Царь Иоанн IV Грозный - Александр Николаевич Боханов

Из текста Жития явствует с неумолимой определенностью, что оно составлялось не столько для засвидетельствования благочестивой жизни Филиппа, в том уж и сомнения-то не было, а для того, чтобы дискредитировать Первого Царя. На престоле с конца XVI века находился «избранный монарх» – Борис Годунов (1598–1605), не чувствовавший себя уверенно. Ему-то как раз светлый образ природного и наследственного «Грозного Царя» был совсем не нужен. Поэтому и могла среди его клевретов родиться мысль дискредитировать личность Первого Царя, пользовавшегося тогда народным почитанием. Это, естественно, только догадка, но в «Грознениане» без них вообще обойтись невозможно…

Хотя соборным определением Филипп был лишен сана, но облачение свое не снял, проводя службу по прежнему чину. Прошло несколько дней, и 8 ноября 1568 года, в день Архистратига Михаила, в храм, где священнодействовал Филипп, пришла группа опричников во главе с боярином Алексеем Басмановым, который и зачитал соборный приговор о низложении Митрополита. Затем с Филиппа «содрали» святительское облачение, одели в обычную монашескую одежду и на простых дровнях отвезли в Богоявленский монастырь. Через неделю его отвезли в другой московский монастырь, а через некоторое время отправили в Тверской Отроч монастырь (Отроч Успенский монастырь). На митрополичий же престол 11 ноября 1568 года был возведен архимандрит Троице-Сергиева монастыря Кирилл (1568–1572).

Прошел год, и 23 декабря 1569 года в Отроч монастырь прибыл опричный «главный злодей» Малюта Скуратов, который якобы задушил Святителя подушкой, а выйдя из его кельи, заявил, что «Филипп умер от угара». В некоторых сочинениях расписываются даже диалоги Филиппа и Скуратова и приводятся очередные «обличительные речи» бывшего Митрополита, хотя в келье никакого третьего лица не присутствовало!

Вот событийная матрица, сочиненная Н.М. Карамзиным (1766–1826) – фактическим родоначальником русской светской историографии. «Тиран (т. е. Грозный. – А.Б.) не забыл сверженного им Митрополита и послал к нему своего любимца, Малюту Скуратова, будто бы для того, чтобы взять у него благословение». Благословение тот не получил, а потому «гнусный Скуратов задушил Святого мужа, но, желая скрыть убийство, объявил игумену и братии, что Филипп умер от несносного жара в его кельи»[542]. И эту карамзинскую отсебятину историки тиражируют двести лет!

Ну ладно, если бы то были только светские «описатели прошлого». Не менее усердны в деле распространения инсинуации и известные историки Церкви. Вот, например, что написал один из них – М.В. Толстой (1812–1896). «В декабре 1569 года двинулся Царь со своею дружиною карать Новгород и Псков за мнимую измену. Тогда по воле Иоанна Малюта Скуратов явился в келью Филиппа и с видом смирения сказал: «Владыко святый! Преподай благословение Царю на путь в Новгород». Святитель знал, зачем явился Малюта. …Злодею отвечал он: «Делай что хочешь, но дара Божия не получают обманом». Сказав это, он стал на молитву и просил Господа, да примет дух его с миром. Малюта задушил Святителя подушкою и сказал настоятелю, что бывший Митрополит умер от угара»[543].

В подобных пассажах отсутствуют даже признаки модальности. Такие обороты как «возможно», «можно предположить», «вероятно», «как считается» и т. д. в описаниях данного эпизода найти невозможно. Только категорический императив, совершенно неуместный в исследовательских работах любого уровня. Это уже не исследование, а – пропаганда…

Важно подчеркнуть, что Царь со своим «верным опричным воинством» в то время двигался по направлению к Новгороду, намереваясь сокрушить этот старый оплот сепаратизма и еретичества. Малюту Скуратова он, простите, но опять якобы послал за благословением. Если это так, то значит, Царь высоко чтил благочестие Филиппа. По мнению Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна, детально изучавшего эту историю, Скуратов «уже не застал Святителя в живых. Он смог лишь отдать ему последний долг, присутствуя при погребении, и тут же уехал с докладом Царю»[544].

Никаких данных о причастности Иоанна Грозного к смерти Святителя Филиппа не существует, хотя до сего дня его уверенно, но облыжно в том обвиняют. Бывший социал-демократ, ставший в зрелые года «христианином-экуминистом», Г.П. Федотов (1886–1951), изучавший жизнь Митрополита Филиппа, без тени сомнения изрекал, что «вина» в убийстве Филиппа лежит не только на Грозном – тут у «экуминиста»[545] нет сомнений, – но и на Церкви, и на всем Русском народе, за что Россия «и понесла кару – в годину Смуты»[546]. Невольно приходит на ум русская поговорка, не очень изящная, но в данном случае вполне уместная: что хочу, то и ворочу. Ничего ведь нет подлинного в обосновании, а какие «широкие мазки», какой «полет мысли», какие фатальные обобщения!

Даже исследователь, много лет изучавший сложную эмпирику Русской истории того периода, оказался в плену традиционного «обвинительного» клише: «Фактически с согласия Царя Малюта задушил низложенного Филиппа»[547]. В подтверждение же этого категорического вывода почти за четыреста пятьдесят лет не было добыто ни одного сколько-нибудь надежного свидетельства!

Самый сильный контраргумент против участия Царя в убийстве: отсутствие имени Филиппа в царском Синодике опальных. Трудно не согласиться с Иоанном Санкт-Петербургским, заключавшим, что «никогда приказа казнить Митрополита Царь не отдавал. Это широко распространенная версия при ближайшем рассмотрении оказывается заурядной выдумкой, как, впрочем, и многие другие «свидетельства» о «зверствах Грозного Царя»[548].

Особо важен и еще один аспект: Царь через некоторое время покарал всех, кто был причастен к компании по дискредитации Филиппа. Мы не знаем, каким образом он узнал, что свидетельства священников и монахов против Филиппа являлись лжесвидетельством, за которое, согласно Судебнику 1550 года, полагалась смертная казнь. «Открыл глаза» Царю кто-то или он сам постиг неправоту хулителей, о том ничего не известно. Но все, кто не «успел вовремя умереть», пали жертвой царского возмездия. Пимен Новгородский лишился сана и был заточен, был казнен Алексей Басманов, пристав при Филиппе и его мучитель Степан Кобылий был насильственно пострижен в монахи, Соловецкий игумен Паисий был изгнан с Соловков и заточен на Валааме, епископ Рязанский Филофей лишен сана, монахи – лжесвидетели с Соловков все были разосланы в различные монастыри.

Существует и еще один важный сюжетный нюанс, который обычно не привлекает внимания, а зря! Речь идет о Малюте Скуратове, который якобы «задушил святителя». Он-то ведь не пострадал и милости царской не лишился, что было бы совершенно немыслимо, если бы он действительно совершил указанное злодейство. Иоанн Грозный, как цельная и непримиримая натура, никогда бы не смог терпеть около себя подобного человека.

Есть указания на то, что описание истории заточения, мучений и смерти Филиппа сделано со слов пристава Стефана Кобылина-Мокшеева, того самого, который больше года измывался над