Великая Отечественная. Военное детство в советской пропаганде и памяти поколения (на материалах Донбасса) - Владимир Юрьевич Носков

старшие братья – в первые дни войны оказались в рядах вооруженных сил[311]. В 1941–1942 гг. в строительстве оборонительных сооружений участвовали тысячи жителей региона, в том числе массово – ученики старших классов, студенты[312].

Отличительной особенностью начального этапа войны в Донбассе стала масштабная эвакуация промышленных предприятий и учреждений, осуществленная в кратчайшие сроки. В восточные регионы СССР было вывезено оборудование Сталинского металлургического завода, «Азовстали», Новокраматорского машиностроительного, Константиновского химического заводов и многих других. Всего было эвакуировано 34 завода из Сталинской области и 150 предприятий из Ворошиловградской[313]. Вместе с заводами и учреждениями в порядке централизованной эвакуации уезжали сотрудники и члены их семей. Частично эвакуировались учебные заведения, детские дома. Из самого Сталино на восток отправилось более 80 тысяч человек[314]. В отчете об эвакуации населения Ворошиловградской области вглубь СССР за октябрь 1941 г. указывалось, что из отправленных в Узбекскую ССР 1800 человек (450 семей) свыше 1000 составили дети[315].

Нередко эвакуация носила хаотичный характер. Например, опрошенные автором очевидцы указывают, что семьи преподавательского состава Донецкого индустриального института не были включены в списки подлежащих эвакуации лиц[316]. Игорь Дмитриевич Дриль рассказал, что несколько преподавателей, с началом войны – офицеров инженерных войск РККА, во время краткого отпуска в Сталино, обнаружили, что их семьи не внесены в списки для эвакуации. Они смогли добиться выделения для них вагона и отправки на Северный Кавказ, в г. Алагир[317]. Более организованно прошел второй этап эвакуации в г. Прокопьевск (Кузбасс). После победы под Москвой стала возможна демобилизация части преподавательского состава и возобновление работы института в эвакуации в 1942 г. Учебный год начался 16 февраля 1942 г., на 1 курс было набрано 238 чел., на 3 и 4 курсы вернулась часть студентов, к 15 марта 1942 г. контингент составлял 336 студентов[318].

Для Донбасса характерна длительность и ожесточенность как оборонительных, так и наступательных боев. А. К. Медет и В. А. Аденюк подсчитали, что боевые действия на территории Сталинской области продолжались в общей сложности 502 суток,[319] а с учетом Ворошиловградской области эта цифра приближается к 550. В конце октября 1941 г. войска Южного и Юго-Западного фронтов РККА были вынуждены оставить югозападную часть региона и занять оборонительные рубежи на реках Северский Донец и Миус. Многие города Донбасса, в частности в августе 1941 г. – Сталино, подвергались ударам немецкой авиации.

В результате неудачного для Красной Армии наступления в районе Барвенковского выступа, а также совпавшего по времени с ним начала немецкого наступления на Кавказ и Сталинград, в июле 1942 г. территория Донбасса оказалась полностью оккупированной. Е. М. Мелетинский, тогда военный переводчик, выходивший из окружения через Станицу Луганскую, писал о настроениях населения: «Отступление продолжалось. Ужасные картины развертывались, когда мы проходили через населенные пункты. Многие жители увязывались за нами, умоляя взять с собой (как?!), плакали и даже проклинали. Мы обгоняли обозы беженцев, которые были обречены остаться у немцев. Население донбасских поселков в основном сочувствовало не только России, но и советской власти (в отличие от казачьих станиц)»[320].

Установившийся оккупационный режим отличала крайняя жестокость. Территория Донбасса в силу близости к фронту была включена в подчинение военной администрации. Исследования историков доказывают, что такая система управления была для населения более тяжелой, чем все иные на территории УССР. Управление осуществлялось полевыми и местными комендатурами, находившимися в подчинении командиров дивизий, корпусов, командующих тыловыми подразделениями группы армий «Юг», а после ее разделения в 1942 г. – групп армий «А» и «Б». Границы зон ответственности комендатур менялись, а комендатуры переводились по мере изменения места дислокации частей и соединений. Для регулирования общественной жизни, претворения в жизнь приказов и предписаний оккупационных властей создавались органы местного самоуправления – городские и районные, сельские управы. Кроме этого, на территории Донбасса действовали: СД, гестапо, айнзацгруппы, подразделения тайной полевой полиции (ГФП), особые отделы абвера, охранная полиция, полевая жандармерия, охранные дивизии[321].

Ключевым фактором, определяющим условия жизни советских граждан оккупированного Донбасса, становятся личностные качества и персональная позиция немецких офицеров, ответственных за подконтрольные им территории. По распоряжению немецкой комендатуры г. Новый Донбасс Снежнянского района каждому жителю, начиная с 10-летнего возраста было предписано под угрозой расстрела носить повязку с установленным регистрационным номером[322]. В то же время в ряде сел Константиновского района, по воспоминаниям очевидцев, немецкие солдаты вообще появлялись редко, и местные жители были предоставлены сами себе. К. Т. Чередниченко и ее младшая сестра В. Т. Варакута указывают на то, что немецкие военнослужащие в их родном поселке Красный Кирпич появились лишь один раз – осенью 1941 г.[323]

Высокая концентрация войск оккупантов стала важным элементом повседневной жизни населения Донбасса, в частности детей и подростков. Особенностью оккупации Донбасса стало присутствие военнослужащих стран-сателлитов Германии: 3-й и 4-й полевых армий Королевства Румынии, 8-й итальянской армии, 2-й венгерской армии, а также сформированного из хорватов 369-го пехотного полка 100-й легкой пехотной дивизии вермахта[324].

И. С. Тарнавский и П. В. Добров в монографии, посвященной истории оккупации Донбасса, показали, что в рамках т. н. «нового порядка» региону отводилась роль источника ресурсов для Германии и вермахта. Немецким руководством планировалось освобождение территории Донбасса от большей части местного населения при одновременном его заселении немецкими колонистами. По приказу А. Розенберга все население старше 12 лет после окончания 4-летней школы должно работать на Германию. В оккупированном Донбассе была введена обязательная регистрация. Над мирным населением, в том числе и подростками, нависала угроза привлечения на тяжелые ремонтные и фортификационные работы, угона в Германию[325]. Рассказ об угрозе угона и способах избежать учета на бирже – один из главных сюжетов в самостоятельных письменных работах по русскому языку на тему «Что я пережил в дни оккупации», написанных ученицами средней школы № 3 г. Ворошиловграда в ноябре 1943 г. (прятались, убегали из города, симулировали болезни)[326].

Жизнь детей на оккупированной территории подвергалась каждодневной прямой опасности. Самым страшным проявлением оккупационного режима стали массовые казни и убийства. На территории Донбасса преследованием еврейского населения занимались подразделения айнзацгруппы D (зондеркоманда 10a) и айнзацгруппы С (зондеркоманда 4b и айнзацкоманда 6)[327].

Первым зафиксированным случаем массовых убийств евреев в Донбассе стала гибель 8 тыс. человек в Мариуполе 20–21 октября 1941 года[328]. Среди документов, собранных И. Г. Эренбургом и В. С. Гроссманом, был ряд материалов о преступлениях нацистов в Донбассе – дневник случайно уцелевшей во время расстрелов в Мариуполе студентки Сарры Глейх: «Нас гнали к траншеям, которые были вырыты для обороны города <…> Владя спрашивал: “Мы будем купаться? Зачем мы разделись? Идем, мама, домой, здесь нехорошо” <…> Когда я пришла в себя, были уже сумерки <…>