Переписка. 1931–1970 - Михаил Александрович Лифшиц

Лукачем нашли своеобразное отражение в художественном произведении И. Эрши (не только переводчика философской литературы и публициста, но и известного венгерского драматурга) – пьесе «Интервью. Абсурдное документальное действо». См. на русском языке: Мавзолей. Современная венгерская драматургия: В 2 кн. ⁄ Сост. А. Силади; Пер. О. Якименко. – М.: Три квадрата, 2006. – Книга 1. – С. 5–55.

267 Лифшиц читал полученное в дар от Лукача первое, немецкоязычное издание «Своеобразия эстетического» (1963 г.).

268 Скрытая цитата, в оригинале, по Эпикуру, существуют бесчисленные миры, а боги обитают в пространствах между мирами.

269 Речь идёт о статье: В мире эстетики (О работах В. Разумного. Критические заметки) // Новый мир. – 1964. – № 2. – С. 228–251. Официальную реакцию на статью см. Приложение IX.

270 Речь идет о книге Лифшица «Идея эстетического воспитания в истории общественной мысли». См. прим. 257.

271 Лукач называл Лифшица «прилежным эпикурейцем» еще, вероятно, в 1930-е гг. (см.: Лифшиц М.А. Почему я не модернист? – М.: Искусство – XXI век, 2009. – С. 471). Ср. слова самого Лифшица от 10 июня 1975: «Мне говорят, что я оптимист,"жизнелюб". Отвечаю на это: „стерпится – слюбится“» (Лифшиц М.А. Pro doma sua // Новое литературное обозрение. – 2007. – № 88. – С. 85). Ср. также: «Стр. 782–799. Молодой дипломат, попавший в тюремную камеру, может с высоты своей Голгофы судить о наивности Эпикура, но, вообще говоря, философия Эпикура и стоиков была криком ужаса и попыткой сохранить душевное равновесие в достаточно страшном мире» (Лифшиц М.А. О рукописи А.И. Солженицына «В круге первом» (1964?)//Лифшиц М.А. Почему я не модернист? – М.: Искусство – XXI век, – С. 580). См. также признание Лифшица о «внутренней жизни» в прим. 375.

272 Лифшиц и Солженицын общались в силу того, что оба они в 1960-е гг. принадлежали к кругу друзей журнала «Новый мир». Речь здесь идет о статье «Социалистический реализм сегодня». См. прим. 261,273.

273 В статье «Социалистический реализм сегодня» Лукач продолжал развивать нашедшие отражение в его работах 1957–1958 гг. (опубликованных в Италии и Германии) представления о социалистическом реализме как о критическом реализме эпохи, главное содержание которой составляет переход от капитализма к социализму во всемирном масштабе. В творчестве Солженицына, писателя, которому, по его мнению, «действительно удалось разрушить идеологические бастионы сталинской традиции» (Вопросы литературы. – 1991. – № 4. – С. 73), Лукач видел своего рода путеводную звезду для литературы социалистического реализма, приоритетной задачей которой философ считал критическое осмысление наследия сталинской эпохи. Такая интерпретация творчества Солженицына сильно расходилась с представлениями писателя, последовательного в своих антикоммунистических убеждениях, о своей миссии в литературе.

274 См. письмо Лифшица Лукачу от 16 июля 1964 г. и комментарии к нему.

275 Речь идет о письме от 7 июня 1964 г.

276 См. письмо Лифшица от 14 октября 1964 г.

277 Лукач имеет в виду свои отношения с Лео Поппером, скончавшимся в 1910 г. См. подробнее: Стыкалин А.С. Дьёрдь Лукач – мыслитель и политик. – М.: Институт славяноведения РАН, 2001.

278 Отзыв Лукача о работе Лифшица «В мире эстетики» см. в его письме от 28 марта 1964 г.

