Rust in Peace: восхождение Megadeth на Олимп трэш-метала - Дэйв Мастейн

Дэйв Мастейн: Нам нужен был гитарист. Я позвонил Даймбэгу Дарреллу из Pantera. Мы знали друг друга по совместным гастролям. У парня что-то из моей лирики набито на ноге. Он любил набивать татухи на память, съездив в тур с какой-нибудь группой. Когда они поехали с нами, он набил на голени строчку из моей песни «Sweating Bullets». В песне рассказывается о строчке из одной из духовных книг, которую я читал, и там говорится что-то о чернозубой улыбке. Однажды и ты познаешь мою боль и улыбнешься, оскалив черные зубы. Ему нравилась строчка про черные зубы, и они придумали коктейль, который назвали «чернозубая ухмылка», где вместо стакана «колы» со стопкой виски был стакан вискаря со стопкой «колы». Эти парни жестко бухали. А Дайм был потрясающим шреддером[4]. Рвал струны на гитаре. Ему понравилась перспектива стать нашим гитаристом; он сказал, что хочет к нам. Я считал, что так нам повезти не может, и он спросил, можно ли ему взять брата. Они сколотили Pantera вместе с братом Винни Полом Эбботтом. Но у нас уже был барабанщик. Это и стало причиной отказа со стороны Даймбэга. Без брата он бы не ушел. Я по сей день пытаюсь хоть на минуту представить Megadeth с Винни и Дарреллом.

Дэвид Эллефсон: Мы обратились к Даймонду Дарреллу из Pantera, который позже стал известен как Даймбэг Даррелл. Однажды вечером, летом 1988-го, я встретился с ним в Далласе, и мы с ним, разумеется, конкретно накидались. Следующим вечером я пошел заценить их концерт в клубе Далласа, и они были охренительными. Играли очень плотно и слаженно. Пригласили меня на сцену сыграть с ними «Peace Sells». Эти парни могли дико бухать, но при этом выдавать потрясающее шоу. И Даррелл, безусловно, был настоящим мастером. Про него постоянно писали в гитарных журналах, и Pantera довольствовались скромной популярностью в родном штате. Я рассказал Дэйву про Даррелла, и мы ему позвонили. Он сказал, либо он будет с братом Винни, либо ничего не получится. У нас уже был Ник, поэтому мы забили на эту идею и двигались дальше. Еще подумывали взять гитариста Annihilator Джеффа Уоттерса. Не знаю, обращались мы к нему по этому вопросу или нет, но его группа Annihilator начинала набирать популярность, поэтому, можно сказать, что он в любом случае был недоступен. Мы проявили интерес, и он отказался.

Дэйв Мастейн: Я не знаю, отказался он или принял приглашение Дэвида Эллефсона, потому что не помню, чтобы мы Джеффу вообще звонили. Он – потрясающий гитарист, но я думаю, его призвание – это Annihilator.

Чак Билер: Нашими менеджерами были Даг Талер и Док МакГи, и они присылали нам на почту график репетиций на золотистой бумаге. Очень профессиональный подход. Только на репетиции никто не приезжал. Я ходил туда и часами ждал. Иногда приходил Джуниор. Мы стали очень редко собираться вместе. Это явно было не к добру.

Дэвид Эллефсон: Мы с Дэйвом стали долбить наркоту. Она была всюду, особенно в том районе, где я жил в Чероки. Мы каждый день долбили. И я просто таял на глазах. Я больше не мог этого выносить. Встречался с женщиной, Джулией Фоули, которая стала моей женой. Она работала на Дага Талера и Дока МакГи, что, разумеется, было странно, потому что я встречался с офисной сотрудницей, а она – со своим клиентом, а это, между прочим, строго запрещено, но мы полюбили друг друга. Джулия останавливалась в квартире на Чероки, и мы с Дэйвом долбили наркоту, и мне всегда приходилось все от нее прятать. Творилась какая-то хрень.

Дэйв Мастейн: Мне деваха Эллефсона не нравилась. Она приехала к нам на хату, увидела, что мы под кайфом, и сдала меня Дагу Талеру, сказав ему, что я сижу на наркоте. Разумеется, Эллефсон тоже сидел. Все сидели. Но после того, как она все растрепала менеджменту, они хотели, чтобы я лег в лечебный центр Scripps в Ла-Холье[5], Сан-Диего.

Чак Билер: Менеджер свел нас с парнем по имени Боб Тиммонс, который лечил звезд. Он помог парням из Mötley Crüe. Я согласился поехать за компанию с Дэйвом, поддержать его. Мы должны были поехать в Сан-Диего в Scripps. Сначала лимузин должен был забрать Тиммонса, но каким-то образом первым забрал Дэйва. За мной заехали на три часа позже, был только Дэйв – естественно, не с пустыми руками. Он сказал, что Боба забирать не будем, пока не кончится вся наркота. И мы еще полтора часа колесили по Голливуду, угашенные в хлам. В итоге я уже начал умолять Дэйва, что надо забрать этого парня, иначе лейбл нас сольет. Ну, мы поехали и забрали Тиммонса. Как только он сел в лимузин, сразу же понял, в чем дело, но старался не подавать виду, и мы поехали в Сан-Диего. Минут за пятнадцать до нашего приезда Дэйв сказал, что голоден и хочет остановиться перекусить. Вы, наверное, думаете, что этот парень, будучи врачом-наркологом, просекал все уловки и отмазки? Я был не голоден, поэтому остался в машине, а они пошли перекусить. Дэйв сразу же пошел в туалет и застрял минут на тридцать. Он вышел, и сразу было видно, что он принял тяжелый наркотик – его конкретно накрывало. Вернувшись в лимузин, Дэйв стал периодически отрубаться, падая лицом в гамбургер, и Боб все понял. Он спросил Дэйва, не хочет ли тот перед клиникой ему что-то отдать. На лице Дэйва читалось удивление: «Ты о чем?» И его снова начало вырубать. Тиммонс спросил, почему Дэйв вдруг такой уставший. «Соус, наверное, слишком острый», – ответил Дэйв.

Дэйв Мастейн: Я очень хотел посмотреть, что это за клиника. Был этот жуткий тип по имени Боб Тиммонс, бывший член банды и заключенный. Менеджер решил, что Боб повезет меня в клинику, потому что менеджер Aerosmith Тим Коллинс был, так сказать, кумиром нашего менеджера Рона Лаффитта. Вскоре я узнал, что раньше Боб был членом уличной банды, как и одна из девчонок. Тиммонс выпендривался передо мной и строил крутого, потому что у меня был косяк, который я хотел выкурить по дороге в клинику, но забыл его дома. Я хотел развернуться и забрать его. Тиммонс сказал, что это исключено. Меня это сразу же вывело из себя, и я никуда не хотел ехать. Всю оставшуюся дорогу из Голливуда в Ла-Холью я кипел от злости, а этот парень хорохорился, умничал и с важным видом заливал всякую банальщину о трезвом образе жизни. Мне было