Жизнь Леонардо, мальчишки из Винчи, разностороннего гения, скитальца - Карло Вечче
Жизнь Леонардо, мальчишки из Винчи, разностороннего гения, скитальца читать книгу онлайн
Это история простого деревенского мальчишки. Внебрачного сына нотариуса и черкесской рабыни – сильной, юной женщины, чужестранки из дальних краев. Леонардо, имя, означающее свободу, вероятно, дала сыну именно она.
Как смог я рассказать эту историю? Прежде всего – прислушавшись к голосам современников самого Леонардо, свидетельствам неполным, зато полученным из первых уст, воспоминаниям тех, кто знал его лично, к документам и бумагам родных, контрактам, письмам, хроникам, налоговым декларациям, доносам и материалам судебных процессов, отчетам послов, записным книжкам художников и инженеров, славословиям придворных поэтов, путевому дневнику кардинальского секретаря.
Художник божественный, однако слишком «разнообразный и нестабильный» в своей изобретательности, слишком стремящийся к совершенству, и потому практически неспособный закончить собственные работы; разносторонний гений, маг и колдун, святой и демон, сверхчеловек, провозвестник современной науки. Но где же он сам, тот мальчишка из Винчи?
Лично я предпочитаю другой голос, ясный и правдивый: его собственный.
Свидетельства, состоящие из слов и образов. Потока слов, ежедневных записей, тысяч и тысяч страниц тетрадей, записных книжек, разрозненных листов; образов, запечатленных в сотнях рисунков, набросков, эскизов, нескольких великолепных картинах. Возможно, это и есть величайшее из изобретений Леонардо, невероятная по своей новизне форма глобальной коммуникации. Открытая, свободная манера письма, не признающая границ и иерархий. Манера «будущего», вызов времени и смерти. Безмерная работа, демонстрация поразительного ума, не связанного схемами и предрассудками, оставляющего открытыми все возможные пути. Настоящая песня свободы.
Карло Вечче
Прежде всего, очевидно значение литературной части. Так, немалое внимание уделено различным изданиям басен Эзопа, включая их переводы на вольгаре и французский, а также стихотворные переложения.
Среди произведений метрических форм самые объемные – поэмы октавами, «Чириффо Кальванео» Луки Пульчи и перевод «Фарсалии» Лукана; октавами также написана «Амфитриониада» Виталия Блуаского, а «О военном деле» Антонио Корнацано – терцинами.
Из раздела лирической поэзии исчезает Петрарка: на его месте мы находим издание «Ритмы» миланского друга Браманте, аристократа Гаспаре Висконти.
Повествовательная проза в диапазоне от истории до фантастики и мифологии представлена следующими книгами (все в переводе на вольгаре): «Парящий орел» Гвидо Пизанского, которую тогда приписывали Леонардо Бруни (на самом деле выступившему лишь переводчиком); прозаическое переложение поэмы «Атилла Бич Божий» Никколо да Касола, «Гверино по прозвищу Горемыка», а также «Ромулеон» Бенвенуто да Имола и «Метаморфозы» Овидия.
Среди романов отметим «Новеллино» Мазуччо Салернитанца (упомянутая еще в Кодексе Тривульцио), а среди новинок – «О гражданской жизни» Маттео Пальмиери (текст которой имеется, например, в библиотеке Пандольфини). Наконец, весьма неожиданный экземпляр: «Корабль дураков» Себастьяна Бранта, едкая сатира на современный мир, вдохновившая «Похвалу глупости» Эразма.
Обогатился и раздел латинской грамматики, включающий в себя руководства по стилю и риторике, а также словари: эти инструменты по-прежнему полезны тому, кто осознает, что пока не стал «homo di lettere»[699]. Помимо названий, упомянутых в 1495 году, мы находим также «Начала грамматики» Николо Перотти (частично переписанную на страницы Манускриптов H и I), грамматику Присциана, «Правила грамматики» Гуарино да Верона, «Большую» и «Малую грамматику» Элия Доната, «Разновидности фраз, или Синонима» Стефано Фиески да Сончино, «Примеры вступлений» Гаспарена де Бергамо, «Латинский церковный словарь» Джованни Бернардо Форте да Савона, «Изящный стиль» Агостино Дати.
К эпистолографическому разделу, и без того значительному («Письмовнику» и работам обоих Филельфо), добавляются «Письма» Фаларида в переводе на вольгаре.
Новинки религиозного характера свидетельствуют о частых контактах Леонардо с миром Церкви, особенно во Флоренции и Милане: переведенные на вольгаре «О граде Божьем» и «Проповеди» святого Августина, неуказанный трактат святого Бернардина Сиенского, «Страсти Христовы» (возможно, написанные Бернардо Пульчи), «Книга об искушениях диавольских» Жана Жерсона, «Легенда о святой Маргарите», «О храме Соломоновом», «Жизнь и чудеса святителя Амвросия» Павлина Медиоланского и, вероятно, книга португальского мистика еврейского происхождения Амадео ди Менезиша да Силвы.