279 Статья «Почему я не модернист?» писалась по предложению пражского журнала «Эстетика» и впервые была опубликована именно там (1964, № 4). На русском языке вышла в «Литературной газете» 8 октября 1966 г., вызвав острейшую дискуссию.

280 А.И. Солженицын не оставил письменных отзывов о реакции Лукача на свое творчество.

281 См. письмо Лифшица от 16 июля 1964 г.

282 Речь идет о смерти жены.

283 Речь идет о вышеупомянутой статье: SoziaIistischer Realismus heute (Neue Rundschau. Wien, March 1964).

284 Речь идет о статье «Иван Денисович, его друзья и недруги».

285 См.: Барабаш Ю. «Руководители», «руководимые» и хозяева жизни // Литературная газета. – 1961.-12 мая. См. также: Письмо В. Лакшина в редакцию «Литературной газеты» от 14 мая//Литературная газета. – 1964. – № 66,4 июня; От редакции //Там же; Лакшин В.Я. «Новый мир» во времена Хрущева: Дневник и попутное (1953–1964). – М.: Книжная палата, 1991; Лакшин В.Я. Пути журнальные. Из литературной полемики 60-х гг. – М.: Советский писатель, 1990.

286 Вероятно, речь идет о сокращенной версии предисловия А. Казина к книге Д. Лукача «Studies in European Realism» (New York, 1964). Трактовка А. Казином творчества Лукача была неприемлема с точки зрения официозной советской эстетики того времени и дала основания отправить книгу в спецхран Ленинской библиотеки.

287 Рецензия Мелвина Ласки (New York Times Book Review, 1964, may 10) явилась откликом на выход книги Лукача «The Meaning of Contemporary Realism» (London, 1963) и ряд других англоязычных публикаций его работ, в частности, издание монографии 1930-х годов «Исторический роман» в Бостоне в том же 1963 г. Рецензия, сфокусировавшая внимание на некоторых традиционно уязвимых с точки зрения оппонентов местах лукачевской концепции реализма, отразила отношение к его творчеству леволиберальной американской критики, равно как и ожидания ею строго определенного вектора его дальнейшей духовной эволюции (ожидания в целом не оправдавшиеся при всем критическом отношении позднего Лукача к советскому опыту строительства социализма). Автор продемонстрировал и знание некоторых малоизвестных обстоятельств биографии Лукача, в 1941 г. проведшего два месяца в застенках НКВД (см.: Беседы на Лубянке. Следственное дело Дёрдя Лукача. Материалы к биографии. – 2-е изд. – М.: Институт славяноведения РАН, 2001). Хотя ведущие американские критики, пишет Ласки, снабдили работы Лукача весьма доброжелательными предисловиями, в работах этих трудно найти что-нибудь убедительное и интересное. «Внезапно ощущаешь, сколь плоским и скучным был бы портрет Лукача, сделанный Томасом Манном» (те. образ Нафты), если бы автор сознательно стремился бы быть только реалистом и не более. «Единственное, что примиряет читателя со всей этой догматической риторикой, это присущие автору чувство меры, вкус, образованность и даже пара ересей». При оценке художественных произведений Лукач зачастую руководствуется мнением классиков марксизма, и если бы те оставили позитивные отклики о некоторых других писателях, то и Пантеон великих имен в представлении Лукача, вероятно, расширился бы. Да, работы Лукача последних лет, его попытки акцентировать критическое начало в концепции социалистического реализма и т. д. – продукт послесталинской оттепели с ее надеждами и ограниченностью. При этом Лукач использует обретенную свободу с характерной для него «консервативной осторожностью». «Интеллектуальная смелость, которой он восхищается у классиков марксизма, не является его самой сильной стороной, и не удивительно поэтому, что он в последнее время теряет влияние среди молодежи Восточной Европы». В отличие от современных релятивистских философов, Лукач уверен, что твердо знает, где лежит истина, и этой своей убежденностью он напоминает идеологов XIX в. «Но хорошо бы ему самому (в духе времени) заняться самокритикой, признав, что он и сам