Курьер. Реальная история человека, которого всегда ждут, но редко замечают - Ху Аньянь

жить полной жизнью. Старшее поколение почестнее нашего, они спрашивают в лицо: а как ты прокормишь себя без работы? Они не считают работу, держащую их в заключении и ограничивающую их свободу, чем-то прискорбным. Напротив, слепо прославляют труд. И правда, в то время у нас не было ни творцов, ни художников, только лодыри могли не работать. Как говорил Моэм, далеко не каждый, кому не нужно больше сбиваться с ног ради безбедной жизни, по-прежнему знает, чем ему заняться. Тягостные, а в чем-то даже жестокие годы сделали из нас людей ограниченных и однообразных до невозможности.

Однако сегодняшнее общество изменилось. Новой идеологией стало потребительство, но тюремное заключение никуда не исчезло, нам только кажется, что мы свободны. Более того, внушить человеку потребность в чем-то, а затем открыть перед ним путь к достижению желаемого – куда более надежный и долговечный способ поддержания стабильности в обществе, чем ограничивать его в мыслях и поступках. И все же это по-прежнему одна из форм рабства. В рамках этих социальных правил основным способом самореализации для человека все еще остается работа. Вот почему мы не только очень дорожим ею, но и горячо интересуемся, как с ней обстоят дела у других. Работа стала самым важным маркером престижа. Когда старые однокашники и друзья встречаются после долгой разлуки, первым делом они спрашивают друг друга: а где ты сейчас работаешь? Да что там, даже случайные попутчики в поезде, прежде чем заговорить о собственных стремлениях и хобби, выяснят, кем работает собеседник. Действительно, существуют люди, кто органично вписывается в рамки социальных норм посредством работы – я говорю о той, которая одобрена обществом и приносит материальную выгоду, – и при этом получает от нее удовольствие и добивается больших успехов. Но далеко не все такие. Работа ведь по природе своей – способ выжить, а не смысл человеческой жизни. Просто общество по мере развития избавило нас от участи наших далеких предков. Те, даже вкалывая до седьмого пота, не в силах были избежать голодной или холодной смерти.

Сегодня нам нет нужды по пять дней и ночей выслеживать мамонта, заваливать его, пока вусмерть не измотались, а затем несколько десятков километров тащить окровавленные куски мяса в промерзшую пещеру, чтобы накормить заросших шерстью с головы до пят женщин и детей. Верно, очнись вдруг сегодняшние мы в подобном мире, большинство предпочли бы покончить с собой. К счастью, человечество достигло того уровня общественного развития и средств производства, благодаря которым работа стала высокоэффективной и престижной, никакого сходства с кровожадной первобытной охотой – хотя по сути это по-прежнему одно и то же.

4. Моя двенадцатая работа

В тот год я слишком много сидел в Сети: с одной стороны, работал в службе поддержки интернет-магазина, а с другой – читал и комментировал посты на литературном форуме. Я чувствовал, как теряю связь с реальностью. Хотелось стать ближе к природе, иными словами – еще сильнее отдалиться от общества.

Дома я провел почти два года и начал задумываться о том, чтобы выбираться потихоньку наружу. Вдобавок меня настиг творческий кризис. Хоть я и жил с родителями под одной крышей и почти не тратился на быт, все же постоянно покупал книги, и на руках у меня осталось меньше половины сбережений. Однако я не ощущал в себе готовности работать: боялся оказаться с людьми из плоти и крови лицом к лицу. Как раз в это время мне написал бывший коллега – еще один художественный редактор из журнала про аниме, в котором я работал. Он был дружелюбным, любил подшутить над другими, и мы с ним всегда хорошо ладили. Потом он тоже ушел в торговлю – и преуспел побольше моего. Начинал с одного магазина в торговом центре на улице Шанся в Гуанчжоу и к тому моменту открыл уже шесть.

Мы снова списались, условились о встрече и весело проболтали весь день, вспоминая старую дружбу. Он рассказал, что держать обычные магазины все сложнее и в будущем торговля перейдет в онлайн. Мы снова увиделись в середине 2011 года, он только арендовал склад площадью 600 квадратных метров и собрался всерьез заняться интернет-торговлей, а физические магазины постепенно закрыть. Он знал, что раньше я торговал женской одеждой в Наньнине, и, услышав, что я остался без работы, предложил мне сделать то же самое. Разумеется, я не мог арендовать большой склад, и он посоветовал снять небольшое помещение рядом с оптовым рынком, а потом выбрать несколько вещей и выставить их на продажу, но сразу не выкупать, – забрать их после того, как продам. То есть мне не нужен был стартовый капитал, чтобы начать дело. Я послушался его совета и сделал все в точности, как он сказал, – это и была моя двенадцатая работа.

Интернет-магазин не то чтобы процветал, но, поскольку издержки были совсем небольшими, я хотя бы не уходил в минус. Я по-прежнему много читал и писал, поэтому не мог отдавать магазину все силы. Казалось, будто я смогу успеть и там и там, а в действительности не преуспел ни в чем. В те годы на Taobao не было столь яростной конкуренции, как сейчас. Многие интернет-предприниматели вспоминают то время как золотую пору: даже работая спустя рукава, можно было поднять немало денег. Однако я, работая кое-как, ничего не заработал – еще одно доказательство, что я не создан для заработков.

С другой стороны, хотя большую часть времени я и отсиживался в съемной квартире, все равно приходилось закупать и отправлять товар, так что я каждый день общался с оптовиками и курьерами. Наше общение можно было назвать настоящей катастрофой. Поскольку товара я закупал немного, всего несколько единиц в каждом из ларьков, то вечно чувствовал себя неуютно, временами не осмеливался смотреть продавцам в глаза. Хотя это было совершенно нормально, много кто закупал по несколько вещей; просто я никак не мог побороть природную застенчивость и чувство собственной неполноценности. Поэтому не то чтобы совсем не закупал товар впрок: чтобы сохранить лицо, я старался брать побольше популярных моделей. Так я мог реже приходить за новой партией и избегал конфузов при личной встрече с продавцами.

Я надеялся стать прозрачным, будто меня нет, чтобы не привлекать ничье внимание. Но надежды не оправдались – видимо, я и правда отличался от других. Кажется, на одну из продавщиц произвел особенно глубокое впечатление: неизменно вежливый и спокойный, всегда здоровался при встрече, уходя, говорил спасибо, никогда не болтал лишнего и ничего не требовал. На протяжении