднялся, чтобы уйти.

— Гарри Маккалион.

— Мы сыграем снова, Гарри Маккалион, когда ты придешь в следующий раз. Хорошо?

— Идёт, мама-сан.

В той поездке я так ничего и не узнал о женщинах, но, черт возьми, моя игра в шахматы улучшилась.

Катамиты были абсолютно великолепны примерно до трех часов ночи, пока не начинала проявляться щетина. Один из наших поддался их чарам и потом развлекал всех нас историями о своих ночных похождениях. Он даже написал домой своей жене, чтобы та не беспокоилась, потому что он всего лишь «гуляет с мальчиками». Я думал, что умру от любопытства.

Вернувшись в Олдершот, мы начали подготовку к очередной службе в Ольстере. На этот раз мы оказались не в Белфасте, а на холмах Южного Арма. Это была насыщенная событиями командировка. Батальону предстояло патрулировать огромную территорию. Рота «А» (моя) находилась в Арма и Портадауне; рота «В» — в Южном Арма; а рота «D» — в Ньюри. Самые трудные и опасные районы, Кроссмаглен и Ньютонхемилтон, были отданы роте поддержки, которой помогала патрульная рота (рота «С»).

Наши совещания касались террористической угрозы в Арма и Портадауне. Последний был в основном протестантским городом, из которого действовали банды убийц из Ольстерских добровольческих сил и Ассоциации обороны Ольстера. В районе Обинс-стрит находился небольшой католический анклав, где