Зорге и другие. Японские тайны архивных дел - Александр Евгеньевич Куланов

мог слышать игру этого тогда ещё молодого паренька, ожидавшего, да так и не дождавшегося отправки из предвоенной Японии куда-нибудь на Филиппины… Айфон моего товарища лежал на столе выключенный, но время от времени начинал трястись как безумный, пока мой друг, потеряв терпение, не взял его в руки и сказал по-русски очень отчётливо в по-прежнему выключенное устройство: «Ребята, вы достали. Дайте мне с человеком о личном поговорить». И больше загадочный гаджет нас не беспокоил.

Глава шестнадцатая

«Неистовый Тотров», или «Вторжение» в ЦРУ

Метаться и места менять,

И шкуру на другую шкуру.

И научиться забывать

Родную синекуру.

Чтоб не осталось ничего!

Измены, слёзы и сомненья,

И одиночества мученья,

И боль неловкого общенья —

Чтоб стали на лицо одно.

И эту хмурь зажать в руке,

Пусть светят звёзды вдалеке!

Шагай вперёд, весёлый робот!

Хрипит труба. Неверен шаг.

Но воздух раскалённый лёгок,

И лишь приказ звенит в ушах.

Михаил Любимов «Весёлый робот»

Юрий Хангереевич Тотров позвонил мне внезапно вскоре после наступления Нового, 2021 года и был крайне, по-кавказски, возмущён. Оказывается, под самый Новой год на одном японском сайте появилась статья под названием «Как КГБ и ЦРУ участвовали в “фотоперестрелках” в Токио»314. Автор «новогоднего подарка» – президент НКО «Научно-исследовательский институт разведывательной информации», японский политолог и журналист Харуна Микио. «Подарок» – потому что речь в статье идёт о событиях полувековой давности, о своеобразном юбилее проникновения советского разведчика на важнейший объект резидентуры ЦРУ США в Японии.

Основной сюжет статьи касается где-то странной, может быть, даже отчасти забавной и чуточку невероятной истории. Вскоре после отъезда из Токио Юлиана Семёнова, в 1970 году работавший под прикрытием вице-консула посольства СССР в Токио офицер 1-го Главного управления (внешняя разведка) КГБ СССР Юрий Тотров «случайно» оказался на территории святая святых резидентуры ЦРУ в японской столице – собственно, в самой резидентуре.

Здесь необходимо сразу же сделать небольшое отступление и объяснить, кто такой Юрий Хангереевич Тотров и почему именно он решился на этот поступок. Японский автор статьи характеризует его так: «Господин Тотров в то время работал по линии внешней контрразведки КГБ (ВКР). В токийской резидентуре КГБ важнейшей задачей офицеров линии ВКР было выявление главного противника КГБ – сотрудников резидентуры ЦРУ и наблюдение за их деятельностью».

Но это не всё. Со временем в Лэнгли Тотрова прозвали «теневым начальником отдела кадров ЦРУ» за то, что ему удалось разработать уникальную систему, позволяющую идентифицировать сотрудников ЦРУ, работающих за границей под дипломатическим, военным и другими прикрытиями. Благодаря этой методике внешняя контрразведка КГБ могла быстро и с очень высокой эффективностью вычислять сотрудников ЦРУ в любой их резидентуре и вести их разработку. Говорят, позже в КГБ даже была издана толстенная книга-справочник с именами тысяч сотрудников ЦРУ, действовавших по всей планете, – совершенно секретная, разумеется. Но уже тогда, в 1970 году, работавший в Токио капитан Тотров был известен американцам как «Охотник на ЦРУ», и логично поэтому, что его появление прямо в их резидентуре стало для них настоящим шоком.

Харуна Микио пишет, что предлогом для посещения цитадели американской разведки в Токио стала фотография. Так оно и было. Примерно за неделю до описываемых событий премьер-министр Японии устраивал традиционный приём в одном из столичных парков по случаю цветения сакуры. Там Юрий Тотров, помимо цветущих деревьев, сфотографировал сразу нескольких любовавшихся гордостью японской флоры сотрудников резидентуры ЦРУ в Токио, в том числе своего знакомого – второго секретаря посольства США Джона Дэйтона. В американском же посольстве Тотров оказался официально, по служебной надобности – как сотрудник консульского отдела, он оформлял американскую визу для одного из наших дипломатов, собирающегося в США.

По версии Харуна, Тотров, закончив визовые формальности, вдруг поднялся на четвёртый этаж посольства и направился прямиком в комнату 406, где находился вход в помещения резидентуры, оборудованный двумя дверями. Первая дверь свободно открывалась, а у второй разведчика перехватила охрана. Тотров спросил Джона Дэйтона и показал охраннику фото коллеги. Тот как раз оказался на месте и пригласил русского дипломата в кафетерий на шестом этаже посольства, где, поболтав о том о сём, они и расстались. На этом, по версии Харуна, инцидент был исчерпан: «Хотя каких-то больших оперативных результатов то “вторжение” Тотрова в американское посольство не принесло, оно ещё долго обсуждалось среди советских разведчиков в Токио». Но… если так, то стоило ли об этом писать? Да ещё спустя полвека. И было ли вторжение, если охрана увела русского разведчика от закрытых дверей?

Было. Полковник Службы внешней разведки России в отставке Юрий Тотров вспоминает о событиях того дня несколько иначе. В апреле 1970 года он действительно приехал в одно из зданий посольства США – как раз рядом с уже известным нам рестораном «Манос», где на первом этаже находился консульский отдел, чтобы подать документы на визы для двух советских граждан, собирающихся в служебную командировку из Японии в Штаты. Пока он ожидал, наступил обеденный перерыв, и Тотров поехал домой, он проживал в городе, чтобы потом вернуться за паспортами.

«Идея проверить имевшуюся у нас важную информацию таким нетривиальным образом возникла у меня после того, как я поехал домой. Но всё зависело от того, готовы ли фотографии с любования сакурой, где я снимал знакомого разведчика с женой… Фотографии оказались готовы, – рассказывал Тотров. – Закончив все дела с консулом и получив паспорта, я поинтересовался у него, где сидит Дэйтон. Тот с непонятным испугом ответил, что не знает, поскольку тот из политического отдела. Тут мне повезло. Если бы он позвонил Джону и сообщил, что его внизу ожидает советский консул, мой план бы рухнул. Но этого не случилось. Никого не спрашивая, я направился к лифтам. Там дежурил пожилой японец-охранник, вероятно, бывший полицейский. Я не мог предсказать, как он будет реагировать на моё намерение подняться на лифте на четвёртый этаж, поэтому я направился к лестнице и мгновенно “взлетел” туда».

По имеющейся у Тотрова информации, на четвёртом этаже этого здания находились два помещения, принадлежавшие резидентуре ЦРУ. «В одном из них, № 402, с табличкой “Политическая секция”, располагаются разведчики, работающие под дипломатическим прикрытием, – вспоминает герой статьи. – В другом, № 406, с табличкой “Аналитический отдел региональных программ”, – под военным. На двери “Политической секции” нет никаких запрещающих надписей типа “Посторонним вход воспрещён!”. А на соседней двери вообще написано “Добро пожаловать”. Я знал, что в кабинете № 402 работают Джон Дэйтон и Джордж Коул, с которыми я фотографировался на последнем приёме. Металлическая дверь почему-то не на замке. Открываю