Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 3] (1917-1939)

М. Пришвин‚ писатель: людей приучают к тому‚ "что зло может оставаться совсем безнаказанным, и новая ликующая жизнь может вырастать на трупах замученных людей и созданной ими культуры – без памяти о них..." – "Революция – это грабеж личной судьбы..."

А неизвестный ныне поэт сочинил такие строки в первые годы советской власти:

Мы – хозяева... Мы – боги...

Крушим, рушим, создаем...

Гей вы, нытики, с дороги!

Беспощаден бурелом...

Гражданская война разрушала не только фабрики и заводы‚ но и человеческие души. По признанию современника, "страсти‚ искусственно разожженные в Гражданской войне‚ вызвали наружу все худшее в человеческой природе... В этой вакханалии произвола‚ насилия‚ разнузданности и утонченного издевательства над человеческой личностью многие впали в мистическое равнодушие ко всему окружающему‚ другие потеряли рассудок". По окончании той войны стоило бы‚ наверно‚ проявить великодушие к поверженному противнику‚ выдвинуть лозунги национального примирения‚ чтобы утихла ненависть между родителями и сыновьями‚ зарубцевались душевные раны, изгладились воспоминания о зверствах прошедших лет. Но победители пошли иным путем.

3

"Хороший коммунист в то же время есть и хороший чекист"‚ – провозглашал В. Ленин. Чрезвычайная комиссия стала символом нового режима и его опорой. Ее сотрудники вызывали страх и неприязнь‚ их опасались и ненавидели. "Нам все разрешено‚ – утверждали в газете Всеукраинской ЧК "Красный меч"‚ – ибо мы первые в мире подняли меч не во имя закрепощения и угнетения кого-либо‚ а во имя раскрепощения от гнета и рабства".

Встречались среди чекистов идеалисты и фанатики‚ которые отдавали силы на борьбу с "классовым врагом"‚ но постепенно, шаг за шагом, превращались в обычных палачей. Шли в карательные органы уголовники с авантюристами‚ наркоманы‚ искатели легкой наживы; были и такие, что руководствовались прозаическими целями в годы голода и нужды. Свидетель того времени‚ неоднократно побывавший под арестом‚ отметил: "Кто освободился таким путем от мобилизации на фронт‚ кто соблазнился двумя фунтами хлеба в день и жалованьем‚ кого потянуло русское озорство‚ а кто по неспособности к производительному труду пошел в чекисты. Одному льстит‚ что его сверстники‚ с которыми он в детстве играл в гайки‚ сейчас его побаиваются‚ а другого прельстила легкая жизнь и безнаказанность человека с ружьем".

С. Боровой‚ историк‚ из воспоминаний (Одесса‚ 1920 год): "Во второй половине дня по Канатной улице‚ по дороге в тюрьму‚ отправлялось несколько грузовиков. Они увозили заключенных после допросов. На арестованных были направлены дула пулеметов‚ установленных на крыше кабины шофера‚ а на крыльях машины лежали в картинных позах охранники... Вспоминается стишок‚ сочиненный тогда одним одесским поэтом‚ – пародия на популярный романс Вертинского: "Где вы теперь? И кто вас бьет наганом? Куда умчал вас шумный грузовик? С кем были вы: с Петлюрой или с паном иль‚ может быть‚ вы просто большевик? В последний раз мы были с вами вместе‚ в Чека везли под пулеметом нас. И кажется‚ что в номере "Известий" я прочитал‚ что расстреляли вас".

Деятельности ЧК посвящены многие страницы воспоминаний современников‚ отметивших активное участие инородцев – представителей национальных меньшинств – в карательных органах советской власти. И хотя большинство сотрудников ЧК составляли лица из наиболее многочисленных народностей страны‚ "чужаков" замечали в первую очередь‚ и по ощущениям тех лет складывалось представление о преобладающей роли инородцев в большевистском терроре.

Генерал А. Деникин: "Огромную роль в утверждении коммунистической власти‚ в особенности вначале‚ играли отряды наемников – латышей‚ китайцев‚ пленных венгров и немцев... Эти отряды составляли личную охрану советских самодержцев‚ комплектовали кадры палачей в ЧК и в армии‚ участвовали во всевозможных карательных экспедициях‚ усмиряли крестьянские восстания‚ истребляли интеллигенцию и "белых"‚ подогревали с тыла пулеметами дух красных воинов..."

З. Гиппиус‚ поэтесса: "Россией сейчас распоряжается ничтожная кучка людей‚ к которой вся остальная часть населения‚ в громадном большинстве‚ относится отрицательно и даже враждебно. Получается истинная картина чужеземного завоевания. Латышские‚ башкирские и китайские полки (самые надежные) дорисовывают эту картину. Из латышей и монголов составлена личная охрана большевиков‚ китайцы расстреливают арестованных... Чем не монгольское иго?.."

