Святые старцы - Вячеслав Васильевич Бондаренко

вам захочется удержаться от греха и днем чаще сердечно будете обращаться ко Господу: «Господи, помоги мне», «Владычице, помоги мне быть Твоим чистым сыном или дочерью», а потом эта работа над собой, эти труды вас завлекут, что вы не будете уже жалеть, что вы не устроились замуж... и куда бы вы ни пришли, везде будет хорошо. Может быть, и в монастырь из вас кого-нибудь Господь благословит, и туда вы пойдете уже готовые, и там будете солнышками, которые всех согревают, всех объединяют. Хотя теперь монастырь должен быть в миру. Мирской должен быть монастырь. Я над этим давно работаю и думаю, что у нас стена уже есть. остается внутреннее устройство.

Труды отца Алексия по созданию московского «мирского монастыря» были в своем роде уникальным духовным опытом рубежа 1910—1920-х годов. Они вызывали искреннее уважение Святейшего Патриарха Московского и всея России Тихона, который не только благословил маросейскую общину, но и просил отца Алексия стать своеобразным объединителем московского духовенства. В храме Христа Спасителя батюшка устраивал «читки», подобные тем, что проходили по средам у него на квартире, знакомил священнослужителей со своим дневником. Но эффект это давало неоднозначный - среди священников Москвы хватало как восторженных почитателей отца Алексия, так и его откровенных недоброжелателей. Его упрекали как в том, что он «из своего храма сделал монастырь», «изображает старца, не будучи монахом», так и в поверхностном, внешнем воспроизведении монастырского быта.

В 1920 году здоровье старца, и без того шаткое, начало ухудшаться. Нередко он принимал посетителей, лежа в постели, облокотившись о подушку. Но такой прием продолжался временами до двух часов ночи. Даже когда сын просил отца поберечь себя, батюшка был непреклонен: «Всех приму». Служил он теперь только по праздникам, на требы вместо него тоже ездили молодые священники. Однажды ему стало плохо прямо в храме, но даже в этот тревожный момент он нашел силы подшучивать над теми, кто ему помогал, ободряя их.

В это время все большее значение в жизни маросейского храма начал играть сын батюшки, отец Сергий Мечёв.

Обладавший горячим, порывистым характером, пламенный защитник Православия, он вводил новые порядки, которые вызывали у членов общины недоумение, - например, исповедь только до десяти часов. Но отец Алексий молчал, намеренно уступая сыну первенство: «Делай, что тебе подсказывает совесть, а Господь поставит тебя в такие условия, при которых ты на опыте видишь, был ли ты прав в том, что предпринял». Вскоре отец Сергий сам отменил свое нововведение.

В начале 1920-х гонения на Церковь, которые советская власть начала с первых дней своего существования, обрели планомерный характер. Под предлогом помощи голодающему Поволжью 23 февраля 1922 года было приказано изъять из храмов «церковные ценности». Этот вопрос батюшка обсуждал с отцом Павлом Флоренским и одним из своих духовных детей. Сошлись на том, что отдать нужно всё, но предметы, имеющие отношение к Таинству Евхаристии, необходимо выкупить обратно. Когда комиссия по изъятию прибыла в храм, батюшка старался держаться рядом с сыном, следя за тем, чтобы его резкое поведение не привело, не дай Бог, к худшим последствиям. Ведь за прямое сопротивление властям храм могли просто закрыть, а сопротивлявшихся - арестовать. Так был задержан зять батюшки, муж его младшей дочери Ольги Петр Борисович Юргенсон.

6 мая 1922-го был арестован и помещен под домашний арест Патриарх Тихон. А уже осенью на Церковь обрушился повальный вирус обновленчества - «новой» церкви, а на самом деле - секты, созданной при ГПУ с единственной целью - посеять в людях смуту и развалить Церковь изнутри. 22 августа 1922 года обновленцы запретили поминать в храмах имя Патриарха Тихона. По всем московским церквям разослали анкету, где требовалось указать свое отношение к Патриарху... В эти дни многие московские священники обратились к отцу Алексию как к моральному авторитету, прося разъяснений - что делать, как поступать?.. Иные, уже заполнившие анкету, отказавшиеся поминать Патриарха, со слезами приходили каяться: «Я сделал это только ради жены и детей, неужели Господь не простит?..»

Один из знакомых батюшки, отец Константин Ровинский, прислал к нему свою духовную дочь, чтобы узнать мнение старца. В ответ батюшка подробно рассказал, для чего была затеяна эта анкета, как можно обойти некоторые вопросы... Вспомнил о жене отца Константина, о ее слабом здоровье. Его лицо сделалось скорбным, на глазах заблестели слезы.

- Ну что же с ней, да и со всеми будет без него?.. Пусть подпишет и пусть сам ко мне придет. Мы с ним еще потолкуем.

- А Вы как, батюшка?

Отвернувшись, отец Алексий с болью в голосе заговорил о том, что положение Церкви трудное, почти безвыходное, что иногда приходится добровольно идти на мученичество. Потом оборвал себя:

- Я не могу требовать от них мученичества. Бог мне этого не велел. А я. Я сам. Мое дело - другое. особое. Я -одинокий, сижу в «берлоге». Я решаю только за себя, за мной никого нет. Я подписывать не буду.

Помолчав, он добавил:

- Смотри, ему этого не говори, и вообще никому не говори. Поняла? Скажи ему про меня что-нибудь, а про это не надо. На меня все смотрят. чтобы поступать, как я.

Храм Святителя Николая Чудотворца в Кленниках остался одним из немногих храмов Москвы, где бесстрашно продолжали поминать арестованного Патриарха.

Летом 1922-го были арестованы двое сослужителей отца Алексия - отец Сергий Дурылин и отец Петр Константинов. А осенью вызвали на Лубянку и самого батюшку. Но это был не арест и даже не задержание - судя по всему, сотрудники ГПУ хотели лично познакомиться с одним из главных духовных авторитетов Москвы и «прощупать» его.

Со слов самого батюшки известно, что вся главная лестница здания ГПУ была запружена чекистами, сбежавшимися посмотреть на знаменитого священника. Увидев в руках пришедшего узелок с вещами, «пошутили» - дескать, пятница на дворе, не в баню ли он собрался?.. Отец Алексий отозвался так же, с иронией:

- Я знаю, что вы очень гостеприимны, вот и захватил с собою кое-какие необходимые вещи.

У него спросили:

- Вы уже стары, жизнь идет вперед, в храм ходят одни старухи, верующих все меньше... В ком же вы надеетесь найти себе смену, откуда возьмутся новые священники?

- Верующими не родятся, а становятся, - ответил отец Алексий. - Вот был Савл, и гнал Церковь Божию, а потом обратился и стал апостолом Павлом. Верующим можно стать в одно мгновение. Вот, может быть, пройдет время, и вы уверуете в Бога, захотите стать священником, придете ко