По прозвищу «Снайпер». Партизаны Колумбии, FARC, ELN, эскадроны смерти и все остальные - Артуро Алапе

Я спрашиваю Маруланду: «Вы – человек, опасный для армии?» Он смеётся: «Нет, сеньор, в настоящий момент я для армии не опасен. Возможно, они сейчас стремятся представить меня таковым, но на сегодня это не так. Это произойдёт в том случае, если правительство, военное руководство будет и дальше притеснять народ, бросать в тюрьмы его лидеров, пытать их, вот тогда, вполне естественно, я как представитель интересов простого народа просто обязан с помощью нашего генерального штаба, всех своих товарищей, развивать идею всеобщего восстания как ответ на действия армии, и вот тогда, в какой-то определённый момент, я снова могу стать опасным для военных».

Что Вы чувствуете, видя объявления с обещанием денег за Вашу поимку живым или мёртвым? «Да, я знаю, что они предлагали награду за меня, живого или мёртвого. В прошлые времена они предлагали 1000 песо тому, кто сумеет убить меня на поле боя или вне него. Я думаю, что и сейчас всё остаётся по-прежнему, ничего не изменилось… Более того, армия имеет специальную строку расходов для платы наёмным убийцам, для того чтобы они уничтожали руководителей того или иного уровня. У них есть своего рода бюджет, размеры которого никто не знает, да и вряд ли узнает когда-нибудь. Да, это правда, что они предложили большие деньги за то, чтобы убить меня… Но, как оказывается, сделать это не так-то просто, поскольку я никогда не предоставлял им такой возможности, чтобы какой-нибудь наёмный убийца смог осуществить это, и, конечно же, это будет трудно сделать им и в будущем…».

Вы, Мануэль, человек очень недоверчивый? «Я думаю, что Вы не совсем правильно понимаете мою ситуацию. Ну, вот смотрите: если мы имеем некую военную организацию, то эта организация, вполне естественно, вырабатывает определённые меры безопасности. Если она располагается в казармах, то у нас есть 6 или 8 часовых, находящихся на некотором расстоянии от неё, также у нас есть патрули, которые смотрят за внутренним порядком, кроме того, мы предпринимаем и другие меры безопасности, например в месте дислокации генерального штаба у некоторых руководителей обязательно есть охрана, и когда они перемещаются в то или иное место, то меры безопасности предпринимаются заблаговременно; обязательно вперёд высылается разведка, чтобы она могла найти такой маршрут, где враг не смог бы нанести удар. То, что внешне может показаться чрезмерной недоверчивостью, на самом деле есть проявление заботы о личной безопасности, поскольку существуют некие элементарные нормы, которыми должна руководствоваться любая армия. И если я являюсь командующим армией, то вполне логично и естественно, что генеральный штаб просто не позволяет мне передвигаться в одиночку, без охраны, не так ли? И если я собираюсь зайти, например, в какой-нибудь дом, то, вместо того чтобы идти туда одному, мне говорят: “Вас будут сопровождать 10 или 15 человекˮ… И это не означает быть недоверчивым, это вполне логичные меры безопасности при передвижении. Например, если я должен идти для выполнения некоего деликатного дела, то меня всё равно должен кто-то сопровождать, охранять… Возьмите любой армейский батальон, и там Вы тоже встретите определенные меры безопасности. Возьмите любую армейскую бригаду, и там Вы встретите то же самое. Любое армейское подразделение, передвигаясь по местности, обязательно предпринимает меры безопасности, т. е. соблюдается построение, при котором выделяется авангард, центр колонны и арьергард, предпринимаются меры флангового прикрытия…».

Часто на Маруланду, в силу его крестьянского происхождения, СМИ, правительство и политики смотрят как на человека некультурного. А действительно, каков уровень культурного развития этого человека? Я жду его ответа. «Безусловно, моё образование очень ограничено, поскольку в условиях вооружённой борьбы, условиях подполья, условиях партизанской войны, в условиях противоборства с обстоятельствами, когда враг всегда рядом, в условиях экономических трудностей, болезней и т. п. повышение твоего культурного уровня происходит довольно медленно, и, вполне понятно, что в таких условиях это никак не может происходить быстро. Это является результатом всё той же ситуации; если у меня сейчас, например, появилась такая возможность во время перемирия, и я в течение 2–3 лет сижу примерно в одном и том же месте, то я наконец-то могу заняться повышением своего культурного уровня, я собираюсь карабкаться понемногу, поскольку у меня есть интерес к этому… Этот интерес сопровождает меня всю мою жизнь, и я, конечно же, хотел бы расширить свои познания о многих областях. Конечно, если культурный уровень ограничен и нет знания каких-то вещей, то я ведь могу опереться на свой довольно большой опыт, который помогает мне в ведении борьбы… Несмотря на имеющуюся ограниченность, он может помочь тебе во многом…».

Пользуясь случаем, выясняю, какие на данный момент книги находятся в личной библиотеке Маруланды. Это прежде всего книги по военному делу, причём здесь находятся и недавно изданные книги. На другой вечер Маруланда говорит мне: «У меня есть своя почта, которая позволяет мне пополнять библиотеку. Эта почта помогает обеспечить моё чтение во время этого перемирия. Моё чтение состоит в основном в исследовании всех произведений военного характера; я всегда читаю армейские бюллетени, все военные сводки и заявления, книги о колумбийской армии. У меня много книг, книг, написанных генералами Валенсией Товаром, Ландасабалем, Матальяной, майором Бермудесом Росси, есть книги по контрпартизанской борьбе и о военных операциях армии… В общем, это всё книги об армии, об организации разведки, о правилах ведения боя и т. п., у меня они есть, я их внимательно читаю и на их основе готовлю командирские кадры. В этом отношении я довольно дотошный, поскольку у меня есть кое-какое понятие в этом деле, т. е. я хочу сказать, что в этом деле я разбираюсь достаточно хорошо. Я беру книгу, делаю из неё выписки, для того чтобы, например, провести 4, 5 или 8-дневную конференцию, я могу сделать понятным содержание прочитанного и думаю, что мои товарищи остаются более или менее удовлетворёнными моим изложением, поскольку теперь им становятся понятны мои замыслы… Процесс формирования командного состава требует больших способностей, большой работы, старательности и освещения политической ситуации, военных тактических, операционных и стратегических аспектов… Это то, в чём руководители должны разбираться обязательно. Последние годы я посвятил подготовке новых командных кадров, курсантов, руководителей партизанского движения. Большинство из них прошло школу, школу, которой руководил я лично, и, помимо того что я возглавлял её, я также был и её постоянным преподавателем в течение последних 5 лет. Сейчас я частично вернулся к командованию подразделениями, я думаю, что сейчас уже могу заняться непосредственным командованием партизанским движением, поддержанием прямого контакта со штабами, непосредственно контролировать ситуацию в подразделениях, следить за подготовкой командиров, быть