Кровь, пот и чашка чая. Реальные истории из машины скорой помощи - Том Рейнолдс

за взгляды — «ох, черт!», — которыми обмениваются, когда случается что-то очень плохое.

Мы добрались до больницы; пациент к этому времени выглядел куда лучше, ориентировался в пространстве, мог двигать руками и ногами и уже начинал ощущать боль от сломанной, по всей вероятности, челюсти. Мне следовало передать его сестре, и эта передача прошла, можно сказать, довольно комично…

Я: Пациент после падения, гемипарез правой стороны тела, на данный момент прошел. Хронические заболевания — СПИД.

Сестра приемного отделения: Отлично.

Старшая сестра: Так нельзя говорить.

Я: Прошу прощения?

Старшая сестра: Нельзя говорить СПИД, у людей могут возникнуть предубеждения на его счет.

Я: Ну, оно и правильно, мы же медики. А вообще, это такая же болезнь, как любая другая.

Старшая сестра: Но называть ее надо как-нибудь иначе.

Я: Вообще, меня не очень заботит политкорректность, к тому же я тоже пациент: его кровь попала ко мне в рот.

Старшая сестра: Ах вот как… ну, давайте разберемся с вами.

Дальше у меня взяли кровь, и я попросил об экстренной профилактике, с чем старшая сестра согласилась. Эта процедура заключается в приеме антиретровирусных препаратов, которые, если пить их в течение 4 недель, значительно снижают вероятность заражения. Побочные эффекты включают тошноту, рвоту, головные боли, диарею, кашель, боли и спазмы в животе, мышечные боли, чувство усталости, гриппозные симптомы, бессонницу, сыпь и (это мне нравится больше всего) повышенное газообразование.

Среди менее распространенных побочных эффектов… панкреатит, анемия, нейтропения, периферическая невропатия и прочие «метаболические проявления».

Похоже, в следующие 4 недели я неплохо развлекусь.

Старшая сестра, сочувственно заглядывая мне в лицо, поделилась кое-какими секретами борьбы с побочными эффектами: раньше она работала в клинике по лечению ВИЧ и хорошо знала, что мне предстоит…

Мы поговорили о возможности инфицирования, после чего я, в общем-то, успокоился. Заразиться ВИЧ довольно сложно (по сравнению с гепатитом, который волнует меня всерьез). Даже если бы я укололся иголкой, которой делал инъекцию ВИЧ-положительному пациенту, возможность заражения равнялась бы 0,004 %. При проглатывании рвоты с кровью риск еще ниже, особенно с учетом того, что у меня нет язв в желудке и полости рта. При экстренной профилактике мои шансы заразиться сводились практически к нулю. Все это я знал и до того, как прибыл в больницу, почему и не находился в тот момент в состоянии нервного срыва. До настоящего времени только два медицинских работника заразились ВИЧ после укола иглой. Очень сомневаюсь, что мне предстоит стать третьим.

План такой: в понедельник я обращусь в отдел безопасности труда, где мне и скажут, что делать дальше. Пока я знаю, что должен 3 месяца избегать сексуальных контактов (никаких проблем, я и так «избегаю» их уже целых 2 года) и, вероятно, буду освобожден от работы из-за плохого самочувствия в результате приема антиретровирусных препаратов.

Ну, это мы еще посмотрим. Не люблю болеть!

С другой стороны, если мне не надо будет ходить на работу, я смогу дочитать книги, которые ждут меня на полке, и доиграть в «Легенду Зельды».

Кажется, мне пора, повышенное газообразование дает о себе знать…

Пройти «Зельду» до конца мне так и не удалось.

Новое значение слова «донор»

После публикации предыдущего поста я получил множество отзывов в свою поддержку и должен признаться, что чувствовал бы себя гораздо менее спокойно, если бы через блог не делился с людьми своими переживаниями.

Для начала: большое спасибо тем, кто написал по поводу моего возможного заражения. Я благодарен вам всем, даже если не ответил лично (далее вы найдете объяснение, почему я не мог этого сделать…).

В понедельник я ездил в отдел безопасности труда, чтобы уведомить их о происшествии и о том, что принимаю профилактические препараты. Служба скорой помощи была так любезна, что предоставила мне машину, чтобы я добрался до отдела без проблем — навигатор очень полезен, когда не знаешь, куда тебе ехать.

Отдел безопасности труда находится на южном берегу, в больнице Королевского колледжа, то есть довольно далеко. У меня взяли анализы крови, чтобы проверить, насколько серьезно профилактическое лечение сказывается на моих печени/почках/количестве лейкоцитов, и дали заполнить несколько документов насчет возможного заражения. Далее мне сказали, что непременно свяжутся с «донором», чтобы узнать его вирусную нагрузку и статус по гепатиту.

До сих пор слово «донор» имело для меня положительное значение — доноры крови и все такое, — и я никогда не думал, что оно используется и в подобных обстоятельствах.

Во время консультации мне сообщили, что я буду сдавать анализы крови каждые две недели в течение следующих полутора месяцев и что следующий анализ на ВИЧ/гепатит у меня возьмут через 3 месяца, а потом еще один через 6. Если оба окажутся отрицательными, о происшествии можно будет забыть.

Также меня уведомили о побочных эффектах антиретровирусных препаратов, которые я принимал и очень удивились, узнав, что я испытываю разве что подобие легкого похмелья.

Это было вчера, а сегодня у меня весь день была рвота. В перерывах я пытался заснуть, чтобы прервать рвоту и мучения от бесконечной взрывной диареи.

Начальник моей станции позвонил спросить, как я себя чувствую. Когда я примерно описал ему свое состояние, он посоветовал мне больше отдыхать и не возвращаться на работу, пока мне не станет лучше.

Однако есть и хорошие новости: медсестра из отдела безопасности труда связалась со мной и сказала, что вирусная нагрузка у моего донора низкая, что отторжения антиретровирусных препаратов у меня не выявлено и что в 2002 году тот мужчина проверялся на гепатит и результат был отрицательным. От этого на душе у меня заметно полегчало.

Многие писали в комментариях, что я очень неплохо справляюсь. Тому есть несколько причин, включая тот немаловажный факт, что вероятность заражения у меня меньше чем 1 к 5000. Да и вообще, от меня больше ничего не зависит, остается только продолжать принимать лекарства.

Еще одним побочным эффектом препаратов, которые я принимаю, оказалась легкая затуманенность сознания: я стал хуже соображать, так что если этот пост показался вам сумбурным, тому имеется оправдание…

Я до сих пор не уверен, что лечение не оказало на меня перманентного действия, потому что затуманенность, кажется, никуда не делась.

Собака Павлова

Я продолжаю принимать профилактические препараты, и теперь у меня развился на них условный рефлекс, срабатывающий каждые 12 часов. Именно с такими