"Всего я и теперь не понимаю" - Александр Константинович Гладков

головой в заднем углу скамей подсудимых. Очень постарели Рыков и Бухарин. У Бухарина все время дрожат руки. Его часто куда-то уводили: не то мочиться, не то делать уколы. Раковский отрастил седую бороду. Он старше всех, но держится бодрее остальных. Не раз в его ответах сквозила явная ирония, когда Вышинский добивался, что он жил на нетрудовые доходы от своего румынского имения перед войной: «Как известно, доходы образуются от прибавочной стоимости». Зеленский был особенно жалок, когда речь зашла о том, что он когда-то был завербован охранкой, хотя прочие преступления, инкриминируемые ему, куда страшнее. И все же общее ощущение от подсудимых — не преступники, а люди в страшной беде. Зал меньше, чем я думал.

А.М.Горький с сыном Максимом Пешковым. Париж. 1912

7 марта

Встретил Шурочку Ясиновскую. Она близко знала Макса Пешкова, его жену и Крючкова. Завел с ней об этом разговор, но она испуганно оглянулась и ничего не сказала. Но ведь для того, чтобы подтвердить, что Крючков мерзавец, не надо дипломатничать. Она ничего не сказала, но ее молчание сказало многое. Если и это все ложь, то самая чудовищная ложь века. Эстергази и полковник Анри21 — дети по сравнению с Вышинским и его подручными. Горький мог мешать только одному человеку, и этот человек не Ягода, хотя, наверно, и Ягода не Жан-Жак Руссо.

10 марта

Сколько всего приходится слышать. Если даже кое-что и недостоверно (не по сути, а по подробностям), то все равно надо все записывать, ибо иначе может пропасть и достоверное. Пушкин считал своим долгом записывать исторические рассказы о своем и недавнем времени.

Об аресте Дыбенко в конце февраля. Он командовал Ленинградским военным округом (после Приволжского, где на его глазах был арестован Тухачевский). Его вызвали в Москву и предъявили ряд обвинений в потере бдительности и разглашении военной тайны. Председательствовал Ворошилов. Молча сидел Сталин и курил, нагнувшись, не глядя на Дыбенко. Дело как будто кончилось ничем, но его сняли с командования, назначили замнаркома лесной промышленности, послали на Урал в командировку и там арестовали22.

Любопытно, что много раз аресту видных людей предшествовало их мнимое назначение на новую работу (Тухачевский, Ягода, Антонов-Овсеенко, Крестинский и др.). Зачем это? Для усыпления их бдительности, что ли? Чтобы сделать невозможным сопротивление? Или просто — игра ума?

12 марта

Процесс заканчивается. Сегодня в газетах речь Вышинского. Он требует расстрела всем, кроме, почему-то, Раковского и Бессонова. Но Раковский так стар, что, конечно, и долгого заключения не вынесет. Многое все же во всем остается непонятным...

Шушниг вынужденно подал в отставку23. Немецкие войска перешли австрийскую границу. На языке дипломатов это называется «аншлюс». Здорово попахивает всеевропейским пожаром.

Неужели нашему поколенью суждено тоже пережить большую войну?

13 марта

Австрия как самостоятельное государство исчезла с карты Европы. Блюм сформировал правительство без коммунистов24.

14 марта

Днем с Машей на «Великом гражданине»25. Это, м.б., и не ложь, но это хуже. Это полуправда, творимая с мастерством и увлечением.

У Маши арестовали второго брата Сергея. Семья в отчаянии. Маша ждет от меня каких-то слов, но что я могу сказать ей, кроме того, что вокруг везде такое...

Первое заседание Президиума Верховного Совета СССР 24 января 1938 года («Правда» от 26 января)

15 марта

Вечером у М.Я.Шнейдера. И снова Барская: взвинченная, загадочная, неглупая — не то жертва, не то провокаторша. Собственно, на это намекает только то, что она была близка к Радеку, а ее не взяли. О политике она не говорит. В ней есть какая-то обреченность. Но и во всех нас тоже, вероятно.

16 марта

Вчера расстреляны Бухарин, Рыков, Ягода и другие.

22 марта

Звонил В.Э. Он с неделю как назначен режиссером в оперный Театр имени Станиславского. З.Н. предложили вступить в труппу Театра Ленсовета26. Она отказалась. У нее снова нервное расстройство <...>

29 марта

Гулял по весенней погодке и встретил Х. Говорили о процессе.

По его словам, Бухарин и Рыков все же вели сложную борьбу с Вышинским, иногда довольно острую, признаваясь только до какой-то черты (всё, кроме шпионажа и террора). Газетные отчеты не передают оттенков этой борьбы, в которой Бухарин был зол и даже остроумен.

30 марта

Сегодня мне исполнилось 26 лет. Денег снова нет категорически. Чтобы съездить в Загорянку, придется продать несколько книг. От гонорара за статью о Щукине осталось 30 копеек <...>

Опять слухи об аресте Дыбенко и приятеля В.Э., бывшего командующего Московским военным округом Белова. Он был членом суда над Тухачевским, Якиром и др. — веселый, симпатичный бородач, с кавалерийским шиком ухаживавший за Зинаидой Николаевной <...>

Апрель

6 апреля

<...> Я обещал зайти днем к Февральскому. Захожу ненадолго <...> Февральский теперь живет в переулке на Петровке. Говорили о «старике». Комитет искусств еще не утвердил его назначения к Станиславскому <...>

Д.Д.Шостакович. 1933. Фото Н.В.Варзар

9 апреля

Ежов назначен по совместительству наркомводом. Не означает ли это начала опалы? Не является ли наркомвод псевдонимом наркомсвязи, куда обычно тыкали опальных перед арестом?

Днем в ВТО у Кати Горбуновой. Советую ей заказать В.Э. книгу о «Гамлете». Я уверен, он возьмется с охотой: он пока свободен, да и деньги ему нужны. Берусь быть посредником в переговорах. Она колеблется. Идея заманчива, но... Как и все, она чего-то боится. Все же обещает «подумать» и «посоветоваться» <...>

10 апреля

Смотрим с Машей в «Новостях дня» (б. «Великий Немой»27) хронику о процессе «Приговор народа». У кино огромная очередь. Подсудимых показали только дважды мельком. Большей частью в кадре самодовольно-зловещая рожа Вышинского <...>

16 апреля

У меня Вовка Лобода. Его рассказ об аресте отца. Того ждет страшная участь, ибо тот гордый и упрямый хохол: всегда, при всех обстоятельствах говорил, что он думает, и не выходил из ссылок с конца двадцатых годов.

18 апреля

На премьере «Живого трупа». Встречи с бывшими соратниками по журналистике. Все с наивным видом спрашивают, куда я пропал, хотя отлично знают, что после ареста Лёвы меня без особой дипломатии выставили из трех редакций.

Лицемерие и трусость поголовны.

Сам не знаю, как я прожил эту зиму — по существу, впроголодь.

Вился вокруг меня Б. Мог бы заказать мне рецензию, но промолчал.

20 апреля

Фантастический рассказ Х. о доме Горького, в последние годы битком набитом агентами. И Крючков давний агент, и