Там, где бродят каннибалы - Мерлин Тэйлор

сбор материала для статьи, поэтому отправил его дальше с парой туземных полицейских. Несколько недель спустя я снова увидел его в Порт-Морсби, и журналист был так благодарен губернатору, что чуть не плакал от счастья».

Секретарь сделал паузу, как будто превозмогал отвращение, чтобы продолжить рассказ.

«Когда он вернулся в Австралию, его воображение убежало совсем в другую сторону от действительности, — продолжил секретарь через некоторое время. — Он писал рассказы о леденящих кровь приключениях и острых ощущениях, о битве с людоедами, в которой, Его Превосходительство возглавлял атаку, дико размахивая мечом, и в которой сам журналист играл не последнюю роль. Затем этот австралиец совершил поездку в Англию, где читал лекции о своих так называемых исследованиях и приключениях в Папуа и, черт возьми, Королевское Географическое Общество зачислило его в свои члены. Вот так-то!»

«Я собираюсь сделать то, о чем вы просите, — неожиданно сказал господин Мюррей. — Я думаю, с вами будет все в порядке, и вы сможете отправиться вглубь страны, если захотите. Более того. Я пришлю одного из своих людей, Ричарда Хамфриса, проведшего довольно долгое время на службе в Папуа и идеального проводника для вас, и дам вам дюжину туземных вооруженных констеблей в качестве телохранителей».

«Нет, — сказал он, отмахиваясь от попытки поблагодарить его, — я не хочу никакой благодарности. Разрешив вам вообще идти, я обязан отправить с вами полицейских, таково правило. Лучше послать их с вами, чем послать их же за вами через несколько недель, не имея о вас никаких известий. И не факт, что они прибудут вовремя, чтобы спасти вас от кипящего котла на каннибальском пиру».

Ричард Хамфрис, о котором упомянул вице-губернатор, находился в Сиднее в отпуске, до конца которого оставался еще месяц или два. Однако он в спешке отменил его, чтобы пойти с нами. Первоначально предполагалось, что в отряде должны быть четыре белых человека, и на этой основе были закуплены припасы и собрано оборудование. Четвертый человек, однако, потерял сознание после двух дней легкой ходьбы по ровной прибрежной местности и вернулся к побережью на каноэ, лошадях и поддерживаемый парой туземцев.

Гарри Даунинг, молодой австралийский фотограф, служивший во время мировой войны в медицинском госпитале, был третьим белым человеком в отряде. Каким хорошим приятелем он оказался!

И вот мы, три недели спустя, на одном из двух маленьких пароходов, поддерживающих линию между Папуа и внешним миром. В трюмах находилось около пяти тонн консервов, палатки, прочая атрибутика и фототехника.

На второй день на борту мы обнаружили, что не одиноки в своем желании увидеть и сфотографировать внутреннюю часть Новой Гвинеи. Там были два офицера британской армии, розовощекие, светловолосые, с красивыми усами, усердно занимавшиеся антропологией (своим хобби). Там же был коллекционер-орнитолог с еще не просроченным разрешением на отлов семидесяти двух пар райских птиц, надеющийся получить еще одно разрешение, несмотря на то, что по какой-то причине он был на плохом счету у правительства. Был еще четвертый человек, который каждое утро занимал обеденный стол, как только убирали все, что осталось после завтрака, и без конца стучал по громоздкой пишущей машинке. Это был тот самый журналист, получивший признание Королевского Географического Общества Англии за его доклад об «атаке» губернатора во главе своих людей против диких каннибалов.

Эти четверо мужчин с подозрением относились друг к другу, и когда они вообще упоминали о своих планах, то туманно и с таинственными намеками на то, что они ожидали, когда мы доберемся до Порт-Морсби. Это «что-то», как мы обнаружили позже, заключалось в том, что каждый из них втайне надеялся присоединиться к нам. Они не знали, что мы все договорились остановиться в Порт-Морсби только на ночь.

Забегая вперед, скажу. Ловец птиц упал со скалы и получил тяжелые ранения вскоре после того, как отправился вглубь страны. Что же касается журналиста, то он нашел в Порт-Морсби что угодно, кроме вывешенного для него знака «Добро пожаловать», и провел там пару неприятных недель, прежде чем смог вернуться в Сидней.

Порт-Морсби

На пристани в Порт-Морсби мы обнаружили, что нас ждет 3000 фунтов (1350 кг) риса — пища для туземцев, а также отряд из дюжины вооруженных констеблей в живописных блузах и юбках до колен синего цвета с красной окантовкой, вооруженных винтовками и опоясанных патронташами, полными патронов. Они заранее получили приказ явиться к Хамфрису. Там же стояли двое таможенников.

«Почему вы суетесь в наши вещи? — спросил Хамфрис таможенников. — Это санкционированная губернатором экспедиция, предназначенная для получения информации и фотографий для использования правительством. Наша цель посетить горные племена и попытаться сделать их дружелюбными. Что за идея пытаться собирать с нас пошлину? Разве Его Превосходительство не сообщил вам, что эти грузы должны ввозиться беспошлинно? Губернатор сказал, что это будет именно так».

Порт-Морсби в 1920-х годах

Хамфрис воинственно выставил челюсть навстречу таможеннику. Но тот не был потрясен такой демонстрацией.

«Хвала Аллаху, — сказал он с ухмылкой, — таких указаний от Его Превосходительства не поступало. Если он и намеревался их дать, то, должно быть, передумал, взглянув на последний финансовый отчет правительства. В этом году нас ждет еще один дефицит бюджета, и я, например, собираюсь получить с этого янки доллары, пока на них есть спрос».

Он также взял с нас тридцать с лишним британских фунтов, когда на следующее утро оценивал наши вещи, переправленные на остров Йул.

Остров Йул находится в шестидесяти милях к северо-западу от Порт-Морсби, столицы Папуа, и еще до рассвета мы вошли в окружающие его воды залива Холл-Саунд. Капитан Хиллман, шкипер «Моринды», как обычно спешил, чтобы отправиться в путь, и потянул вниз трос судовой сирены, которая продолжала реветь, пока мы не увидели, как на холме бородатые священники из Миссии Святого Сердца сбегают к берегу и прыгают в каноэ, которые их туземные слуги уже спустили на воду. Эти миссионеры и их слуги также работали грузчиками, помогая нам разгружать из каноэ и складывать на берегу наши вещи. Они отказывались брать плату за работу, хотя позже приняли от нас скромное пожертвование.

Порт-Морсби (красная стрелка), остров Йул (белая стрелка), залив Холл-Саунд (желтая стрелка). Расстояние между Морсби и островом — 100 км.

«Это, — сказал Хамфрис, указывая на выступ на другом конце острова, — Кайруку, правительственная станция. А это, — указывая на вельбот с крепкими констеблями и белым человеком в парусиновых брюках, — должен быть Линкольн Гарфилд Грант Коннелли, глава местного колониального офиса.[3] Он британец, как и я, и один из представителей Его Величества в дальних уголках земли,