Почему гибнут империи - Александр Петрович Никонов

друга и быстро проходившие мимо, все это вследствие спешки делало всех безумными и равнодушными к тому, что они видели. В таких трудах прошло шесть дней и шесть ночей, причем римское войско постоянно сменялось. Чтобы не устать от бессонницы, трудов, избиения и ужасных зрелищ…» Неприятное зрелище. А что вы хотите — война…

Взявший Карфаген Сципион знал, что уготовано городу. И, тем не менее, словно надеясь на чудо, отбил в Рим депешу: «Город взят. Жду ваших распоряжений». Но прибывшая из Рима сенатская комиссия подтвердила прежнее решение — разрушить до основания!.. Город разрушили, а по месту, где он находился, символически провели плугом, да еще посыпали пепелище солью — чтобы ничего не выросло.

Кончилось вековое противостояние двух античностей — Экстатической и Сдержанной. Исчез самый страшный меч, которого мог опасаться Рим. Нужно было радоваться. А что же Сципион?

Глядя на разрушаемый Карфаген, Сципион, к удивлению его друга Полибия, заплакал. И процитировал Гомера:

Будет день, и погибнет Великая Троя,

И Приам, и народ копьеносца Приама.

Представьте себе эту картину. Великий полководец, воин, только что взявший вражеский город, не плакавший от зрелища раскалываемых копытами человеческих голов, сейчас вдруг не может сдержать слез и цитирует классику. О чем его плач?

Не жизни жаль с томительным дыханьем —

Что жизнь и смерть?.. А жаль того огня,

Что просиял над целым мирозданьем…

Это был плач цивилизатора по гибнущей цивилизации. Сципион понимал, что сейчас на его глазах гибнет нечто большее, чем люди — гибнет труд, страдания, открытия, прозрения и мучения десятков поколений. Гибнет великая культура.

Да. Я знаю, я повторяюсь. Но как еще описать читателю то, что так трудно поддается описанию и легко пониманию — цивилизацию.

…Фильм «Атилла» я смотрел с женой и ребенком (тем, который в малолетстве поражался трудам, которые нужны для возведения города). Голливудский блокбастер рассказывает о буднях умирающей римской империи. Империи, уже разделенной на Западную и Восточную, уже изрядно потрепанной варварами и собственными тиранами-императорами. И тем не менее из последних сил сопротивляющейся очередному варварскому вождю — Атилле.

Римский полководец, противостоявший тогда Атилле — Флавий Аэций (по фильму почему-то Флавий Этий) пожертвовал самым дорогим, что у него было — своей дочерью — чтобы спасти Рим. …Не жизни жаль…

В одном из эпизодов он пытается объяснить своему императору с лицом законченного идиота, что такое римская цивилизация:

— Валентиниан, скажи мне, что такое Рим?

— Рим — это великий город, — хлопая глазами, отвечает полудурок, приоткрыв рот и едва не пуская слюну.

— Рим — это огонь, золотое пламя власти, величия! Красота, знания… Тысячу лет он светит всему миру. Выйди на улицу, оглянись — Колизей, сенат, Форум, театры, рынки… Акведук, который несет сюда воду, чтобы мы жили как цивилизованные люди. Оглянись!..

— Разумеется, — кивает, стараясь понять Валентиниан. — Ты говоришь, что Рим очень богат, и мы должны сохранить все это. Ведь так? Так?

— Вот именно, — тяжело вздыхая, соглашается Этий, поняв, что по-другому этому баклану ничего объяснить невозможно.

Ну а как еще объяснить, что такое цивилизация? Делаю последнюю попытку…

Степень цивилизованности характеризуется уровнем организации социальной системы, уровнем ее стратификации, специализации членов общества, паутиной сложнейших связей между людьми… Цивилизация — это накопленные многими поколениями знания. О том, что тело, погруженное в воду, вытесняет свой объем, а производная «икс квадрат» равна «два икс»; о том, как делать пурпур из морских раковин багрянок; о периодичности солнечных затмений; о печальной судьбе народа копьеносца Приама… Цивилизация — это то, что люди научились делать за тысячи лет, передавая знания из поколения в поколение. Чем больше знаний, тем выше цивилизация. И тем больше ее жалко. Еще бы: сотни поколений — псу под хвост. … А жаль того огня…

Эта жалость еще сыграет в истории мира свою неоднозначную роль…

Катон не дожил до осуществления своей идеи, гвоздем засевшей в головах римлян, — Карфаген был разрушен уже без него. А цель, с которой я рассказал вам всю эту печальную историю, проста и незамысловата — оплакав убиенный Карфаген, читатель должен подпереть кулаком подбородок и задуматься о дальнейшей судьбе Рима. В этом ему поможет третий эпиграф к данной части книги.

Два мира — две системы

Сулла был прав — вскоре республика погибла, а на ее месте пышным цветом расцвела империя. Хотя сам Сулла вовсе не имел в виду перемену политического строя. Под республикой он подразумевал Рим. Суть его вопроса: не ослабнет ли закалка римского характера в отсутствие врагов? Не убьет ли это Рим в конце концов? Солнце Рима, пройдя зенит, действительно постепенно начало клониться к закату.

Но прежде чем закатиться вместе с Римом, отпрыгнем от Третьей Пунической и Сципиона Младшего на полвека назад — к концу Второй Пунической, к Сципиону Старшему и его «заклятому другу» Ганнибалу.

За всеми этими событиями мы совсем забыли про Ганнибала. А это несправедливо по отношению к гению… После Второй Пунической гений бежал на Восток, где прибился в советники к уже трижды упомянутому в этой книге царю Антиоху, который был владетелем огромной восточной державы — в нее входили Сирия, Палестина, Месопотамия… Царь и его советник вскоре встретились с римлянами в бою при Магнесии, где железные легионы Рима под руководством Сципиона Старшего разнесли в пух и прах золотые орды Антиоха. В этой битве, как мы помним, Ганнибал отличился только великолепной шуткой в стиле КВН, а больше ничем: Антиох не давал ему командовать войсками, но и не прогонял — царю льстило, что в его окружении находится великий полководец.

Любопытны обстоятельства, при которых неугомонный Ганнибал оказался у Антиоха. После Второй Пунической Ганнибал стал настоящим народным лидером, он постоянно возбуждал в карфагенской толпе враждебные Риму настроения и говорил о необходимости новой войны до победного конца. Причем «идеей-фикс» для Ганнибала стал принудительный заем денег у карфагенских богачей. Этого ему уже простить не могли. Чтобы избавиться от возмутителя спокойствия, карфагенские сенаторы отправили в Рим посольство, которое доложило, что Ганнибал возбуждает толпы погромными речами и ведет тайные переговоры с Антиохом. Ганнибал действительно возбуждал толпы. Возможно, и в сведениях о его переговорах с Антиохом тоже была правда, поскольку в конце концов Ганнибал очутился именно у Антиоха.

Римляне напряглись, потому что войска Антиоха к тому времени вошли в Европу и заняли несколько греческих городов, у которых с Римом был договор о взаимопомощи. Назревала новая