Избранные воспоминания и статьи - Осип Аронович Пятницкий

По возвращении в Вильно я опять потерял работу, и снова начались мытарства.

Мне удалось кроме отправки за границу товарищей получить из-за границы два транспорта с искровской литературой, из которых один был в 3 пуда, а другой — в 10 пудов.

Нелишне указать на затруднения, с какими получалась в то время литература. В августе или сентябре 1901 г. я получил первый транспорт искровской литературы в 3 пуда в местечке Кибарты — на самой границе с Германией. Там у меня были товарищи по профсоюзу щетинщиков, которые перенесли литературу из Германии. Эту границу я сам организовал для получения «Искры» из-за границы. Из Кибарт литературу я не мог везти по железной дороге: на станциях около границы вещи тщательно осматривались, поэтому приходилось пользоваться наемными каретами, которые курсировали между Кибартами, Мариамполем и Ковно. Возницы, чуя, что мы везем «контрабанду», через каждые несколько верст останавливались и повышали плату за проезд. Наконец, мы добрались до Ковно. На мосту, перед въездом в Ковно, стояли таможенные чиновники. Литературу везли мы вдвоем, причем условились заранее, что в случае задержки литературы я скажу, что это моя литература, а спутник мой должен держаться так, как будто он меня совсем не знает. На мосту нас остановили. Карета уехала, мой товарищ также, и я остался один. При вскрытии корзины там обнаружили «Искру» (до 7-го номера) и разные брошюры, в том числе и «Классовую борьбу во Франции» Карла Маркса. Что это за «контрабанда», чиновник не понимал, так как до тех пор ему приходилось иметь дело только с мануфактурой, чаем и т. д. Поэтому он не знал, что ему с таким «товаром» делать, но все же меня не отпускал. Он пытался прочитать заглавия газет и книг, зажигая спички (я был задержан ночью), но ветер, который дул с Немана, не давал ему возможности читать. В конце концов эта процедура мне надоела, я сунул чиновнику свои последние деньги (золотую пятерку) и потребовал, чтобы он меня немедленно отпустил, иначе ему придется отвечать за причиняемый мне убыток, так как газеты должны утром поступить в Ковно для продажи их в киосках. Чиновник в первый раз видел эти газеты и хотел продержать меня до утра, когда он смог бы прочесть их, но я предложил ему скорее помочь мне взвалить на плечи корзину, что он и сделал, предварительно потребовав у меня номер газеты и брошюру. Брошюру я ему дал, газету же дать отказался (нельзя было допустить, чтобы стало известно, каким путем получается «Искра»). Груз был тяжел, извозчика поблизости не было, да и денег у меня не было. Все, что было, я отдал вознице и чиновнику. Я свалился. С трудом мне удалось, перекатывая корзинку с боку на бок, добраться до набережной, где за 15 копеек (я их случайно нашел в кармане) я нанял извозчика и таким образом добрался до нужного дома. У ворот этого дома я встретил своего товарища, с которым расстался на мосту. Мы оба были настолько возбуждены случившимся, что не могли уснуть. Вдруг раздался стук в дверь. Мы оба замерли. Неужели выследили? Но этого не могло случиться, так как я не поехал прямо на квартиру, а отправился предварительно в маленькую гостиницу, но там не мог достучаться и, лишь убедившись, что кругом никого нет, решился поехать на условленную квартиру. Пока стучали, я пережил несколько мучительных минут, так как если бы меня выследили, то кроме меня и моего товарища арестовали бы и хозяев квартиры, которые даже не знали, что я привез литературу: мы заехали к ним просто, как к хорошим знакомым моих родных. К счастью для всех нас, стучали поденщицы, которые пришли убирать квартиру перед праздником.

Оставаться в городе я боялся: а вдруг чиновник покажет «товар», который он пропустил, «Классовую борьбу во Франции» К. Маркса, своему начальству? Между тем у меня не оставалось ни копейки, чтобы двинуться дальше — из Ковно в Вилькомир. Меня вывела из затруднительного положения конкуренция между владельцами карет, которые возили пассажиров между вышеназванными городами. Я потребовал от них залог в том, что они нам оставят хорошие места. Получив залог, мы смогли еще сделать кое-какие закупки. Таким образом мы благополучно добрались сперва до Вилькомира, а оттуда в Вильно, откуда литература была разослана по всей России.

Вернувшись в Вильно, я опять поступил на работу. Ежов познакомил меня со многими из интеллигентов, сплотившихся вокруг представителя «Искры». Тогда же я познакомился с А. А. Сольцем{16}, у которого бывал несколько раз на квартире.

Недолго я работал в мастерской. Нужно было поехать с Ежовым в Ковно и там приготовить квартиру для приема большого транспорта. Ежов также поселился в Ковно. Вскоре явились крестьяне с извещением, что у них есть для нас литература, и я поехал с крестьянами за нею. Это было в декабре 1901 г.

Была сильная вьюга. Нам пришлось по дороге остановиться на ночевку у крестьян. Мы ехали несколько дней, но куда — я и сам не знал, так как местность была незнакомая, а крестьяне молчали. Только очутившись возле границы, я увидел, что мы находимся приблизительно возле немецко-русской границы, в Юрбурге. При ехали ночью, остановились в большой, грязной избе, уставленной скамьями вдоль стен. Здесь же находился и скот, а все люди спали на печи. Спать я не мог, мне было страшно, и я чутко прислушивался ко всему, что творилось вокруг.

К утру мы уже тронулись с литературой в обратный путь. Без инцидентов (если не считать остановок у каждой монопольки, где возницы за мой счет пили водку, сколько могли) мы добрались до Ковно.

Литература была благополучно доставлена на приготовленную квартиру. Это было в пятницу утром. Мне нужно было расплатиться с крестьянами, но так как денег у меня не было, то я побежал в гостиницу, где меня должен был ожидать Ежов (в то время он назывался Ступиным). На окне его комнаты имелся условный знак, и я смело вошел в гостиницу — маленький, дрянненький домик. Около дверей меня остановил прислуживавший в гостинице криком: «Зачем вы сюда пришли? Сейчас же уходите, ведь здесь ждут!». Оказалось, что Ежов арестован и в его комнате устроена полицией засада. Я вышел из гостиницы незамеченным, но оказался без денег и без связей.

За этой литературой из Вильно должны были приехать «военные»[3]. Это меня сильно беспокоило: я боялся, что они явятся в гостиницу, где была засада, предупредить