Но самое большое изменение по сравнению со списком из Атлантического кодекса – увеличение веса научно-философской литературы (сейчас это почти половина из упомянутых книг, среди которых также растет число доступных только на латыни). Уже само перечисление авторов и названий отражает колоссальное расширение исследовательских интересов Леонардо в конце XV века.
Так, среди множества учебников по искусству абака возникает перевод первых трех книг «Начал геометрии» Евклида. А «Квадратура круга», вероятнее всего, отсылает к «Тетрагонизму» – первому изданию архимедова «Измерения круга» (под редакцией Луки Гаурико).
Леонардо также регулярно приобретает тексты из области медицины, наиболее распространенные в университетах и среди образованной публики. Именно поэтому он уточняет, что владеет латинским изданием «Медицинского сборника» Иоганна де Кетама, опубликованным в 1491 году в Венеции. Среди других медицинских текстов – «Об исследовании мочи» Бартоломео Монтаньяны, «О природе человеческой» Антонио Дзено, «Анатомия, или История человеческого тела, книга V» Алессандро Бенедетти, а также «Книга о лечении лошадей». Изучению человеческой фигуры посвящена «Книга физиогномики» Майкла Скота, упомянут и «Сонник Даниила» – широко распространенное руководство по толкованию снов.
Как всегда, много текстов Аристотеля (или приписываемых ему) – «Проблемы», «Изречения» и «Метавра», – а также средневековой аристотелевской традиции, от Альберта Великого и Альберта Саксонского до Вальтера Бурлея. Открывающая список строчка «книга Джорджо Валлы» явно отсылает к его энциклопедии «О сущностях, к которым надо стремиться и которых следует избегать», напечатанной в 1501 году в Венеции Альдом Мануцием. Изучение мира и космоса невозможно без арабских астрологических трактатов Алькабития (переведенного на вольгаре Франческо Сиригатти) и Альбумазара, астрологической брошюрки Фирмина де Бюваля («Об изменении погоды»), «квадранта», «Руководства по географии» Птолемея, в то время как для параллельного изучения вод и гуморов человеческого тела Леонардо пользуется переводом «Пневматики» Филона Византийского.
Под именем «Франческо да Сиена», которое встречается среди технико-художественных текстов, несомненно скрывается Франческо ди Джорджо, чьему трактату составляют компанию труды Леона Баттисты Альберти («Десять книг о зодчестве», «Математические забавы» и ныне утерянные «Корабли»). Леонардо имеет возможность сравнить как минимум две редакции рукописи сиенца. В 1503–1504 годах он возвращается к текстам и рисункам из кодекса второй собственноручной редакции, сосредоточившись на военной архитектуре, использовании различных материалов, возведении подводных фундаментов и защите портов[700]. Однако при расшифровке текстов Франческо ди Джорджо он может воспользоваться кодексом первой редакции: в его библиотеке это единственный том, который поддается идентификации, поскольку содержит несколько собственноручных пометок и небольших рисунков[701].
Наконец, в ряду латинских грамматик особенно выделяются «правила Франческо да Урбино» – не выдающегося гуманиста, как Перотти или Гуарино, а скромного школьного учителя Франческо ди Джованни да Урбино, работавшего в конце XV века во Флоренции за скромное жалованье 60 флоринов в год.
Двадцатью годами ранее трудам Франческо доверили сына мелкого чиновника Синьории, Лодовико Буонарроти, однако непокорный мальчишка при первой же возможности убегал рисовать. А звали его Микеланджело.
К сожалению, ни один экземпляр этой книги до наших дней не сохранился, и нам уже никогда не узнать, в чем заключались «правила Франческо да Урбино» и чем они, так страшившие юного Микеланджело, привлекли пятидесятилетнего Леонардо.
16
Зеленые тени
Тоскана, октябрь–декабрь 1504 года
В вопросе о сроках завершения «Битвы при Ангиари» Синьория упорно избегает определенности – и виной тому ее собственные поручения, отвлекающие Леонардо от главной задачи, а то и вовсе уводящие прочь из Флоренции. И поручения эти неизменны: для осмотра крепостей и путей сообщения республике нужен военный инженер.
Около года назад, после падения Валентино и всего семейства Борджиа, Пьомбино вернулся в руки старого правителя, Якопо IV Аппиани, и теперь Синьории приходится восстанавливать с ним отношения. Аппиани, в свою очередь, желает усилить оборону этого маленького, но стратегически важного приморского государства. А разве есть в Тоскане инженеры лучше Леонардо? Тем более что в 1502 году он уже успел побывать в Пьомбино.
Поручение Синьории предполагает обследование существующих укреплений и возведение новых, спроектированных с учетом их способности противостоять артиллерии. По сути, Леонардо изобретает сложную систему рвов, туннелей, башен, казематов: некоторые из его рисунков предвосхищают конструкцию современных крепостей, особенно в части неприступных цитаделей-куполов