С. Боровой: "Первого мая 1920 года... происходила первомайская демонстрация‚ и в ней впервые и‚ как мне думается‚ единственный раз участвовала одесская ЧК. Шли под соответствующим плакатом и лозунгом. Их было довольно много. Поражало большое количество калек‚ горбатых‚ очень некрасивых‚ уродливых‚ физически ущербных и обиженных людей и большой процент евреев..."

В первые годы советской власти – по единодушному мнению современников – самыми заметными среди инородцев в карательных органах были латыши. С. Мельгунов‚ историк: "Латыши вообще занимают особое положение в учреждениях ЧК. Они служат здесь целыми семьями и являются самыми верными адептами нового "коммунистического строя"... В Москву из Латвии в ВЧК едут как в Америку‚ на разживу..." А. Измайлович‚ левый эсер (воспоминания о московской тюрьме): "Вся администрация – почти сплошь латыши. Этот революционный когда-то народ теперь специализировался на отхожем промысле шпионства‚ тюремной охране‚ провокации и палачестве..." Л. Шестов, философ (1920 год): "Все знают, как работают латышские чрезвычайки..." Л. Брайант‚ американская журналистка (1921 год‚ после посещения России): "Все важные посты в ЧК занимали и до сих пор занимают латыши и поляки с безукоризненным революционным прошлым. Евреи там едва заметны..."

Воспоминания свидетелей того времени не свободны от субъективных оценок‚ а потому стоит обратиться к статистике‚ почерпнутой в конце двадцатого века из засекреченных прежде советских архивов. Сентябрь 1918 года. В аппарате ВЧК в Москве – 781 сотрудник. Из них 278 латышей (35‚6% от общего количества сотрудников)‚ 49 поляков (6‚3%)‚ 29 евреев (3‚7%). Из 220 ответственных сотрудников ВЧК в Москве – 116 латышей (52‚7%)‚ 19 поляков (8‚6%)‚ 19 евреев (8‚6%). Июнь–июль 1920 года. Национальный состав секретных отделов губернских ЧК по борьбе с контрреволюцией: русские – 75‚2% от общего количества сотрудников‚ латыши – 7‚6%‚ евреи – 5‚6%‚ поляки – 1‚9%.

Латыши жили в основном в Петрограде, Москве, Харькове, а потому их было много в центральном аппарате ЧК и значительно меньше в местных органах этой организации. К концу 1920 года русские составили 77,3% всех сотрудников губернских ЧК, евреи – 9,1%, латыши – 3,5%, украинцы – 3,1%. К лету 1924 года русские составляли 69,5% сотрудников центрального аппарата ОГПУ, латыши – 8‚7%‚ евреи – 8‚5%‚ поляки – 3‚8%‚ белорусы – 3‚3%‚ украинцы – 2‚8%. Многие латыши вернулись в независимую Латвию‚ и перепись 1926 года определила‚ что в Советском Союзе оставалось примерно сто пятьдесят тысяч латышей. Память о их действиях в карательных органах постепенно изгладилась‚ а евреи продолжали работать в ОГПУ.

Террор набирал силу. Евреи-жертвы были неприметны в тюрьмах‚ лагерях и на пересылках‚ затерявшись в бесчисленных шеренгах заключенных‚ изнуренных голодом и непосильной работой; евреи-жертвы с биркой на ноге ложились в общие безымянные могилы неисчислимых лагерей‚ а евреи в ОГПУ выделялись среди прочих сотрудников – фамилиями‚ внешним видом‚ а порой и акцентом. Их было немало в карательных органах на Украине и в Белоруссии – в местах массового поселения евреев; они появились среди руководящих сотрудников этой организации‚ не отличаясь от прочих старанием и жестокостью – чекисты без жалости и сомнений‚ и представление о "еврейском засилье" в карательных органах закрепилось устойчиво на долгие годы.

4

На смену свободе‚ провозглашенной Февральской революцией‚ пришла диктатура‚ которая в трагический момент истории спасала еврейское население от гибели. В годы Гражданской войны многие евреи пошли за большевиками‚ чтобы выжить в период погромов и массового уничтожения. Молодежь вступала в Красную армию для борьбы с теми‚ кто убивал их отцов и матерей; еврейская молодежь шла на службу в ЧК‚ чтобы ликвидировать явных или тайных врагов советской власти‚ которые уничтожали их родных и друзей. Эти сотрудники ЧК – в массе своей уроженцы черты оседлости – были преданы новой власти‚ грамотны и исполнительны. Они знали идиш и иврит‚ учились в хедерах‚ кое-кто получил образование в университетах России и Европы.

Были среди них бывшие анархисты‚ эсеры, бундовцы, поалей-ционисты; встречались идейные борцы с врагами "мирового пролетариата"‚ чья фанатичная преданность идеалам вела к беспредельным жестокостям для осуществления желанной цели; работали случайные люди – от равнодушных чиновников‚ служивших ради заработка‚ до изощренных садистов‚ которые с наслаждением выполняли порученное им дело. Появилось и оправдание "навязанного врагами террора": "для охраны завоеваний социалистической революции", "во имя будущих поколений"‚ "до полной победы над эксплуататорскими классами".