Ремарк. «Как будто всё в последний раз» - фон Штернбург Вильгельм

В 1171 году Фридрих Барбаросса наделяет их судебным правом, но у его могучего конкурента, герцога Генриха Льва Брауншвейгского, много сторонников и в Оснабрюке, что не может не вызывать в городе кровавых междоусобиц. Когда Реформация вносит раскол в германские земли, оснабрюкцы сражаются на стороне протестантского Шмалькальденского союза, отвергая призыв Карла V хранить верность старой конфессии. Тридцатилетняя война приносит страдания и смерть и в Оснабрюк. Как ни стараются депутаты городского совета соблюсти нейтралитет, сделать это в бойне, охватившей континент с севера до юга, просто невозможно. В город вступают войска Тилли, потом шведы. Чтобы ни те ни другие не оставались на постой, платить приходится не только деньгами, но и жизнями. Переговоры проходят в Мюнстере и Оснабрюке и выливаются в долгий и нудный торг за власть, за землю, за финансы. Решать вопрос веры лукавые полководцы и дипломаты предоставляют теологам и философам — авторам бесчисленных писаний, пытаясь таким образом снискать благосклонность Бога и обрести побольше сторонников. Условия мирного договора наконец согласованы, и 6 августа 1648 года в Оснабрюке его подписывают протестанты, а через пару дней, неподалеку, в Мюнстере, свою подпись под ним ставят и католики. В XVIII веке город старается идти в ногу с расцветом абсолютизма. В 1720-м здесь рождается Юстус Мёзер. А за пять лет до этого архиепископом-курфюрстом тут избирают представителя династии вельфов. Выходцы из брауншвейгской ветви этого старинного рода умели украшать себя все более высокими титулами: поначалу звались герцогами, затем курфюрстами, а потом и королями. Один из них, под именем Георга I, вступил даже на английский престол. Удержаться на британском троне удастся еще двоим, после чего их наследникам останется только германский Север. Георгу I не очень-то везет с Оснабрюком: в 1727 году он умрет там, находясь в пути из Лондона в Ганновер. А Георг III лишится новой богатой колонии за океаном, потребовав от поселенцев и фермеров уплаты чересчур большого налога.

Времена выдались все-таки очень суровыми. В Семилетней войне город принимает сторону Австрии: местный архиепископ родом из дома Виттельсбахов, а те ненавидят прусских захватчиков ничуть не меньше, чем Мария-Терезия в далекой Вене. Затем приходят французы. Сперва эмигранты благородных кровей, а в 1803-м — солдаты Наполеона. Ну а тот усаживает на трон Вестфальского королевства своего брата Жерома, чему не могут помешать и пруссаки: выскочка-корсиканец наголову разбил их в сражениях при Йене и Ауэрштедте. Тем не менее в городской хронике вскоре появится следующая горделивая запись: «Батальон ополченцев из Оснабрюка отличился в битве при Ватерлоо особой храбростью». Наполеон уходит в анналы истории. Бал правит теперь князь Меттерних, а Ганновер вновь обретает короля. Оснабрюк обзаводится сберкассой, в годы с 1827-го по 1833-й здесь поет и играет на сцене, дирижирует оркестром и пишет музыку Альберт Лорцинг.

Когда простой люд Оснабрюка включился в революцию 1847–1848 годов, министром внутренних дел стал его бургомистр — Иоганн Карл Штюве. Еще в 1832-м он отважно выступил против принятия консервативно-реакционного «Ганноверского основного закона», чем привел короля в сильнейшее негодование. И не трудно представить себе, сколь неприятным казалось монарху его положение, когда он, видя на улицах бунтующих горожан и явно идя у них на поводу, вынужден был сделать первым человеком в своем кабинете именно Штюве. Но все кончилось, как известно, миром, а затем и приходом пруссаков.

Вскоре к Оснабрюку подводят железную дорогу, прокладывают 32 телефонные линии, в 1890-м начинает работать водокачка, и в честь 25-й годовщины формирования 78-го пехотного полка визит в город наносит рейхсканцлер Каприви. В 1899-м возле горы Вестерберг первых местных новобранцев принимают казармы, которым присвоено его имя, а 17 лет спустя там, разбуженный рыком фельдфебеля, проснется юный рекрут, стряхнет с себя ночные грезы, забудет рифмы, что являлись ему в полусне, и — двумя-тремя днями позже — отправится на войну. А еще в Оснабрюке открываются городские бани и бойня, начинает работать главный вокзал, и возле развалин городских ворот, через которые можно было когда-то выйти на берег Хазе, оборудуется трамвайная остановка.

