Воспоминания. От службы России к беспощадной войне с бывшим отечеством – две стороны судьбы генерала императорской армии, ставшего фельдмаршалом и президентом Финляндии - Карл Густав Эмиль Маннергейм

крупные маневры имеют чрезвычайно большое значение – потраченные на них деньги никогда не пропадают даром.

В августе 1931 года, ознакомившись с оперативными планами, а также с планированием мобилизации и развертывания, я приступил к ведению разведки на Карельском перешейке. Эта часть страны не была мне неизвестна, но предстояло узнать и полюбить ее сильнее, чем раньше. Чем больше я видел карел, тем больше восхищался этим замечательным народом, который из поколения в поколение выдерживал бурю с Востока, не теряя ни своего счастливого нрава, ни несломленной воли к самозащите. Что касается работы шюцкора и «Лотты»[39], то перешеек был образцом.

Карельский перешеек был шлюзом Финляндии – нашими Фермопилами: он образовывал узкие ворота между Финским заливом и Ладогой, шириной всего 45 миль в самой узкой части. Территорию было легко защищать, поскольку озера и болота делили перешеек на перевалы. Гравийный грунт хорошо подходил для полевых укреплений, но отсутствие каменного материкового основания делало его менее подходящим для постоянных укреплений. К сожалению, танки могли легко продвигаться по этой холмистой местности. Однако главный вопрос остался: удалось ли основным силам полевой армии вовремя достичь шлюза вторжения? Что касается слабости войск прикрытия, полевых укреплений, медлительности мобилизации и развертывания, то эти проблемы в условиях того времени представлялись неразрешимыми. Добиться перемен в этом отношении было одной из наиболее важных и неотложных задач, необходимых для укрепления оборонной организации Финляндии.

По возвращении в Хельсинки я доложил о результатах своих наблюдений министру обороны Оксала и сумел убедить его, что необходимо что-то сделать с укреплением перешейка. В результате дискуссии было решено, что наиболее практичным способом было бы зарезервировать для укрепления перешейка часть ассигнований, выделенных парламентом на борьбу с безработицей, – это были единственные доступные средства. Совет обороны внес предложение, согласно которому работы надо разделить на три категории и выполнять их в следующем порядке по срочности: фортификационные, аэродромные и дорожные. Хотя была предоставлена лишь часть запрошенных сумм, на них удалось построить ряд укреплений, что стало скромным началом нового этапа в укреплении Карельского перешейка.

Армейская организация, созданная после Освободительной войны, несмотря на частичные реформы, не выполнила своей цели. Ни мобилизация, ни развертывание не могли быть проведены с той безопасностью и быстротой, которых требовала эффективная оборона. Мобилизация действующей армии основывалась на уже упомянутой кадровой системе, имевшей немало недостатков. Мобилизация была сосредоточена в нескольких гарнизонах. Переполненные резервистами, реквизированными лошадьми, повозками и другим имуществом, они были отличными целями для воздушных налетов. Плюс к этому транспортировка мобилизованных сил занимала много времени, поскольку части были расквартированы неблагоприятно из-за отсутствия казарм. Но, пожалуй, самым тревожным фактом было то, что лишь часть армии мирного времени была доступна для прикрытия мобилизации и развертывания. В течение тех двух недель, которые считались необходимыми для этой цели, приходилось полагаться на слабые войска прикрытия для блокирования Карельского перешейка, и можно было с уверенностью предположить, что это будет им не по силам.

Устранить эти серьезные недостатки можно было лишь в том случае, если поставить мобилизацию на территориальную основу, используя охватывающую всю страну организацию шюцкора, что позволит задействовать в качестве войск прикрытия практически всю армию мирного времени. Территориальная система позволяла создать значительно более многочисленную полевую армию, чем это было возможно при кадровой системе. Вместо того чтобы включать в состав призванных резервистов, дивизии могли, после того как им было придано несколько офицеров территориальной организации, отправиться прямиком к границе в качестве бригад на боевом дежурстве. Благодаря этой новой системе можно будет в полной мере использовать ресурсы страны более быстрым и подходящим способом. Важным было также то, что допускалась частичная мобилизация, поскольку в зависимости от требований момента можно было мобилизовать большее или меньшее количество частей.

Учитывая, что переход к территориальной системе займет три года, Совет обороны настаивал на немедленном начале реформ. Непременным условием успеха было распределение необходимых для мобилизации запасов по всей стране и регулярное проведение курсов усовершенствования личного состава. Для этого требовалось увеличение стипендий и соответствующие изменения в правилах военной службы. В Совете обороны я подчеркнул важность курсов усовершенствования личного состава, на которые должны быть призваны резервисты по группировкам военного времени. Это позволило бы нам работать целыми подразделениями военного времени, что с технической и моральной точки зрения было благоприятно для подготовки офицеров и солдат к выполнению задач на фронте.

Почти вся Европа в это время боролась с экономическими трудностями, часто приводившими к ослаблению военной готовности и росту коммунистической пропаганды. Советский Союз реализовал свой пятилетний план, который он так энергично начал в 1928 году, и уже смог показать значительные результаты, особенно в том, что касается тяжелой промышленности. Первым признаком надвигающейся бури стало вторжение Японии в Маньчжурию. На пороге 1932 года будущее казалось мне полным опасностей. Лига Наций не справилась со своей задачей по предотвращению агрессии, и Финляндия оказалась практически беззащитной.

Время было неподходящим для общего контроля над военными вооружениями, но после четырех лет предварительной работы Лиги Наций в январе 1932 года в Женеве собралась конференция по разоружению. Кажется странным, что в одном из документов Лиги Наций эта конференция была названа «La conference de la limitation de la reduction des armements» – «Конференция по ограничению разоружения»!

В предыдущие годы существовало два противоположных мнения по вопросам безопасности. С одной стороны, Англия при поддержке Швеции, Норвегии, Дании и нескольких других стран стремилась сохранить мир путем разоружения в соответствии с пунктом 8, в то время как Франция выступала за применение санкций, предусмотренных пунктом 16. Правительство Финляндии согласилось с точкой зрения Франции. Принимая во внимание эти различия, было ясно, что надежды на успех конференции было мало. Совет обороны последовательно указывал, что Финляндия может поддержать план разоружения только в том случае, если Советский Союз, который еще не вступил в Лигу, согласится на те же меры контроля, что и другие державы, и если Москва предоставит необходимые гарантии.

Предложение Франции о создании международных полицейских сил было также одобрено Советом обороны. Однако было трудно представить, что такой разнородный корпус может быть достаточно сильным для предотвращения конфликтов в разных уголках мира, особенно в тех, где задействованы великие державы. Что касается военных санкций, то Совет обороны постановил, что государство не должно быть обязано вмешиваться с применением вооруженной силы, за исключением случаев, когда это происходит в рамках ограниченного числа государств. Эти рамки могут быть больше или меньше, в зависимости от возможностей каждого отдельного государства. Рассматривая такие региональные объединения, я, конечно, имел в виду сотрудничество Финляндии с ее скандинавскими соседями.