Семь эпох Анатолия Александрова - Александр Анатольевич Цыганов

и надёжность, гарантирующие, что корабль не застрянет во льдах беспомощным куском железа. При этом самым важным было именно последнее: надёжная работа именно в ледовых условиях. То есть, когда корабль не просто идёт по ровной воде, а проламывает льды, ударяет их, сам испытывает толчки, сжимающие и растягивающие нагрузки. И нужно было найти такое решение, чтобы энергетическая установка была защищена от этих самых толчков и ударов, чтобы столкновения не приводили к дефектам в атомной установке.

Реакторы работают на получение перегретого пара в парогенераторах, который направляется к главным турбогенераторам. А их комплекты – три в носовой части и два в кормовой – образуют уже целые электростанции ледокольные. И от тех электроэнергия подаётся на гребные электродвигатели, кои вращают три четырёхлопастных винта. Мощность среднего электродвигателя составляет 19 600 л. с, а бортовых – по 9800 л.с. И никогда до сих пор не применялось электродвижение в таком огромном масштабе, как на ледоколе «Ленин».

Всего мощность на валу достигает 44 000 л.с. Благодаря этому судно рассчитано на преодоление льдов толщиною не менее 2 метров на скорости 2 узла и движение со скоростью 18 узлов на чистой воде.

Хорошая машина, есть чем гордиться! Пусть и не они, атомщики, сам корабль этот строили, но без них его и вовсе не было бы.

Зачем такой нужен, понимание среди специалистов было достаточно ясным. Север! Кладовая страны уже сегодня, и кто знает, что там ещё найдётся из земных сокровищ. В одном только Норильске добывается 90 % платиноидов, 35 % никеля, 30 % кобальта, 12 % меди от общесоюзного производства этих металлов. Две трети цветных металлов в стране поставляет Норильский комбинат!

А дорогу железную, что при Сталине с великими трудами и жертвами затеяли довести от Воркуты до Норильска, тогда построить не смогли. Тонула она в болотах и поддающейся под нею вечной мерзлоте. При Хрущёве её и вовсе забросили. И морской путь остаётся единственным. Не считая речного енисейского до Красноярска. Так ведь и Транссиб, куда дальше переваливается груз, не резиновый. А на одном судне столько же добра вывезти можно, сколько на десяти грузовых составах не уместишь.

Значит, вывозить тот же молибденовый концентрат остаётся в основном через порт Дудинка. А его мало того что каждую весну смывает ледоходом, и портовые краны на это время переносят на двадцатиметровую отметку выше ординара, до него ещё и дойти надо. По тому же опять Северному Ледовитому океану. По Карскому морю.

А ледовая обстановка каждый год разная. Да что там – год: её дольше чем на десять дней предсказать невозможно в принципе! А ещё глубины малые, и фарватер сложный, и навигация без ледоколов всего 130 дней.

Значит, что? Значит, без ледоколов не обойтись.

Однако всё же западная часть Северного морского пути может эксплуатироваться большую часть года. С ледоколами. Но дальше-то на восток лёд тяжёлый, многолетний. Припой на треть моря Лаптевых. И тоже, конечно, ледовая обстановка непредсказуема. Так что там на обычных ледоколах не каждую зиму и пройти можно.

А за этими льдами – целый Таймыр. За ним – целая неразведанная Северная Якутия. А за нею – целая Чукотка, где вообще крупнейшее в мире Иультинское полиметаллическое месторождение открыто. Горно-обогатительный комбинат в прошлом году заработал. Оттуда, правда, уже можно вывозить всё во Владивосток – только тоже ведь не круглый год. Без ледоколов.

Атомный ледокол «Ленин»

Богатство России Сибирью прирастать будет, говорил Ломоносов. Так не забыть тогда надобно, что половина Сибири – приполярная зона, к Северному Ледовитому океану склоняющаяся. Станем настоящими хозяевами на Севморпути – станем хозяевами и на океане этом. Вот тогда и богатствами Арктики страна прирастать начнёт!

Ну и военных не забыть, конечно. Плохо у нас север прикрыт, мало опорных пунктов – вон как немцы резвились тут в войну, аж до самого Диксона. Значит, завозить надо солдатиков, технику, вооружение – и удобнее это по морю делать. Да и флот, в случае чего, надо смочь быстро по Севморпути перебросить, чтобы плавание Рожественского не повторять, с Цусимою его…

Словом, нужен тут ледокол такой мощи, как «Ленин». Да и не один. Именно мощь, надёжность и практическая независимость от снабжения топливом атомных ледоколов позволяет рассчитывать на уверенную проводку судов вдоль всего Северного морского пути. С гарантией.

Что же, можно считать, что два главных дела в жизни сделаны – успешно обеспечено размагничивание кораблей и выведен в море атомный флот, надводный и подводный.

Но как же горько и больно при этом, что Игоря, с которым всё это вместе задумывали и начинали, нет рядом…

Глава 4

Слишком много на одного

Игорь Васильевич Курчатов в отличном настроении вернулся 30 января 1960 года из Харькова, где знакомился со свежими наработками Украинского физико-технического института. Особенно тех, где использовались линейные ускорители протонов, а данные обрабатывались с помощью новейшей электронно-счётной машины Института атомной энергии АН СССР.

В такую форму была преобразована 10 ноября 1956 года Лаборатория измерительных приборов АН СССР. Дорос всё же академик И.В. Курчатов до руководства институтом…

А хорошее настроение объяснялось просто. В Харьковском физтехе ещё раз убедился: систему ядерных научных исследований в Советском Союзе можно считать уже окончательно сложившейся. Всё то предельное напряжение, многолетний аврал с бомбами, реакторами, нарабатыванием изотопов, строительством комбинатов, энергетическими установками для военных и прочая, и прочая, и прочая суета – всё это позади. Атомная промышленность именно как система сложилась в целом, и теперь можно заниматься наукой.

Чем харьковчане и порадовали, во главе с лучшим ещё по Таврическому университету другом и по совместительству шурином Кириллом Синельниковым. Уж очень хорошо продвинулись они в работах по инжекции плазмы в магнитной ловушке.

И опять их Лаборатория № 1 и его Лаборатория № 2 работают в унисон над проблемой термояда. Как в начале Атомного проекта душа в душу сотрудничали в разработке ТВЭЛов для первых ядерных реакторов и в реакторном материаловедении.

Е.П. Славский и А.П. Александров.

Из семейного архива П.А. Александрова

Так что есть о чём поговорить в ЦК, куда Игорь Васильевич в тот же день, 30 января, и направился. Доложил о результатах исследований по ядерной физике в Харькове и у себя, снова обратясь к необходимости развивать работы по термоядерному синтезу, позволив на этом сосредоточить основные усилия Института атомной энергии.

И пусть Ефим Славский, став министром среднего машиностроения, забрал ИАЭ из Академии наук (коей ЛИПАН, впрочем, по факту никогда и не подчинялся) в свою систему, сделав его