Многое приходит в движение, но в картине города все еще преобладают конные и гужевые повозки; вечер за вечером по улицам ходят люди с длинными шестами и зажигают с их помощью керосиновые фонари; блюстители нравов и порядка носят островерхие каски; на Соборной площади стоят длинные ряды лавок и ларьков, а на головах у школьников — разноцветные шапочки: так сразу видно, какому учебному заведению отдано предпочтение. Хазе течет между домов с тем же спокойствием, что и полтысячи лет тому назад, а по воскресеньям в город тянутся люди из окрестных деревень: после заутрени или обедни здесь можно от души повеселиться. Еще можно пройтись по крепостным валам, постоять у средневековых ворот, глядя на остатки городской стены. Тополиный ров на окраине города кажется местом почти нетронутым, даже идиллическим. И на все это ложится тень величественных храмов — собора Святого Петра, собора Святой Марии, церкви Святой Екатерины в Старом городе и церкви Святого Иоанна в Новом.

Но повсюду зрима и поступь модерна. Раздвигает свои границы Новый город, вырастают новые жилые кварталы, построена электростанция, в дома приходит электрический свет, по улицам грохочет трамвай, своими гудками пугают горожан и первые автомобили, и не забудем, что в 1909-м рядом с Кафедральным собором открывается новый театр. Перепись 1905 года показывает, что в городе проживают 59 580 человек. Одному из них суждено прославиться на всю страну: Иоганнес Микель, обер-бургомистр Оснабрюка, дважды избранный на этот пост, возглавил в 1890-м министерство финансов Пруссии. Своими реформами в системе налогообложения он закладывает основы финансовой политики, которые не утратят актуальности и в наши дни. Некогда либерал, затем приверженец Бисмарка и, наконец, архиконсерватор, он питает Оснабрюк своими идеями, тут же претворяя их в действия, чего не могут не заметить умные чиновники Франкфурта. Предложив неуемному новатору кресло обер-бургомистра, они переманивают его на берега Майна.

Была в Оснабрюке на рубеже веков и небольшая еврейская община. В 1900 году она насчитывала 397 членов, что составляло всего лишь 0,8 процента тогдашнего населения города. Возле монастыря францисканцев стояла старая синагога, в 1906 году на Роландштрассе открыли новую. Старое еврейское кладбище находилось по соседству с Магдалененштрассе, в 1876 году оно было закрыто. Первые евреи поселились в городе в XIV веке, и призвал их сюда епископ, которому в очередной раз понадобились деньги. Жили они тихо и скромно, пока с христиан не был снят запрет на взимание процентов и нужда в них не отпала. И тогда иноверцев изгнали. В этом смысле Оснабрюк ничем не отличался от остальной христианской Европы: до наполеоновской оккупации город «не терпел в своих стенах евреев». Потом они появились здесь снова, их было мало, но презрения к ним не поубавилось. В истории о житии евреев в Оснабрюке, опубликованной в 1862 году, говорилось: «...и по сей день город Оснабрюк отличается антипатией к евреям, вследствие чего здесь и сегодня проживает не более пяти еврейских семей». Это были мелкие торговцы и рабочие, в ходе растущей ассимиляции и с расширением свободы в выборе профессии из их рядов вышло несколько врачей и адвокатов. Последним директором театра перед приходом Гитлера к власти был немецкий еврей Фриц Беренд, и еще к открытию сезона 1932/33 газета «Оснабрюкер тагеблат» писала о нем: «Отсутствие каких-либо изменений в отношении к личности директора будет воспринято обществом с одобрением. Было бы глупо отказываться от использования испытанных кадров». Такого оптимизма хватило лишь на четыре месяца. В 1933-м немцы сделали антисемитизм официальной политикой своего государства, уважаемого директора театра уволили, оснабрюкских евреев лишили гражданских прав и имущества, изгнали из города, отправили в лагеря, предназначенные для их уничтожения. В ночь с 9 на 10 ноября 1938 года запылала синагога на Роландштрассе.