Две Ольги Чеховы. Две судьбы. Книга 1. Ольга Леонардовна - Татьяна Васильевна Бронзова

– Я против замены Бутовой, – неожиданно возразил тот. – Тем более что сейчас у молодой актрисы явно наметился сдвиг в лучшую сторону. Не надо ее травмировать.

У Станиславского самого не очень-то получалась роль Брута, и потому он как никто другой понимал Бутову.

– У нее получится! – твердо сказал он. – Я верю!

– Возможно, когда-нибудь и получится. Но у нас на это уже нет времени. Глубоко убежден, что только Ольга Леонардовна придаст роли правильный тон. В конце концов я, как режиссер спектакля, настаиваю на этом.

– Тогда я, как директор театра, спрашиваю у вас: почему же вы ее сразу не дали в распределение, а назначили на эту роль Надежду Сергеевну?

– Исключительно потому, что мы с вами разрешили актрисе Книппер задержаться с приездом из Ялты на месяц. Ведь нам так нужна новая пьеса от Антона Павловича, а мы хорошо знаем, что только Ольга Леонардовна сможет заставить его писать!

– Это правда, – согласился седовласый мэтр.

– Ну а уж коли она вернулась еще до открытия сезона, почему бы ей и не дать роль, которую, я уверен, она сыграет с блеском?

– А вот по этому поводу у нас с вами будет вообще другой разговор, – заявил Станиславский, поправив пенсне и слегка смутившись.

– Это какой же? – встрепенулся Немирович.

– А такой, что в труппе идут упорные слухи о ваших с Ольгой Книппер непростых отношениях. О том, что все выигрышные роли вы, Владимир Иванович, непременно отдаете ей. Кроме того, все другие актрисы участвуют, согласно контрактам, в массовых сценах, кроме Ольги Леонардовны. Почему она избегает этой участи? Единственная из всей труппы!

– О! Я даже знаю, кто не только передал вам, Константин Сергеевич, все эти сплетни, но и упорно распространяет их по театру, – взволнованно и гневно выкрикнул Немирович. – Мария Федоровна Андреева! Не так ли? Она вместе с Морозовым только и жаждут того, чтобы нас с вами поссорить. Выдумать такое! Да как у них язык поворачивается очернить такую женщину, как Ольга Леонардовна! Я ценю ее за талант! Да-да! За ее образованность, ум и талант! Кстати, она совсем не единственная, кто не выходит в массовке, – намекая на жену Станиславского, Марию Петровну Лилину, многозначительно произнес Немирович. – Но если уж вам так хочется, я могу занять ее, на радость Андреевой, в свите царицы. И коли вы считаете, что Ольга Леонардовна Книппер может растрачивать свой талант в массовых сценах, то так тому и быть.

– Да! Я считаю это справедливым по отношению к другой части женской труппы, и без всякого сарказма, который я слышу в вашем голосе, – ответил Станиславский и, вновь смутившись, спокойно добавил: – Вы не думайте, Владимир Иванович, что я поверил сплетням. Нет-нет. Я вам доверяю… Но Бутову все-таки не трогайте. Как вы не понимаете, что если Книппер будет выходить в массовых сценах, то в труппе все сплетни на ваш счет постепенно сойдут на нет.

Ольга была действительно слишком умна, чтобы раздувать из этого историю. «Представляю, что Андреева могла наговорить Станиславскому, чтобы этот „большой ребенок“ так отреагировал, – размышляла она. – Какая же страшная интриганка эта Андреева! Она думает, что, если меня займут в массовке, я устрою скандал и рассорюсь с дирекцией… Нет уж, милая. Я тебе такую радость не доставлю. Я выполню свою роль в свите царицы с полной отдачей!»

Ольге надели обруч на голову, украшения на шею и в уши, белое узкое платье с шитьем по вырезу и накинули на нее белый плащ.

В первом акте она вместе с Муратовой и Литовцевой, женой Качалова, должна была просто проходить в свите Бутовой по сцене.

– Ольга Леонардовна, вы идете так, как будто вы царица, – закричал Немирович, сидящий за режиссерским столиком в зале. – Опустите хотя бы голову вниз и сделайте мельче шаг.

– Хорошо, Владимир Иванович, – скромно потупила глаза Ольга.

Она опустила голову и засеменила мелкими шажочками вслед за другими актрисами.

– Теперь получается, что вы плывете, как пава, – недовольно выкрикнул Немирович.

Все актеры вокруг еле сдерживались, чтобы не расхохотаться вслух.

– Я не понимаю свою задачу, – опять скромно ответила Ольга.

– Вам просто надо пройтись с уважением к своей госпоже! – нервно выкрикнул режиссер, для которого репетиционное время с каждым днем, приближающимся к премьере, становилось все более драгоценным. – Это и есть ваша задача! Даже сверхзадача, если хотите! Вы слишком выделяетесь.

В следующей сцене Ольга вместе с Муратовой и Литовцевой должна была заламывать руки и плакать.

– Ольга Леонардовна, – опять кричал Немирович, останавливая сцену. – Не надо делать это так выразительно. Вы отвлекаете своими руками внимание от главного действия!

– Я не виновата. Вероятно, у меня просто выразительные руки. Не отрезать же их?

– Ну хорошо. Уйдите с первого плана! Встаньте за Муратовой, – приказал Немирович. – И не вскидывайте руки так высоко.

Всех вокруг это забавляло. Всем было смешно.

– Вот уж никогда не думала, что вы, Ольга, когда-нибудь окажетесь на подобных ролях, – удивилась Лилина, придя на прогон. – Вообще-то я считаю, что грех использовать в массовых сценах такое дарование, как вы. Уж это я обязательно выскажу Немировичу. С его стороны это просто произвол!

Ольга хотела промолчать: не будет же она говорить Лилиной, что это распоряжение совсем даже не режиссера Немировича, а ее мужа, Станиславского, но, заметив проходящую мимо Андрееву, громко воскликнула:

– Нет-нет, Мария Петровна! Ни в коем случае ничего не говорите Немировичу. Вы не представляете, какое огромное удовольствие я получаю от участия в спектакле. Окунуться в историю древнего Рима, прочувствовать всю трагедию гибели Цезаря – это на самом деле очень интересно! И тут неважно, есть у тебя текст или нет.

– Правда? – удивилась Лилина. – Вы все-таки истинная актриса, Ольга Леонардовна. Как говорит мой муж: «Нет маленьких ролей, есть маленькие актеры». Но я хочу вам сказать, что вы и вправду были очень хороши в этих массовых сценах. Очень выразительны. Не так ли, Мария Федоровна? – обратилась она к остановившейся около них Андреевой.

– В целом картинка была и впрямь хороша, – сухо проговорила та. – Но я считаю, что эта постановка не украсит наш репертуар. Художник здесь поработал на славу, а вот Немирович как режиссер многое упустил.

«Вот язва», – подумала Ольга, а вслух произнесла:

– Ваше мнение слишком субъективно, Мария Федоровна. Уверена, что премьера пройдет с большим успехом.

И Ольга оказалась права. Публика встретила постановку с восторгом. Критика тоже. Хвалили всех, кроме Станиславского. Этот образ так и не подчинился